Книга Сочинение на свободную тему - Виктор Михайлович Переладов

Сочинение на свободную тему

ПОНЕДЕЛЬНИК — ДЕНЬ ТЯЖЕЛЫЙ

Максим прикрыл за собой дверь квартиры, не спеша спустился по лестнице и, заложив руки с «дипломатом» за спину, побрел по двору. Остановился у забора. За забором — котлован будущего дама, в заборе дырка. Нырни в нее, пробеги по переброшенной через траншею доске, и дорога к школе сократится на треть.

Он постоял у дырки и, повернувшись к ней спиной, отправился обычной дорогой. Зачем сокращать путь, когда он совсем не торопится? А если еще точнее — не хочется ему в школу. Всегда не хочется, а по понедельникам — особенно. За выходной неприятности не то что забываются, а отдаляются, глохнут как-то. А в понедельник — все сначала.

Не повезло Максиму с этой школой. С первого дня, даже с самого первого урока, с физкультуры, началось. Предмет этот он всегда недолюбливал. В теннис там сыграть или на волейбольной площадке в свое удовольствие — это куда ни шло. Но болтаться на перекладине, лазать по канату ему ни к чему. В цирке он работать не собирается. Он вообще презирал грубую физическую силу, а заодно и тех, кто выжимает гири, носит с собой карманный эспандер и беспрестанно тискает его в кулаке. Накачают себе мускулы, а потом кичатся ими перед другими, чуть что — кулаки в дело! Интеллект не гантелями добывается, а бицепсы — последний аргумент в споре, когда других не хватает. Сразить человека, Максим считал, можно иначе — презрительным взглядом, например, или пренебрежением, иронией, даже гордым молчанием.

В общем, мог бы он и без физкультуры обойтись, в классе задержаться, скажем, или по дороге в спортзал свернуть за угол, как бывало в другой школе. Но он не сделал этого, потому что не знал еще толком углов в новой школе, да и любопытно было: что и как у них на физкультуре?

После разминки первое упражнение — на турнике. Физкультурник Игорь Антонович для начала сам пример показал: двадцать раз подтянулся, передохнул на весу и еще десять жимов добавил. Спрыгнул и пошел от турника под одобрительный шепот девчонок — красивый, как на картинке из журнала «Физкультура и спорт». Тоже подвиг — всю жизнь себя девчонкам демонстрировать. За Игорем другие начали силу пробовать. Ничего у некоторых получалось, раз по десять-пятнадцать выдавали. А один, Воротников его фамилия, чуть физкультурника не догнал.

Очередь Максима подошла. Конечно, показательных выступлений он устраивать не собирался, а получилось и того хуже. Подошел к турнику, ладони, как Воротников, в коробку с тертым в порошок мелом макнул, подпрыгнул, ухватился за перекладину, с разгона подтянулся раз. Снова стал руки в локтях сгибать, а они не сгибаются; жилы на шее вздулись, а туловище не хочет подниматься вверх, точно кто на ногах повис.

— Ты еще руки мелом помажь! И подошвы! Помогает! — крикнул его сосед по строю Дроздов.

Максим посмотрел сверху на его оттопыренные уши, еще раз-другой дрыгнул ногами и спрыгнул вниз.

После перекладины — прыжки через коня. С конем Максим тоже никогда в приятелях не был. А все внимание на него: интересно, на что новичок способен, как у него получится. Никак не получилось. Разбежался, выставил руки вперед, оттолкнулся от мостика и плюхнулся на коня.

— Повторить! — махнул рукой физкультурник.

Повторил и вовсе плохо: добежал до мостика и — в сторону.

— Ничего, с такими ногами ты у меня к концу года выйдешь в чемпионы по прыжкам, — пообещал физкультурник.

А Дроздов тут как тут:

— Он в чемпионы не хочет, Игорь Антонович! Он в балерины собирается, у него фамилия театральная и папа артист!

Проныра этот Дрозд: первый день Максим в школе, а он уже откуда-то об отце узнал. Как прицепился, так и не отстает. Только Максим в класс, а он: «Привет, Ромэо!». Вызовут Максима к доске — и опять: «Маэстро, ваш выход!». И другие тоже хороши, Дрозд только рот откроет, а они уже хихикать готовы, особенно девчонки.

А тут еще Зиночка Коротич. Посмотрит своими глазищами — и точно оборвется в нем что-то, заноет тревожно. Он чувствует, как краснеет, и ничего с собой поделать не может.

Но когда она на Воротникова смотрит, разговаривает с ним, Максиму и вовсе не по себе становится, хочется такое сделать, такое…

Вспомнил о Зиночке — и настроение вовсе испортилось. Может, не ходить сегодня в школу? Не видеть ее?.. Нет, не видеть — еще хуже. Разве может так быть: и хорошо и плохо одновременно?..

— Привет!

Ну вот, только этого ему сейчас не хватало — Валька Григорьев собственной персоной. Как всегда, в последний момент, чуть не бегом, будто за ним собаки гонятся.

— Привет, — вяло ответил Максим.

— Опаздываем?

— Успеется…

— Литература первым… Жека не любит, когда опаздывают.

— Переживет…

— Смотри, тебе виднее.

Григорьев еще прибавил скорости и стал быстро удаляться — угловатый, нескладный. А откуда ему, Григорьеву, быть складным? Джинсы Вальке, поди, и во сне не снились. У штанов, сколько стрелки ни наглаживает, пузыри на коленках, рубашки в допотопную клеточку, сверху куртка на вырост; отцовскую, что ли, донашивает?

Григорьев — знаменитость: в школьном ансамбле на гитаре играет и поет. Но главное, он — совесть класса. Валька, как в суде, говорит правду и только правду. Обо всем и обо всех у него свое мнение. И высказывает он это мнение, невзирая на личности…

С Григорьевым у Максима тоже нелады. Не успел он в классе мало-мальски освоиться, как Григорьев к нему с предложением:

— Слушай, ты ведь и в самом деле из артистической семьи. Доклад о Станиславском можешь подготовить?

— О Станиславском? С чего бы это вдруг? — искренне удивился Максим.

— Во-первых, в школе у нас есть литературно-драматический кружок, а во-вторых, в январе сто двадцать лет со дня рождения Константина Сергеевича. И потом, можно же гораздо шире тему раскрыть…

— А кто в кружке вашем председатель? — остановил его Максим.

— Я… А какое это имеет значение?

— Вот и готовь доклад сам, раз председатель.

— Ты это серьезно, Ланской? — Григорьев посмотрел на Максима недоуменно.

— Вполне. Другим работу находить каждый умеет. А ты сам попробуй, — посоветовал Максим с усмешкой.

Он терпеть не мог, когда к нему лезли с поручениями. Кто-то напридумывает разного, а ты выкладывайся, материалы подбирай, готовься. Была нужда время убивать!.. Лучше книгу интересную почитать или в киношку сбегать.

Григорьев взялся и подготовил доклад сам. Такие подробности о Станиславском выискал, и о дружбе