Книга Испытание Уинтер - Эйми Картер

Эйми Картер

Испытание Уинтер

Посвящается Пиппе

Aimée Carter

ANIMOX KINDRED BOOK 4: THE CAIMAN’S DECEIT

Text © 2022 by Aimée Carter

First published in Germany in the German language by Oetinger Verlag under the title «Die Erben der Animox 4. Der Verrat des Kaimans»

© Чамата Т. А., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

ЧИТАЙТЕ В СЕРИИ:

Анимоксы

Сердце Хищника

Пять Осколков

Город акул

Паучья корона

Ошибка Саймона

Анимоксы: Наследники

Лисий план

Ядовитый друг

Заклятый брат

Продолжение следует…

Пролог

Нолан Торн всегда знал: в будущем его ожидает величие.

В конце концов, он не был простым человеком. Его предком был Звериный король – тиран, от которого Нолану передалась способность превращаться в любое животное на свете. До недавнего времени он считал, что подобными силами обладали только они с братом. А значит, он мог стать кем угодно – стоило лишь захотеть.

Это пугающая перспектива, учитывая, что его предок пользовался своими силами, чтобы порабощать анимоксов. Но несмотря на сомнительную родословную, сам Нолан думал, что в будущем на него будут равняться и уважать. Как героя, как лидера – и, если ему повезёт и подвернётся возможность, как легенду.

Но никто не предупреждал, что быть героем далеко не так хорошо и приятно. Что придётся рисковать жизнью, отвечать за бесчисленные жизни других людей – и, самое ужасное, держать всё это в секрете.

И вот, до его четырнадцатого дня рождения оставалась всего неделя, а он сидел в душном фургоне без кондиционера и без возможности открыть залитые дождём окна, потому что не работал стеклоподъёмник, и мечтал вернуться в прошлое, когда судьба всего мира анимоксов не давила на плечи. Тогда он не понимал, как хороша жизнь: он мог спокойно гулять с друзьями, а волновался только о домашнем задании и собственном внешнем виде. Но больше всего хотелось просто дышать полной грудью и не думать о том, что его сейчас вырвет.

– Ты когда вообще мылся? – не выдержав, рявкнул он на сидящего рядом мужчину. Когда-то Вадим Сергеев был обычным блондином, который не выделялся из толпы, даже несмотря на глубоко посаженные глаза и бычью шею. Но потом его трижды едва не убили – к сожалению, Нолан тут был ни при чём, – и сейчас европейский Хранитель был похож на ходячую смерть. И пах соответствующе.

Вадим промолчал. Даже не оторвал глаз от планшета. Правда, фингалы у него были огромные; если бы он не держал планшет в руках, Нолан бы решил, что он спит или снова потерял сознание. Что тоже неплохо – Нолан предпочёл бы слушать его храп, чем разговаривать с ним.

Они торчали вместе уже две недели, причём ни разу не упустили возможности друг друга оскорбить. Не самое интересное развлечение, но лучше уж так, чем терпеть скуку бесконечных путешествий. А учитывая, что сейчас они ехали по самой длинной грунтовой дороге на свете прямиком в тропики, жители которых желали им смерти, Нолан развлекал себя всем, чем мог. Но время шло, а Вадим молчал.

Нолан сощурился. Ладно. Раз он так хочет, Нолан ему подыграет.

– Чего ты не подождал Саймона в аэропорту? – буднично поинтересовался он, словно его брат-близнец был их любимой темой для разговора. – Хотя понимаю. Если бы он дважды за неделю бросил меня умирать, я бы тоже его сторонился.

Тишина. Вадим продолжил пялиться в экран, и Нолан с трудом сдержал недовольство. До того как они сели в машину, Вадим вёл себя привычно невыносимо. Что изменилось? Почему он не вёлся на его слова? Вряд ли какой-то сериал заинтересовал его настолько, что он внезапно научился игнорировать Нолана.

Решив рискнуть, он бросил взгляд наверх, на паука, висящего над головой Вадима. Это был самый обычный домашний паучок, который не напугал бы никого, кроме арахнофобов, но в этом и был смысл. Нолан знал про паука, но ни разу случайно его не заметил – всегда выискивал намеренно. Вадим, конечно, был более бдительным, но пока паук держался вне поля зрения, можно было ни о чём не волноваться. По крайней мере, сверх всего остального.

К сожалению, сейчас паук не смотрел на Нолана. Тот не видел его восьми глаз, но крохотное тельце было повёрнуто к Вадиму, и он тоже безотрывно смотрел в планшет. И вот теперь, несмотря на длительную поездку, трясущийся фургон и исходящую от Вадима вонь, Нолану стало по-настоящему плохо.

Сдерживаясь, чтобы не заткнуть нос, Нолан наклонился к Вадиму.

– Что у тебя там?

Тот вновь промолчал, но, к удивлению Нолана, слегка повернул к нему экран.

– Взвод моих самых талантливых солдат.

Нолан нахмурился. Он не хотел проявлять интерес, но машинально наклонился вперёд – всего на пару сантиметров, но, судя по приподнявшемуся в ухмылке уголку разбитой губы, Вадим всё прекрасно заметил.

– Что они делают? Они уже в Амазонке? – спросил Нолан, но сердце забилось чаще. Он ожидал увидеть лесную зелень, а вместо этого на видео оказался расплывчатый интерьер здания. Неужели Вадим послал солдат за Саймоном? Брат, конечно, мог постоять за себя, но Нолан видел численность войск, размещённых в аэропорту, – южноамериканское отделение Верховного Совета не пожалело средств, чтобы найти и поймать его. А Саймон путешествовал не один.

Подавив страх, Нолан всмотрелся в прямую трансляцию, пытаясь понять, что на ней происходит. На экране был виден только деревянный пол, слегка расплывающийся из-за трясущихся рук оператора, но в его цвете и узорах было что-то пугающе знакомое. Где он…

Дыхание перехватило. Отбросив напускное равнодушие, Нолан выхватил планшет из рук Вадима. Тот даже не сопротивлялся, будто только этого и ждал, и Нолан стиснул его так крепко, что не удивился бы, если бы экран треснул.

Нет, не может быть. Просто за день пути он так устал, что у него разыгралось воображение, или исходящая от Вадима вонь вызвала галлюцинации. Но потом на экране появилась кучка перьев, валяющаяся у основания большого дерева, растущего посреди залитого солнцем зала, и Нолан понял, что не ошибся.

Это была Небесная башня. Пентхаус в Нью-Йорке, где жила его семья – и куда сумели пробраться солдаты Вадима.

– Что это значит? – резко спросил Нолан, не сводя с планшета взгляда. – Что они там забыли?

– Выполняют обещание, которое я