Книга В тумане тысячелетия - Александр Красницкий

Вскоре дружина нашла своего князя.

Прежде всего, конечно, дружинники занялись Эфандой. Быстро соорудили носилки, на которые положили раненую княгиню, и все тронулись к городищу.

Перед уходом Рюрик подошёл к трупу своего врага и долго-долго глядел на него.

— Вместе умерли, и пусть они гниют здесь, — сказал Олоф, — пусть их тела станут добычей воронов.

— Нет, Вадим был храбр, — ответил Рюрик и велел дружинникам: — Зарыть оба трупа там, где они лежат...

Со смертью Вадима мятеж потерял свою прежнюю силу. Подавить восстание не представляло более никакого труда. Все виновные подверглись жестокому наказанию, и это послужило всем хорошим уроком на будущее.

Полное, ничем не нарушаемое спокойствие воцарилось на берегах великого славянского озера...

Повествование наше подошло к концу...

Насколько автор выполнил свою задачу — представить по возможности интересный рассказ о давно минувших временах, — пусть судит сам читатель... Его суд самый верный и беспристрастный, перед которым бледнеют все нападки и похвалы критиков.

В заключение приходится сказать ещё несколько слов о действующих лицах повествования...

После того, как подавлено было поднятое Вадимом возмущение, Рюрик княжил около 17 лет и умер, как говорят некоторые хронологические данные, в 879 году в Новгороде. За четыре года до кончины Рюрика Эфанда порадовала его рождением сына, которого назвали в честь брата матери Ингваром.

Славяне, которым очень трудно давались скандинавские имена, переделали имя Ингвар на свой лад и стали называть его Игорем. Точно так же и имя названого брата Рюрика — имя Олофа было переделано ими для удобства произношения в Олега (мы уже знаем, что Сигура они звали Синеусом, а Триара — Труволом, или, как написано в летописях, Трувором).

Рюрик до конца своей жизни не мог понять, о каком владычестве над полумиром говорила ему ворожея. Если бы он мог встать теперь из-под своего кургана и оглядеться вокруг, то убедился бы, что ворожея была права. Страна, первым единодержавным правителем которой он был, действительно занимает полмира почти, и солнце никогда не заходит в её пределах...

Эфанда очень немногим пережила своего супруга, и малютка Игорь остался на попечении своего двоюродного дяди, сурового Олега, ещё более расширившего пределы призвавшей Рюрика страны и соединившего в неразрывное целое два великих славянских союза — северный и южный...

Если читателю не совсем наскучило повествование о давно минувших временах, то в следующем романе того же автора — в романе под названием «Гроза Византии» — он может встретиться кое с кем из героев настоящего повествования...