Книга Магистраль Вечности - Клиффорд Саймак

– Да, определенно, – подтвердила Мэри. – Первая строка, написанная заглавными буквами, – предупреждение об опасности, во всяком случае мне так кажется. Я расшифровала бы надпись именно так.

– Откуда вы знаете? Вы читаете по-русски?

– Немножко. Но это не совсем тот русский язык, который я знаю. Буквы отличаются от известных мне. Большие буквы сообщают об опасности, в этом я уверена, а вот что написано ниже – строчные буквы, я понять не могу.

– Должно быть, она стояла здесь, у дороги. – Лэнсинг махнул рукой в сторону круга. – И каждый проходящий сразу видел ее. Может быть, ее повалило ветром, а может, ее сбили и ее занесло песком. Там бы она и осталась, не споткнись я об нее.

– Жаль, что я не могу понять смысла надписи, – проговорила Мэри. – Моего знания русского довольно, чтобы прочесть технический отчет, но не более того. Почти все наши инженеры, как и я, читают по-русски. Технический уровень русских весьма высок, почему стоит знакомиться с их разработками. Конечно, существует свободный обмен идеями, но…

– Свободный обмен с Россией?

– Конечно, почему бы нет? Как и с другими технически развитыми странами.

– Да, конечно, почему бы и нет?

Лэнсинг поднял доску и, обточив ее ножом, вбил колышек в грунт.

– Ну вот, она будет стоять здесь, пока снова не упадет от ветра или еще от чего-нибудь, – сказал он, оценив результаты своего труда. – Пусть приносит пользу.

Они не торопясь вернулись в лагерь. Солнце уже было на половине пути к западу. Они задержались у куба дольше, чем рассчитывали.

На месте костра осталась только кучка золы, но, поворошив ее, Лэнсинг нашел несколько углей. Подкладывая сухие веточки, он терпеливо разжигал костер. Наконец огонь разгорелся. Мэри молча наблюдала за его работой. Ясно, что дальше оставаться у куба бесполезно; они сделали все, что могли. Впереди их ждал город, если, как правильно заметила Мэри, он действительно существует.

Теперь его отсутствие в колледже уже замечено, подумал Лэнсинг, наверное, там нашли оставленную им машину. Интересно, привлечет ли внимание его исчезновение? Должно быть, это недолго будет сенсацией – несколько строк в газете, а затем… затем он будет забыт, его исчезновение пополнит коллекцию нераскрытых тайн.

Он протянул руки к огню. День был теплым, но Лэнсинг почувствовал легкий озноб: он и другие, он и многие другие люди, неожиданно исчезнувшие. Интересно, может, некоторые из них прошли тем же путем, что и он?

– Там, у куба, – прервала его мысли Мэри, – вы удивились, что мы сотрудничаем с русскими. Почему вам это показалось странным?

– В мое время, – отозвался Лэнсинг, – Соединенные Штаты и некоторые страны были не в ладах с Россией. Во время Первой мировой войны в России произошла революция, и Россия стала коммунистическим государством.

– Первая мировая война?

– Да, Первая мировая война. Вторая мировая война. Атомная бомба.

– Эдвард, в моем мире нет мировых войн, нет – как вы сказали? – атомных бомб.

Лэнсинг отодвинулся от костра и сел на землю.

– Стало быть, вот критическая точка, где расходятся ваш и мой миры. Скажите, а как у вас с Британской империей?

– Она живет и здравствует. Солнце над ней никогда не заходит. И вы назвали еще одно государство. Кажется, Соединенные Штаты. Соединенные Штаты чего?

– Соединенные Штаты Америки.

– Но Северная Америка – часть Британской империи, так же как и Южная, ну, за исключением того, что принадлежит Испании. Я имею в виду Бразилию.

Лэнсинг удивленно уставился на Мэри.

– Правда, – подтвердила она, – все обстоит именно так, как я сказала.

– Но в американских колониях было восстание.

– Да, в восемнадцатом веке. Оно вскоре было подавлено.

– Значит, расхождения начались задолго до Первой мировой войны.

– Я несколько запуталась, но похоже на то, – согласилась Мэри. – Ваш друг рассуждал на тему об альтернативных мирах и критических точках. Вы тогда решили, что он фантазирует. Возможно, он и сам так думал. По-моему, он просто пытался логически развить идею. Еще тогда, в гостинице, я подумала: эта интересная теория открывает просторы для воображения. Из того, что вы сказали сейчас, следует, что это не только теория.

– Вы, должно быть, живете в хорошем мире. Он лучше моего.

– Да, он спокойный и основательный. Почти без войн. Если они все же случаются, то недолгие. Мировые державы поделили раз и навсегда сферы влияния и успокоились. Конечно, раздаются вопли об империализме – но кто на них обращает внимание?

– В Индии, конечно, голод.

Мэри пожала плечами:

– В Индии всегда голод. Там слишком много народу.

– А африканцев эксплуатируют?

– Эдвард, вы одобряете мой мир или нет? Как вы относитесь к Британской империи?

– Не так уж плохо. Иногда я чувствую, что мы потеряли что-то большое и устойчивое, когда после Второй мировой войны она распалась.

– А она распалась?

– Полностью. – Лэнсинг увидел, как на какой-то момент на лице Мэри отразилось чувство глубокого потрясения, затем черты ее разгладились. – Извините, – проговорил профессор.

Мэри окончательно пришла в себя.

– Я, пожалуй, займусь ужином. Вам поручается костер. Полагаю, вы проголодались?

– Страшно, – улыбнулся Лэнсинг. – Завтрак был ранний, а ланч и вовсе отсутствовал.

– Я помогу вам с дровами, – предложил Юргенс, – хоть я и калека, от меня еще может быть какой-то толк.

– Не сомневаюсь, – кивнул Лэнсинг, – пошли!

После ужина они уселись вокруг костра.

– Итак, мы начинаем узнавать, откуда мы явились. – Мэри вернулась к прерванной беседе. – Но по-прежнему неясно, куда мы направляемся. Я принадлежу к миру, где имперская концепция нашла свое реальное воплощение, а в вашем мире империи исчезли. Или распалась только Британская империя?

– Нет, не только Британская. Все страны в конце концов лишились своих колоний. Хотя осталось еще нечто, напоминающее прежние империи, но не совсем то, что было раньше. Россия и Соединенные Штаты – они, правда, называются сверхдержавами, а не империями.

– Значительно труднее представить мир Сандры, – задумчиво произнесла Мэри. – Это похоже на сказку. Сочетание черт Древней Греции (или того, что сентиментальные люди считают таковыми) и нового Ренессанса. Как она сказала – Третий Ренессанс? Как бы то ни было, звучит нереально. Таинственный и прекрасный мир.

– Мы ничего не знаем о мирах пастора и генерала, – заметил Лэнсинг, – кроме того, что в мире генерала война подобна игре.

– По-моему, у него сложилось впечатление, что нам не понравился его мир, – предположила Мэри, – и он приукрасил реальность, описав то, что у них происходит, как средневековые рыцарские турниры. Боюсь, на самом деле все обстоит серьезнее.