Книга Тайна имения Велл - Кэтрин Чантер

До меня донесся крик уток. Невидимые крылья захлопали у меня над головой. Что-то в полутьме зашелестело поблизости. Зашуршала палая листва. Это что-то было тяжелее белки или лисицы. Вскочив на ноги, я замерла, вся превратившись в слух, словно слепая. Появилась белая тень на фоне угольно-черных стволов… А потом исчезла… Ни звука. Я судорожно пыталась вспомнить, что может показаться таким белым в лесу посреди ночи. Барсук? Хвост оленихи? Сова? Что бы это ни было, оно никуда не пропало. Я заметила движение на противоположном от меня берегу. Кто-то, крадучись, но при этом все же ломая ветки, шел в мою сторону. Я схватила палку и взмахнула ею у себя перед носом. Спрятаться или убежать? Я имела все основания испугаться.

Грубая тварь, сгорбившись, выбралась из чащи, высвобождаясь от шипов и колючек, прицепившихся ей на спину. Дикое грязное животное выпрямилось на прогалине напротив меня. Амалия. Ее длинная белая ряса – вся в грязи. Темно-рыжие волосы спутаны, но я все же смогла различить знакомое лицо. Вокруг непрошеной гостьи началась суматоха: все живое стремилось побыстрее оттуда убраться. Сжимая обеими руками палку, я отступила, запнулась о бревно и едва не упала. Я никогда прежде не видела убийцу. Я испугалась. Мой мозг быстро обрабатывал полученную информацию: отклик, предположение, реакция… Она убийца. Она, вероятно, догадывается, что я знаю о ней все. Она, возможно, хочет сделать мне что-то плохое. У нее больной вид. Я смогу бежать быстрее нее. Ее поймают, а я буду в безопасности.

– Рут… Моя Рут… Ты наконец-то пришла.

Амалия произносила мое имя так, как всегда: тихо, растягивая его и тем самым завладевая моим вниманием.

Бежать или драться? Вот только она все еще остается Амалией… моей Амалией…

– Рут. Ты же не думаешь, что я могу тебя обидеть. Ты… ты так много для меня значишь…

Она никогда не причинит мне физического вреда.

Амалия медленно приближалась ко мне. Я опустила палку. Она выпала из моих пальцев. Теперь я могла ее обнять. Мы стояли, обнявшись, довольно долго. Мои глаза смотрели на нее вплотную. Я ощущала ее волосы на ощупь. Лежащая на моей спине рука казалась необыкновенно горячей. Наши дыхания постепенно замедлились, успокоились. Мы отстранились друг от друга. Она улыбнулась, возблагодарив Розу. Я опешила от того, что наделала. Я не могла понять, что же я делаю и почему Амалия пришла сюда, находясь в таком состоянии.

– Как ты сюда попала?

– Так же, как и прежде. Твоя дочь меня впустила.

Энджи ничего об этом не говорила. Я недоверчиво покачала головой:

– Ты лжешь, Амалия. Не лги мне, пожалуйста.

– Я никогда тебе не лгала, Рут. Я всегда уважала правду. Правда и Роза – неразделимы.

Роза. После всего, что случилось, она до сих пор говорит о Розе. Я отпрянула от нее, а затем присела на бревно, ощущая, как меня качает из стороны в сторону. Я уставилась на размокшую землю и мох у меня под ногами. Я не могла ничего понять.

– Как? – только и смогла произнести я, ожидая ответа, но не глядя в сторону Амалии.

– Я не знала, пустят ли меня, если я приеду одна, не ведала, захочешь ли ты меня видеть, поэтому поехала за Энджи. Она застала меня врасплох, когда поперлась через лес, но Энджи всегда поступает нерационально. Когда я прошла в пролом вслед за ней, то решила, что не пойду к дому. Пусть расскажет тебе свою историю, а потом я подожду тебя здесь и поведаю правду. Я знала, что ты непременно сюда придешь.

Я услышала шелест одежд. Амалия встала на колени и плеснула себе на лицо воду.

– Мне оставалось лишь ждать и молиться, – произнесла она.

– Уже прошло много времени…

Хотя мой голос не дрогнул, тело била мелкая дрожь. Мысль, что Амалия была в Велле, а я ничего не подозревала, превратила землю под моими ногами в зыбучие пески.

– Я вообще не собиралась приезжать. Сейчас я очень слаба. Меня подвергли испытанию, и я почти его провалила. Но мне помогла подруга. Роза говорила со мной ее устами. Она убедила меня, что так будет правильно.

– Кто?

Все еще стоя на коленях, Амалия медленно стала вытаскивать что-то из-за пазухи своего одеяния.

– Она мало смыслит в интернете, в блогах, в учетных записях в Твиттере. Это все выше ее понимания. У нее старомодная вера, но от этого она не становится слабее, – сказала Амалия.

Я понятия не имела, о ком она говорит. Ее загадки всегда ставили меня в тупик. Даже сейчас она говорила загадками.

– Сестра Дороти, – поднимаясь на ноги, произнесла Амалия, показав мне голубой конверт авиапочты.

Я тоже встала:

– Можно прочитать? Я долго ждала от нее письма.

После всего случившегося Дороти написала не мне, а Амалии. Я вновь чувствовала себя чужачкой, стоящей близ ее молельного круга. Кажется маловероятным, но вот она, Амалия, а вот оно, письмо. Не маловероятно, а нестерпимо. Некая мысль мелькнула в моей голове. Я протянула руку:

– Оно адресовано мне? Отдай мне письмо, Амалия.

– Нет. Дороти ответила не тебе, а мне. Полагаю, ее тревожило, что тебя сейчас окружают мужчины. Она поступила мудро, написав не тебе, а мне.

В погребальном зале леса увидеть выражение ее лица представлялось делом почти невозможным.

– Я пыталась с ней связаться. Я думала, что она сможет мне помочь… – начала я.

– Дороти все мне рассказала о том, как ты мучилась и хотела узнать правду. Зачем было обращаться к священникам? Рут! Роза всегда была рядом с тобой. Тебе не следовало об этом забывать. Но Дороти написала… Как она там выразилась…

Из-за ствола ближайшего дерева Амалия выудила небольшой матерчатый рюкзачок. Когда она полезла вовнутрь, там что-то звякнуло. Послышалось чирканье спички о коробок. Женщина зажгла свечу. Она готовилась молиться и ждать. Пламя вспыхнуло, осветив ее лицо. Огоньки отразились в ее глазах. Теперь они казались больше, чем были на самом деле. Я заметила капельки пота у нее на щеках.

– «Сестры Розы верят в силу правды», – начала она читать. – Не перебивай меня, Рут. Дай дочитаю…

Пламя съежилось, когда она заговорила, затем вновь успокоилось.

– «Я могла бы написать Рут, но боюсь углубить ее агонию подозрительности и мало чего стоящих доказательств. Ты, Амалия, – единственный человек, способный избавить Рут от боли неопределенности, ибо ты единственная, кто знает правду».

Амалия приблизилась ко мне, словно хотела, чтобы я прочла сама.

– Она верит, Рут. Только когда я это прочитала, то осознала, что почти забыла, кто я. Но Дороти мне напомнила. Я та, кто знает правду.

Амалия поднесла свечу к письму. Пламя лизнуло ей пальцы. Женщина бросила горящую бумагу на землю, где она свернулась, обуглившись, и потухла. У меня закружилась голова. Все перед глазами поплыло. Нас вдруг обступила кромешная тьма. Я ощутила ее руку. Амалия поддержала меня, не дав упасть, а затем усадила обратно на бревно. Я ощутила ее запах. Знакомый лавандовый аромат подушек… И еще… кисловатый запах простыни, которую сняли с кровати больного ребенка. Когда я подняла голову, Амалия стояла совсем близко от меня.