Книга Выбор по Тьюрингу - Гарри Гаррисон

– Дальше командует Шелли. Я возвращаюсь в «Мегалоуб», немного поработаю у себя в лаборатории и проведу там ночь. Это немного спутает им карты – может быть, они даже не догадаются, что я замешана в побеге. Чем загадочнее будет казаться это дело, тем больше шансов, что все кончится благополучно. Я даже упакую в ящик мою машину-коррелятор и снова положу в багажник, чтобы им не пришло в голову связать ее пропажу с твоим побегом. Так что давай вытащим Свена и перегрузим его в машину Шелли. Чем скорее я вернусь, тем лучше.

Как только это было сделано, они наскоро расцеловались на прощание и разъехались. Подождав, когда машина Эрин развернется и двинется обратно, Шелли завела мотор и поехала на запад. Брайан смотрел на проносящиеся мимо холмы, чувствуя еще большее облегчение, чем в тот момент, когда впервые осознал, что свободен.

– Я рад, что вы здесь, – сказал он. – Может быть, нам теперь надо держаться вместе. По крайней мере некоторое время. – Он взглянул на часы. – На такой скорости мы доедем до границы часам к одиннадцати, не позже.

– Вы уверены? Я никогда не ездила по этой дороге.

– Я тоже – во всяком случае, не припоминаю. Но я просмотрел множество карт и путеводителей. Большого движения тут быть не должно, а ехать всего сто сорок километров.

Больше они не разговаривали: говорить было не о чем, зато было о чем подумать.

Не доезжая до Броули, они свернули с 78-го шоссе и направились на юг через Эль-Сентро и Калексико. Руководствуясь указателями, на которых было написано «В МЕКСИКУ», они объехали центр города и подъехали к пограничному переезду. Будки таможенников показались впереди ровно в половине одиннадцатого. Брайан впервые проявил признаки беспокойства.

– Во всех путеводителях говорится, что переехать мексиканскую границу проще простого. Это верно?

– Были бы с собой доллары. Меня по дороге туда ни разу еще не останавливали, да и вообще на меня не смотрели.

Когда они пересекали границу, ни одного таможенника на американской стороне видно не было. Офицер-мексиканец с внушительным пистолетом и еще более внушительным брюхом бросил беглый взгляд на номер машины и отвернулся.

– Дело сделано! – воскликнул Брайан, когда они ехали по улице, изобиловавшей ярко разукрашенными лавочками и барами.

– Это точно! А что дальше?

– Прежде всего изменение в плане. Сначала предполагалось, что доктор высадит нас со Свеном и вернется в Штаты. Что я собираюсь делать дальше, она не знает.

– А вы?

– Знаю совершенно точно. Я собираюсь сегодня же вечером выехать на поезде в Мехико.

– И я тоже.

– Вы уверены?

– Безусловно.

– Хорошо. Тогда мы придерживаемся первоначального плана – только вы переправите машину обратно через границу, вернетесь на такси…

– Ну нет. Слишком сложно и долго. К тому же я оставлю след. Мы просто бросим машину здесь с ключом в замке.

– Ее же украдут!

– Вот именно. Если местные автомобильные воры хоть чего-нибудь стоят, она исчезнет бесследно. Это куда лучше, чем если ее найдут на стоянке в Калексико и догадаются, куда мы направились.

– Но вы не должны этого делать. Это же деньги…

– Я все равно собиралась купить себе новую. К тому же не исключено, что когда-нибудь я получу за нее страховку. Так что не тратьте слов попусту. Как проехать на вокзал?

– Сейчас посмотрю на плане.

Они легко нашли вокзал Национальных железных дорог Мексики. Шелли проехала мимо, свернула за угол на какую-то плохо освещенную улицу и остановила машину под перегоревшим фонарем. Достав из багажника чемоданчик и не вынимая ключа из замка зажигания, она помогла Брайану вытащить тяжелый ящик.

– Первый шаг – и самый важный, – сказал он.

– До отхода поезда остается один час двадцать одна минута, – послышался из ящика приглушенный, но назидательный голос.

– Больше чем достаточно. Потерпи еще – тащить-то ящик приходится нам.

Они с трудом донесли его до входа в вокзал, где Шелли потребовала остановиться.

– Хватит! Присмотрите за ним, а я пойду погляжу, водятся ли в этой глуши носильщики.

Через несколько минут она вернулась с мужчиной в помятой форменной фуражке. Он катил перед собой ручную тележку.

– Нам нужно купить билеты, – сказал Брайан, пока тот подсовывал под ящик обитый металлом край тележки. «Надеюсь, он говорит по-английски», – подумал он.

– Проще простого. Куда едете?

– В Мехико.

– Проще простого. Идите за мной.

Брайан с облегчением убедился, что женщина с недовольным лицом, сидевшая в кассе, тоже говорит по-английски. Да, есть свободное купе первого класса. Древний кассовый аппарат, стоявший рядом с ней, выплюнул два билета, которые она проштамповала вручную. Дело осложнилось, когда Брайан достал деньги.

– Доллары я не беру, – раздраженно заявила женщина, как будто это его вина. – Только moneda nacional.[13]

– А здесь нельзя поменять деньги? – спросила Шелли.

– Обменный пункт уже закрыт.

Паника, охватившая Брайана, лишь слегка уменьшилась, когда носильщик сказал:

– У меня есть приятель, меняет деньги.

– Где он?

– Вон там, работает в баре.

Бармен широко улыбнулся и с радостью согласился поменять доллары на песо.

– Только вы понимаете, что у меня не такой курс, как в банке? Ведь мне надо покрыть расходы.

– Как скажете, – согласился Брайан, отдавая ему зеленые купюры.

– Он наверняка вас надует! – прошипела Шелли, когда бармен отошел к кассе.

– Конечно. Но зато мы попадем на поезд, а это сейчас главное.

Получив в обмен на доллары толстую пачку песо – пусть даже меньше, чем следовало, – он почувствовал огромное облегчение.

Без восьми двенадцать носильщик поставил ящик в купе, сунул в карман десятидолларовую бумажку, полученную на чай, и ушел, закрыв за собой дверь. Шелли задвинула занавеску на окне, а Брайан запер дверь и открыл крышку ящика.

– Действующий курс обмена долларов в Мексике на сегодня…

– Прошу тебя, пусть это так и останется для нас тайной, – перебил Брайан, вынимая из ящика дорожную сумку. – Хорошо доехал?

– Если сидеть в темном багажнике автомобиля – это хорошо, тогда я доехал прекрасно.

– Ничего, дальше будет лучше, – сказала Шелли. Загремели сцепы, поезд дернулся и поехал. Тут же в дверь громко, повелительно постучали.

– Я открою, – сказала Шелли. – А вы пока передохните.