Книга Государство, армия и общество Древнего Египта - Адольф Эрман

К несколько более раннему времени относятся другие рисунки – изображения войска, воины которого были телохранителями при дворе царя Эхнатона. Вооружение этих бойцов состояло из щита и легкой пики; командиры имели также дубинки. Воины другой части несли тяжелое копье, секиру и щит и находились под началом командиров, имевших жезлы; они также отличались от воинов первой части прической, волосы закрывали им уши[416]. Кроме того, передний лоскут их юбки тоже был несколько уже. Почти так же были одеты воины сопровождающей части, вооруженные чем-то вроде цепа и находившиеся под командой людей с дубинами. Мы также можем узнать отряд вспомогательных войск того периода – сирийцев в их национальной одежде, вооруженных длинными копьями; в набедренную повязку у них воткнут короткий кинжал; командуют ими египтяне. На других рисунках показаны отряды служивших в войсках этого же царя воинов-негров, вооруженных луками и стрелами. Эти разнообразные полки, конечно, имеют идущих с ними знаменосцев, которые очень часто упоминаются в надписях. На приведенной здесь иллюстрации показаны изображения нескольких штандартов. Как мы видим, некоторые из штандартов имеют форму вееров, другие состоят всего из одного страусиного пера – оно, как мы уже отметили, было символом победы.

Пехота Рамсеса II (согласно L. D., iii. 155)

Совершенно иными, чем те войска, которые мы сейчас перечислили, были в период Нового царства те войска, которые мы могли бы назвать элитными, – а именно тент-хтор, конные силы, то есть войска на колесницах. Они во всех отношениях играли роль нашей конницы. Как мы уже видели в предыдущей главе, колесница в Египте имела иностранное происхождение и, возможно, как раз по этой причине была в очень большом почете у египтян как в мирное, так и в военное время.

Воины конца периода XVIII династии (согласно L. D., iii. 121 b)

Воины колесничных войск стояли по двое на колеснице, вровень один с другим. В бою один из них стрелял с колесницы из лука или метал дротики, которые удобно размещались под рукой в двух колчанах на краю колесницы, а другой управлял конями, которые иногда были защищены матерчатыми доспехами на ватной подкладке. Хетты использовали колесницы иначе: они размещали на каждой из них трех воинов, а именно добавляли еще щитоносца, который прикрывал своим щитом двух других (прежде всего бойца), а египетский колесничный воин должен был сам защищаться своим щитом[417]. (Боевая эффективность хеттских колесниц была существенно выше; именно Хеттское царство и другое арийское государство, Митанни (правящий слой этого государства родственный завоевавшим Индию ариям), сделали колесницы по-настоящему ударной силой, а митанниец Киккули создал трактат о коневодстве, поставив это дело на прочную основу. – Ред.) Казармами колесничных войск были эх —, то есть царские конюшни[418], большие службы со своими «начальниками конюшен»[419]и писцами, которые должны были не только заботиться о лошадях, но и вести много других дел, которые по нашим представлениям в действительности имеют очень мало отношения к армии. Например, писец одной из этих конюшен в письме к своему начальнику после сообщения о том, как обстоят дела с лошадьми, далее пишет: «Я исполнил то, что мой господин писал мне: «Дай продовольствие солдатам и людям аперу, которые везут в Мемфис алтарь Ра-Рамсеса»[420]. Тут мы видим, что отряд колесничных войск в мирное время использовался на общественных работах так же интенсивно, как и пехотинцы. Мы уже упоминали о «конюшне становления», то есть, согласно египетской манере говорить, – образования[421].

Штандарты войск Эхнатона (согласно L. D., iii. 92)

Среди высших командиров этих войск были царские возницы, которые обычно назывались иностранным (индоевропейским. – Ред.) словом «катана». Это были (по меньшей мере некоторые из них)[422]знатные и образованные люди с высоким положением в обществе; Рамсес II и Рамсес III назначали собственных сыновей «главными возницами его величества и начальниками коней». Еще один «главный возница», Аменемопет, ряд писем которого сохранился до наших дней, именует в них себя так: «царский посол во всех странах, наместник иноземных стран и народов»; то есть он был не только военачальником, но и дипломатом. Он получил образование в школах и, несомненно, в душе презирал свою низшую военную должность, где было больше практических дел, чем ученых занятий. Вряд ли мы можем понять по-иному то, что среди мудрых писем и отрывков из стихотворений, которые он заставляет записывать своего ученика Паебпасу, есть предостережение против «несчастной должности командира колесничных войск». Бедняга командир, о котором идет речь в этих словах, в возрасте мальчика был, благодаря заботам своего деда, принят на службу в конюшню царя.

Боевая колесница хеттов (согласно L. D., iii. 158)

Он спешит взять лошадей

В конюшне перед его величеством,

Он получает прекрасных лошадей,