Книга Блондинки начинают и выигрывают - Светлана Успенская

Уже все зрители разошлись, а мои дети не желали расставаться с медвежонком. А потом Кеша предложил показать нам театр, кулисы.

Он снял свою лохматую коричневую шубу и маску, и я с удивлением заметила в нем отдаленное сходство с Александром. Конечно, они не были абсолютно точной копией друг друга, но все же… Что-то общее у них было. Только Кеша намного лучше.

А потом мы пили чай в гримерке. И он мне рассказывал про свою жизнь. Он, бедненький, прозябал на грошовое жалованье, обитал в жутком общежитии, подрабатывал случайными съемками в рекламе, глушил тоску алкоголем. Тонкая артистическая натура, он страдал оттого, что невостребован как актер, а всякая бездарность, не стоившая даже его мизинца, блистала в кино и скалилась с обложек журналов. Он был такой нервный, такой чуткий, такой ранимый… Он и теперь такой!

Мы стали встречаться. Сначала редко, а потом все чаще и чаще. С детьми и без детей. А потом я поняла, что жить без него не могу и не хочу.

Но как существовать на его грошовые заработки? Я ведь привыкла к достойному уровню жизни, и мне так не хотелось опускаться на дно.

А Александр стал совсем невыносим. Он открыто завел шашни с секретаршей, домой приходил только ночевать, оправдываясь срочной работой. Я устраивала его, как некий усовершенствованный посудокухонный агрегат, руководивший домом, бытом, детьми. Меня же это решительно не устраивало!

Моя подруга Мона говорит: женщиной быть трудно уже потому, что приходится иметь дело в основном с мужчинами. Едва я принималась высказывать мужу свои претензии, он начинал смеяться, говоря, что я читаю слишком много женских журналов и все мои мысли — это выжимка из мозгов посредственных журналисток, страдающих от собственной фригидности.

Короче, любовь кончилась давно и бесповоротно. И единственное хорошее, что оставалось в моем муже, — это его зарплата. Мне так не хотелось расставаться с ней на срок более месяца.

Да и Кеше моя идея пришлась по душе…

Мы немного подгримировали его, переодели, чуток порепетировали, и я пришла в восторг: сходство было потрясающим! Манеру общения, интонацию голоса, характерные словечки Кеша почерпнул из семейного видеоархива. Ведь он великолепный актер. Просто потрясающий! С архитрудной ролью он справился без малейшего труда! Он актер от Бога, и ему ничего не стоит сыграть и нищего, и преуспевающего менеджера, и неподкупного офицера ФСБ.

Я надеялась, что муж купится на их внешнее сходство, впрочем, не такое уж бесспорное. Очень уж хорошо я его знала.

Однажды, когда мы отдыхали на Кипре, он проговорился, мечтательно глядя в кобальтовое небо над головой, что всегда мечтал иметь брата-близнеца. Что при умении устраиваться в жизни эта комбинация сулит множество выигрышных позиций. Порой он грустно говорил: человек не может есть восемь часов, пить восемь часов, любить восемь часов. Единственное, чем человек может заниматься восемь часов, — это работать! А хорошо бы наоборот… В таких условиях человеку остается только тоска и пищеварение.

И потом, в его черепушке всегда бродили какие-то неземные идеи, какие-то устремления. То он вздумал было вести дневник, то кинулся писать пьесу, то взнетерпелось ему отправиться в Тибет за учением древних лам — благо я его вовремя остановила, искусно заболев за день до отъезда.

И он купился на эту идею! Вероятно, ему казалось, что он приобрел в личное пользование по сходной цене человека, который станет за него делать всю черную работу. Нас с Кешей это, конечно, как временный вариант устраивало. Потом, думали мы, небольшая рокировка, подмена персонажей — и никто ни о чем никогда не догадается…

Я умело, раз за разом подливала масла в огонь. Назвала попрошайку Брэдом Питтом, устроила сцену ревности, будто бы подкараулив мужа с Валюхой.

Сначала Кеша предложил ему себя в роли киллера, надеясь, что мой расчетливый муж попадется на приманку и тогда от него можно будет избавиться как от заказчика убийства. Но Александру это было ни к чему. У него был наготове гениальный план…

Дальше, выцарапав из медицинского справочника симптомы болезни, он стал разыгрывать из себя больного. Впрочем, это оказалось нам на руку — в любой ситуации Кеша мог бы оправдаться болезнью. Тут-то мы поняли все коварство моего мужа. Что ж, и лучшая из змей все-таки змея.

Двойная, тройная, четвертная подстраховка — вот его идея! С больного взятки гладки. Если бы даже Кеша попытался открыть всю правду, ему все равно не поверили бы, припомнив болезнь.

Чтобы усыпить возможные подозрения, Кеша, в свою очередь, делал вид, что ухаживает за своей соседкой по коммуналке, — что ж, мне приходилось идти на определенные жертвы.

Все шло отлично, но вдруг Александр попытался нас переиграть.

Впервые мы заподозрили неладное, когда он притащил компьютер и принялся учить Кешу премудростям работы с системой перевода денег.

Он решил сыграть ва-банк и круто изменить свою жизнь, подставив ничего не подозревающего Кешу вместо себя. Сунуть человека в тюрьму или психушку, а самому разгуливать в шортах на панамском берегу… Разве это не подлость?

Более того, он захотел изменить и мою жизнь. Скажите на милость, зачем это было нужно? Я-то не хотела никуда уезжать. Мой дом, моя квартира, мой двор, мой фитнесс-клуб, мой брат, мои подруги и, наконец, мой Кеша — многие удобства привычной жизни.

Но о чем это я… Даже не это главное! Как можно жить с человеком, который тебя ни во что не ставит? Вот и я говорю…

А Кеша… Он такой… Он такой необыкновенный! Он может купить мне охапку цветов без всякого повода, только потому, что ему захотелось порадовать меня. Тогда как Александр хронически путал жену с подставкой для чайника или с посудомоечной машиной.

Кеша так интересно рассказывает обо всем! Он тонкий человек с высокой духовной организацией.

А как он детей любит! И дети его… Они называют его папой. Может быть, Пашка немного подозревает, что это не настоящий его отец, но и он вскоре забудет свои детские сомнения. Мой свекор, находящийся под непрерывным действием алкогольной интоксикации, абсолютно доволен своим неминуемым переездом в деревню и абсолютно ничего не замечает. Кеша вошел с Толиком в дело на равных паях, и тот теперь души в нем не чает.

Что, друзья? Приятели? Коллеги? Ну, с ними совсем легко! Кто из нас, скажите на милость, станет пристально вглядываться в другого человека — все видят только себя. А если что — отмазка железная, психическая болезнь, амнезия. Там не помню, сям не помню…

А про работу я уж и не говорю: Кеша — душа коллектива. Недавно его назначили заместителем генерального. Это в его-то годы! Секретарша Алина, правда, подозрительно крутила носом, но Кеша и ее обаял. Кроме того, ее вот-вот уволят по сокращению штатов. Даже если она и поняла что-то из происшедшего в пансионате «Верхние Елки», то кто послушает глупышку, помешавшуюся на любовных романах?

Но слава богу, теперь его нет. И больше не будет. Конечно, мне было жалко его, когда я ехала на опознание трупа. Немного. Все-таки он тоже был ничего в свое время, все-таки мы десять лет были вместе…