Книга Кто проспал начало войны? - Олег Козинкин

Но, скажем, шифровальщики тянуть время не могли. Их дело — зашифровать текст и передать его для отправки. И если в шифровальный отдел текст поступил в 23–45, то, потратив на зашифровку минут 20–30, «Директиву № 1» должны были передать в Оперативное управление ГШ как раз сразу после полуночи — к первому часу ночи, как и пишет Василевский. А уже здесь, в Оперативном управлении, скорее всего, еще «полчасика» и накинули… а потом начальник Оперативного управления всю войну проходил генерал-лейтенантом за эти «полчасика», хорошо еще, что к стенке не поставили за компанию с Павловым. А в результате войска на границе получили приказы о приведении в полную боевую готовность и сообщение о начале войны — под бомбами и обстрелами (кроме ОдВО). И если «Директиву № 1» действительно отправили из Генштаба не в 00.30, как пишут Жуков и Василевский, а примерно к 1.00, то для Маландина это уже вполне подсудное дело.

Но вообще-то текст «Директивы № 1» это всего лишь бумажка, которую можно пришить в «Дело». Не более. И если бы Тимошенко и Жуков действительно стали бы сразу после 23.00 обзванивать командующих западных округов, как сделал нарком флота в отношении своих подчиненных, сообщать о приведении в боевую готовность всех войск округов, «расположенных в лагерях», требовать поднимать войска по тревоге… Ведь перед 22 июня таких звонков в округа с «личными указаниями» от наркома было много. Если бы сами командующие, как Захаров, приказали «немедленно» объявлять «боевую тревогу во всех гарнизонах», то все получили бы «сигнал боевой тревоги» вовремя. Двух-трех часов вполне хватило бы для того, чтобы убрать личный состав из спящих казарм, растащить за хвосты и замаскировать самолеты… Но этого не произошло.

Но пора, наконец, объяснить, что же такого важного в пресловутой запятой и почему она появилась в Жуковском варианте в 1969 году, если ее не было в оригинале-черновике, как не было и в настоящих директивах по округам. Дело в том, что, когда текст «Директивы № 1» писался в кабинете Сталина, то там никакую запятую после слов «быть в полной боевой готовности» не поставили, потому что она не была нужна, даже мешала правильно воспринять суть данной директивы (ну, и еще потому, что Сталин отличался высокой грамотностью). И, когда директиву получили в округах, то, как и положено, никакой запятой не поставили и в приказах по округам.

Вот эта фраза из черновика-оригинала: «Одновременно войскам, Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников».

А вот как она показана в «Воспоминаниях» Жукова: «Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников».

В 1969 году корректор, зная, что в русском языке «однородные сказуемые, не соединенные соединительным союзом «и» разделяются запятой», поставила эту запятую после слова «готовности». Но! Это было бы правильно только в том случае, если рассматривать отдельно только вторую часть всего предложения — «быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников». В этом случае запятая нужна.

При допечатной проверке «Воспоминаний» Г.К. Жукова корректоры поставили запятую в длиннющем предложении после слов «быть в полной боевой готовности», а запятую перед словом «или» убрали. Сравнивать текст с оригиналом документа, как следует делать при публикации серьезных документов, не стали (и кто бы еще дал корректорам «черновик»), и вот уже «запятая» начала свою долгую жизнь в исторической науке. Потом ее добросовестно переносили во все издания и делают это и сегодня, в том числе и в электронном варианте жуковских «Воспоминаний», представленном в Интернете. Оставили эту запятую и Яковлев со товарищи в своем сборнике документов.

Впрочем, в наше время этой запятой уже вообще не ставят. Например, в новой книге А. Исаева «Неизвестный 1941. Сорванный блицкриг» или в книге Е. Прудниковой «Технология невозможного» в этом месте «Директивы № 1» вообще нет никаких «запятых». Гуляет уже такой вариант: «…быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников». Без всяких запятых вообще, как в варианте из ВИЖ от 1989 года.

Но этой запятой после слов «быть в полной боевой готовности» на самом деле быть не должно. В этом длинном предложении, при этих «однородных сказуемых», есть важное слово, «общий второстепенный член» — «войскам». Постановка запятой после слов «быть в полной боевой готовности» отделила бы понимание того, «кому быть в готовности», в пользу одного «сказуемого» — «быть». И если поставить эту запятую, то действительно становится непонятно, кому следует «встретить возможный внезапный удар…». «Директива № 1» с этой запятой действительно становится и «несуразной» и «безграмотной», как было не раз подмечено.

Нет этой запятой в черновике, нет в изданных вариантах «Директивы № 1» от 1958 года, нет в приказах по округам. Нельзя менять запятые в вышестоящих приказах. А в оригинале «Директивы № 1» написано было так, как надо, и именно так и была эта фраза передана в округа, именно так ее вставляли в тексты своих директив в округах, именно так она и должна была выглядеть в мемуарах Жукова.

К сожалению, в «СБД № 36» от 1958 года нет аналога «Директивы № 1» для Киевского ОБО или Одесского ВО. Можно было бы посмотреть и сравнить, есть ли там эта запятая после слов «быть в полной боевой готовности», и, главное, проверить, что же вообще сочинил Кирпонос для своего округа, такую же туфту, как и Павлов, или все же нечто более грамотное, как в ПрибОВО? Или же он действительно просто скопировал текст директивы, «Приказа Наркомата обороны»? Вроде бы «Директива № 1» по КОВО есть в книге «Лето 1941. Украина: Документы и материалы. Хроника событий. Коллектив авт., сост.: Замлинский В.А. (рук.) и др. — Киев. Изд-во «Україна»1 991 512 с.: ил.». Но эту книгу найти пока проблематично.

Впрочем, если «Директиву № 1» для КОВО и «забыли» опубликовать в 1958 году, то, возможно, она не слишком отличается от павловской. Время приема приказа наркома там, скорее всего, вообще не стоит (как и на Директиве из ПрибОВО), а время отправки — примерно 2.30, как написал Баграмян в 1971 году. Впрочем, часть этой директивы и время поступления в войска есть в воспоминаниях начштаба 12-й «приграничной» армии КОВО генерала Арушаняна.

Генерал-лейтенант Арушанян Б.И., «Боевые действия 12-й армии в начальный период войны», «ВИЖ», 1973, № 6. Размещено на сайте — http://www.rkka.ru/oper/ 12A/main.htm:

«21 июня я засиделся в штабе армии, который располагался в Станиславе, за разработкой очередного планового учения и вернулся домой очень поздно. В четвертом часу ночи меня разбудил телефонный звонок:

— Товарищ генерал, докладывает оперативный дежурный. Вас срочно вызывает к аппарату начальник штаба округа генерал-лейтенант М. А. Пуркаев.

Быстро одеваюсь, еду в штаб. Дежурный доложил: только что по «ВЧ» звонил командующий войсками округа генерал-полковник М.П. Кирпонос и приказал срочно вызвать в штаб командующего армией генерал-майора П.Г. Понеделина и Вас. Командарм еще не прибыл.