Книга Пешка в большой игре - Данил Корецкий

– Сойдет! – Резцов сунул пакет в потрепанный портфель.

– Давай я тебя подброшу, – предложил Семен.

Красная «девятка» без номеров довезла капитана до Крымского вала.

– Время есть, садись на троллейбус или пешочком. Счастливо!

Семен хлопнул коллегу по плечу.

– Морду не опали, – озабоченно сказал тот.

В условленном месте Семена ждал Асмодей.

– Где вы встречаетесь? – спросил прапорщик.

– У Парка культуры.

– Я высажу тебя на Зубовском. А сейчас слушай...

За прошедшее время они подружились, несколько раз совместно отдыхали с Ирочкой и Наташей, между ними даже возникло чувство взаимной симпатии.

Когда машина остановилась, Семен протянул руку.

– Давай свою игрушку, снимай кобуру.

Асмодей отодвинулся.

– Почему вдруг?

– Приказ руководства. На операции должны быть исключены любые сложности. А вдруг у метро к тебе привяжется милиция?

– Есть же разрешение... Семен пожал плечами.

– Мало ли... Попадутся скоты – захотят себе забрать или просто из вредности отвезут в отделение. И все насмарку. Снимай!

Асмодей медлил.

– Время идет! – Семен обхватил его за плечи, прижал к себе и сунул руку под пальто. – Повернись, неудобно... Асмодей дернулся, но безуспешно.

Прапорщик вытащил пистолет.

– Сунь его сюда! – Агент открыл вещевой ящик. – И не трогай. Вернусь

– сразу заберу.

Григорьев так и сделал. Выпутавшись из плечевой кобуры, Асмодей сунул ее туда же, захлопнул крышку. Если бы он мог, то явно запер бы ящик и ключ унес с собой.

– Не жадничай, никуда не денется! – Семен засмеялся и тем же жестом, что недавно Резцова, хлопнул по плечу Асмодея. – Давай вечером позовем девчонок и оттянемся как следует!

– Давай. – Асмодей немного напряженно улыбнулся в ответ.

– Ни пуха!

Семен рванул с места.

Встреча состоялась ровно в семь. Стемнело. Кислый и Асмодей стояли на набережной под вторым фонарем и, опираясь на парапет, смотрели на черную воду. В руках они держали тлеющие сигареты. Резцов подошел от Крымского моста, они немного поговорили и двинулись вдоль реки. Слева шелестели голые деревья парка Горького. Прошли одинокий прохожий и парень с девушкой. Набережная была пустынной.

Семен наблюдал за троицей в бинокль. Скоро его выход. Он извлек из кармана холостые патроны, потянулся под мышку. Душа противилась тому, что он должен был сделать. Гарантией выживаемости являлось умение мгновенно выстрелить в нападающего. Зарядив в пистолет три холостых, он утрачивал эту способность.

Семен присвистнул. В голову пришла блестящая мысль.

Он ссыпал холостые обратно в карман и открыл вещевой ящик. Игрушка Асмодея отлично подойдет для имитации. Недавно она выполнила прекрасно подобную функцию.

Кислый, Асмодей и Резцов приближались. Капитан выразительно жестикулировал.

Семен достал «вальтер». Недавно он собственноручно заряжал его, первыми шли шумовые патроны, один дослан в ствол. Вряд ли Асмодей нарушил порядок... Прапорщик слегка оттянул затвор и увидел, как зацеп выбрасывателя вытаскивает из патронника блестящий латунный цилиндр. Все в порядке. Пружина мягко вернула затвор на место.

Резцов полез в портфель. Пора! Григорьев повернул ключ зажигания. Передача состоялась. Пакет взял Кислый. Асмодей знает, что должен им завладеть. Когда начнется сумятица, он ею воспользуется. Если не обалдеет от неожиданности... Прапорщик опустил стекло.

Резцов пожал спутникам руки и быстро пошел навстречу машине. Кислый и Асмодей повернули обратно. Григорьев дал газ. Он нарочно разогнался, ревя двигателем, и со скрипом затормозил. Кислый и Асмодей повернулись.

До Резцова было два с половиной метра, как он и просил. Семен высунул в окно руку с пистолетом. Капитан подмигнул. Григорьев дважды нажал на спуск.

И мир перевернулся.

Уловить разницу между газовым калибром восемь миллиметров и боевым семь шестьдесят пять или ощутить лишние сорок граммов, приходящиеся на пули, практически невозможно. Но стрельба расставляет все по местам.

Рывки отдачи и ощутимые удары в грудь Резцова, отбросившие его к ограде, до абсурда естественная поза убитого человека чудовищно изменили все вокруг Семена Григорьева.

«Подставили», – мелькнула первая мысль. Он сам проводил много оперативных комбинаций и знал, как ничего не подозревающий гражданин вдруг совершает то, о чем и не помышлял и что мгновенно и навсегда ломает привычную жизнь.

Какой-то чудовищный план мог теперь использовать его самого в качестве пешки. Убитый товарищ изломанной куклой лежал на мокром грязном асфальте. Набережная вставала дыбом, левой рукой он вцепился в руль, правую поднес к глазам. В ней был зажат безобидный газовый пистолет, ставший по чьей-то злой воле смертоносным оружием.

Желтые пятна фонарей увеличивались в размерах, вращаясь вокруг. Дзинь, дзинь... В лобовом стекле появились круглые пробоины, окруженные густой сеткой круговых и радиальных трещин. В пяти метрах Кислый двумя руками, как в кино, наводил на него пистолет.

Реальная опасность включила рефлексы боевой машины одиннадцатого отдела Семена Григорьева. Набережная легла на место, и он дал газ, стремясь сбить противника раньше, чем тот успеет выстрелить еще раз. Но третья дырочка возникла прямо напротив лица, и пуля вошла точно между глаз.

Каймаков продолжал стрелять по врезавшейся в бордюр машине. Пакет валялся на земле. Асмодей инстинктивно подхватил его и бросился бежать. В ограде парка он заметил дыру и юркнул туда.

– Что случилось? – растерянно спросил стоявший за забором человек. Асмодей оттолкнул его и рванул по талым сугробам через кусты.

Когда затвор застопорился в заднем положении, Кислый бросил пистолет в воду и побежал к мосту. Навстречу мчалась «Волга» с зажженными фарами. Черт! Он резко повернулся. «Волга» притормозила, распахнулась дверца.

– Прыгай, быстро!

«Морковин», – подумал Каймаков и повалился на сиденье. «Волга» набрала скорость. Вместо сыщика «Инсека» рядом сидел крупный, коротко стриженный мужчина с малоподвижным, будто каменным лицом.

– Военная разведка, – представился он. – Меня зовут Карл, а это Франц.

Человек за рулем походил на него, как братблизнец.

– У нас задание охранять вас...

Еще недавно Карл хотел убить Каймакова, выполнил все, что для этого требовалось, и думал, будто достиг цели. Приказ все изменил. Он не помнил прежнего желания и был готов любой ценой защищать Унылого.

Морковин с Сергеевым находились в «Фольксвагене», следующем за «Волгой».