Книга Габриэла, корица и гвоздика - Жоржи Амаду

Все подъемы на холм охранялись. Их было три: два со стороны порта и один со стороны моря, где находился дом Насиба. Более трех десятков вооруженных жагунсо из Итабуны и Ильеуса рыскали по холму, прочесывали реденькие рощи и частые заросли кустарника, заходили в дома бедняков и переворачивали там все вверх дном. Слухи становились все более тревожными.

В «Везувии» каждую минуту появлялся кто-нибудь с очередной новостью. Рассказывали, что полиция взяла под охрану дом полковника Рамиро, где заперлись сам полковник, его сыновья и его самые преданные друзья, в том числе Амансио и Мелк. Но это оказалось выдумкой, ибо Амансио пришел в бар несколько минут спустя, а Мелк вообще не уезжал с плантации. Два раза распространялся слух о смерти Аристотелеса. Говорили, будто Мундиньо запросил подкрепление у полковника Алтино Брандана и отправил свой автомобиль за Рибейриньо. Слухи, один абсурднее другого, распространялись в течение нескольких минут, увеличивали беспокойство и тут же сменялись новыми.

Приход Амансио встретили с удивлением. Своим неизменно мягким голосом он произнес: «Добрый вечер, сеньоры!», подошел к стойке, спросил коньяку и поинтересовался, нет ли партнеров для покера. Партнеров не нашлось. Амансио прошелся между столиками, перекинулся несколькими словами с посетителями, и все почувствовали, что полковник бросает вызов тем, кто обвиняет его в покушении на Пиреса. В его присутствии никто не осмелился заговорить о происшествии. Амансио раскланялся и, выйдя из бара, направился по улице Полковника Адами к дому Рамиро.

На холме уже были обшарены все норы, осмотрена пещера, прочесана роща. И не раз преследователи оказывались совсем рядом с негром Фагундесом.

Он взбежал на холм, все еще держа револьвер в руке. После того как Аристотелес вышел из лодки, Фагундес все время выбирал удобный момент для выстрела. Когда полковник вступил на пустынный в тот час Уньан, он наконец решился и прицелился ему прямо в сердце. Фагундес увидел, как полковник падает, — это был он, тот самый человек, которого ему показал в порту Блондинчик; выстрелив, Фагундес убежал. Какой-то рабочий стал преследовать его, но выстрелом Фагундес обратил его в бегство. Негр укрылся среди деревьев, рассчитывая досидеть до темноты, и принялся жевать табак. Теперь он заработает большие деньги.

Наконец-то настало время драки. Клементе уже узнавал, какие участки продаются, — ведь у него не шла из головы мысль приобрести землю; впрочем, оба они мечтали обзавестись небольшой плантацией. Если драка разгорится, то такой человек, как негр Фагуидес, храбрый и умеющий метко стрелять, очень скоро многого добьется. Блондинчик сказал, что вечером они должны встретиться в «Бате-Фундо» — еще до того, как там соберется много народу. В «Бате-Фундо» надо быть к восьми часам. Фагундес был спокоен. Он немного отдохнул, потом стал подниматься на вершину холма, намереваясь спуститься с другой стороны, когда стемнеет, выйти на набережную и отправиться на встречу с Блондинчиком. Фагундес спокойно прошел мимо группы домишек и даже пожелал доброго вечера какой-то кружевнице. Потом зашел в рощу, отыскал укромное местечко и улегся там в ожидании темноты.

Отсюда он различал набережную. Сумерки еще не наступили. Фагундес, немного приподняв голову, мог видеть, как солнце на краю моря раскрывает кроваво-красный веер. Он думал об участке земли, о бедняге Клементе, который все еще мечтает о Габриэле и никак не может ее забыть. Клементе не знал, что она вышла замуж и стала теперь богатой сеньорой, — Фагундесу рассказали об этом в городе. Медленно опускались сумерки. Вокруг все было тихо.

Когда Фагундес направился к спуску, он чуть не натолкнулся на людей и отступил к роще. Оттуда он наблюдал, как, разделившись на группы, они заходили в дома. Их было очень много, и они были вооружены.

До негра долетали обрывки разговоров. Они хотели захватить его и доставить в Итабуну живым или мертвым. Фагундес почесал в затылке. Неужели человек, в которого он стрелял, такая важная птица? Сейчас его, наверное, убирают цветами. А Фагундес жив, и ему не хочется умирать. У него на примете есть участок земли, они с Клементе купят его. Бои только начались, и еще можно заработать немало денег. Группы по четыре-пять человек рыскали по рощам холма.

Негр Фагундес забрался в самую гущу деревьев.

Колючки рвали его брюки и рубашку. Револьвер негр все еще держал в руке. Несколько минут он просидел в кустах на корточках. Вскоре раздались голоса:

— Кто-то здесь прошел. Кустарник примят, Фагундес в тревоге ждал. Голоса удалились, и он стал пробираться дальше. Нога, расцарапанная острой колючкой, кровоточила. Какой-то зверек, завидев его, метнулся прочь, тут он обнаружил глубокую яму, прикрытую кустарником, и забрался в нее. И вовремя, так как голоса снова приблизились:

— Здесь кто-то был. Смотрите…

— Проклятые колючки…

Они его искали до тех пор, пока не наступила темнота. Иногда их голоса раздавались совсем рядом, и Фагундес уже ожидал, что сейчас увидит человека, который преодолеет слабую защиту кустарника и прыгнет к нему в яму. Потом он заметил среди веток летающего светлячка. Страха он не испытывал, но его начинало охватывать нетерпение. Так он может опоздать на встречу с Блондинчиком. Негр слышал, о чем они говорят: о том, что прирежут его, и о том, кто его послал. Он не трусил, но умирать ему не хотелось. Особенно теперь, когда началась драка, когда нашелся наконец участок земли, который они купят вместе с Клементе.

Затем на время наступила тишина, стало быстро смеркаться, как будто ночи надоело ждать. Да и он тоже устал от ожидания. Фагундес выбрался из ямы и, нагнувшись, так как кусты были низкие, осторожно огляделся. Поблизости никого. Неужели они отказались от намерения его поймать? А может, ушли потому, что стемнело? Он поднялся и осмотрелся, но не увидел ничего, кроме ближних деревьев, все остальное тонуло во мраке. Ориентироваться было нетрудно.

Впереди море, сзади порт. Ему надо идти вперед, выйти на берег моря, обойти скалы и разыскать Блондинчика. Вероятно, он уже ушел из «Бате-Фундо». Теперь Фагундес сможет получить честно заработанные деньги, он даже заслужил прибавку, ведь его преследовали. Справа виднелся фонарь, стоявший на самой вершине холма, другой фонарь стоял на середине подъема. Дальше рассыпались тусклые и редкие огоньки домов. Фагундес пустился в путь. Едва он сделал два шага, пробираясь сквозь кустарник, как увидел свет факела, поднимавшийся по дороге. Ветер донес до негра шум голосов. Они вернулись с зажженными факелами, они не отступили, как он думал.

Те, что шли первыми, достигли того места на вершине, где стояли дома, и остановились, поджидая отставших. Они спрашивали жителей, не появлялся ли тут негр.

— Мы должны взять его живым, чтобы пытать.

— Отнесем его голову в Итабуну.

Чтобы пытать… Фагундес знал, что это значит.

Перед тем как умереть, двоих по крайней мере он убьет. Он снова достал револьвер. Да, покойник, должно быть, в самом деле был важная птица. Если Фагундес останется жив, то потребует от полковника солидной прибавки.