Книга Властелин суда - Роберт Дугони

Паркер Медсен оказался менее счастлив. Тело его извлекли из обгоревшей машины. Вскрытие установило, что глава администрации Белого дома, будучи сильно пьян, съехал с трассы и, скатившись с крутого склона, врезался в дерево. Как и машина, лицо его сильно пострадало. Через несколько недель после гибели Медсена «Вашингтон пост», сославшись на конфиденциальные источники, намекнула, что случай этот, возможно, был самоубийством и что погибший сам лишил себя жизни, когда просочилась информация о том, что он командовал особым воинским подразделением, действовавшим в обстановке строгой секретности и подозреваемым в зверских расправах над мирными жителями Вьетнама, а также, не исключено, и других стран. Вскоре после этого сообщения на первой странице газеты появилась сенсационная информация о добровольной отставке президента Роберта Пика ввиду невыясненных домашних обстоятельств. Политические обозреватели утверждали, что такое заявление было лишь простой формальностью, учитывая условия нефтяного договора между США и Мексикой, который он готовил. Самые ярые из сторонников Пика, представлявшие основную его опору, — нефтяные и автомобильные магнаты — были вне себя от ярости. Аналитики назвали договор политическим самоубийством Пика.

Альберто Кастаньеда вернулся в Мексику как национальный герой. Его смелые действия по обеспечению договора сравнивали с политикой Ласаро Карденаса, за шестьдесят лет до этого национализировавшего мексиканскую нефтяную промышленность. Мексиканские газеты писали, что Кастаньеда вернулся с саммита воодушевленный, и предрекали его новые подвиги во славу мексиканского народа, на процветание которого теперь будет потрачено возросшее богатство страны.

Том Молья открыл для себя удобство электронной почты и часто посылал теперь сообщения Слоуну, главным образом шутливые. Он по-прежнему работал детективом и писал Слоуну, что давно помер бы со скуки, если бы Дж. Рэйберн Франклин так не донимал его. Он прислал Слоуну фотографию, которую тот теперь прицепил магнитом к дверце холодильника; на этой фотографии детектив стоял возле зеленого «шевроле» 1969 года выпуска. На обороте было написано: «Без кондиционера».

Слоун сунул фотографию Чарльза Дженкинса и Алекс Харт в карман синего блейзера и встал, потому что пристав призвал аудиторию к тишине. В зал вошел судья Брайен Уилбер, лысоватый, остролицый, с атлетической фигурой члена национальной сборной по баскетболу. Судья Уилбер занял свое место на возвышении под печатью штата Вашингтон, отложил в сторону бумаги и взглянул сверху вниз на Слоуна.

— Готовы к вступительной речи, советник?

— Да, ваша честь.

Слоун отодвинул стул, встал и застегнул свой блейзер. Потом он раскрыл папку, вытащил текст вступительной речи и, улыбнувшись, положил странички обратно. Когда он проходил к трибуне, его клиентка стиснула ему руку. Он приостановился и, наклонившись к ней, ободряюще шепнул ей на ухо:

— Volvera bien.[11]

Затем он повернулся к присяжным:

— Доброе утро, леди и джентльмены. Зовут меня Дэвид Слоун, и я представляю интересы истца.