Книга Диаммара - Мэгги Фьюри

Элизар горячо закивал и уже поспешил открывать замки, но Шианнат просунул руку между прутьев и ухватил его за рукав.

— Да, чуть не забыл! — прошептал он. — Мы нашли твою дочь. Она жива! — И с этими словами он отступил в тень, оставив Элизара стоять подобно статуе. Когда смысл сказанного наконец проник в сердце бывшего наставника Арены, оно раскрылось, словно цветок. Слезы радости и благодарности сверкнули в уголке его единственного глаза.

— Спасибо! — прошептал он. — Спасибо тебе! — В тот миг он и сам не мог бы сказать, к кому обращается, но слова его от этого не были менее искренними.

* * *

Черная Птица рассеянно баюкала дочь. Теперь Нэрени проводила с ней каждую свободную минуту. Кондор каким-то чудом был еще жив, но сознание по-прежнему не возвращалось к нему, и Черная Птица уже потеряла надежду, что он когда-нибудь очнется. Казалось, он повис между Двумя Мирами, упрямо не желая смириться с собственной смертью.

Королева все чаще думала о тех далеких днях, когда они только что поженились. Она вспоминала, как он подбадривал ее и давал мудрые советы. Вспоминала его ликование, когда она, так сказать, предложила ему руку и сердце…

— Кондор, да поправляйся же ты, во имя всех демонов! Вернись ко мне, прошу тебя…

Она была так поглощена своими мыслями, что не заметила перемен, происходящих вокруг. Только почувствовав, что кто-то стоит над ней, она подняла голову — и увидела Элизара. Он широко улыбался, а в руках у него была связка ключей. Но он не смотрел на Черную Птицу. Он видел только свою жену.

— Нэрени, Нэрени! — радостно зашептал он. — Амалия жива!

* * *

Элизар вернулся к Шианнату.

— Что теперь?

В темноте сверкнули белые зубы — Шианнат улыбался.

— Теперь мы займемся стражниками. Убить их или запереть — не важно; главное, чтобы никто не поднялся наверх и не поднял тревогу. Предупреди всех. Сейчас я открою ворота. Дождитесь моего сигнала, и тогда — в бой!

* * *

Небо над Городом Драконов заволокли грозовые тучи. Элизеф вышла на плоскую вершину самой высокой башни и принялась расхаживать вперед-назад.

— Ну где же она? — бормотала Волшебница Погоды. — Где эта проклятая Ориэлла?

Она была вне себя. Уже три дня она ничего не могла узнать о своем враге. Как раз тогда, когда Ориэлла достигла Алмазной пустыни и стало необходимо следить за каждым ее шагом, Элизеф вдруг утратила связь со своим шпионом. Всякий раз, пытаясь проникнуть в сознание Ваннора, она натыкалась на гладкую, твердую зеркальную стену.

— Я знаю, эта мерзавка уже близко! — исступленно повторяла она.

Элизеф усилила посты и в небе, и на земле, дала приказ казалимским наемникам находиться в полной боевой готовности. Спрятав Чашу и Меч в надежном месте, она, сделала последнее, что намеревалась, — призвала грозу, которую в любой момент могла обрушить на город.

— Давно мы не виделись. Элизеф. Я тоже ждала нашей встречи.

С беззвучным воплем Элизеф обернулась, пытаясь понять, откуда раздался голос. Крыша была пуста, но там, внизу, на улице — чья это знакомая высокая фигура с огненными волосами? Проклятие, она идет в Изумрудную Башню!

Элизеф яростно замахала руками, пытаясь привлечь внимание стражников на другом краю кратера.

— Да вот же она! — Голос ее срывался. — Вы что, ослепли? Ориэлла здесь! Как вы посмели ее впустить?

Она побежала к лестнице, но, поскольку перил драконы не делали, спускаться пришлось медленно. За это время Ориэлла успела скрыться. Тогда Элизеф принялась искать Ваннора — и далеко ей ходить не пришлось.

* * *

Сражение в главной пещере было быстрым, но кровопролитным. Пленники из обоих поселений, крылатые и бескрылые, наконец смогли отомстить за погибших близких и отплатить за разбитые мечты. Проснувшись, стражники обнаружили, что они безоружны, рабы на свободе, а выход из пещеры стерегут два Черных демона. Кристаллы, которые служили драконам подъемниками, тоже были недоступны: путь к ним преграждали два странных воина с севера, мужчина и женщина. Скоро к ним присоединился раб, руководивший восстанием, — по слухам, тот самый, что когда-то убил самого Ксианга. Никто не осмелился мериться с ними силой.

Добрая половина казалимских наемников все-таки уцелела: им хватило ума сдаться без сопротивления Их заперли в тех же бараках, которые они охраняли, и предоставили возможность на собственной шкуре узнать, каково там живется.

Когда окончился бой, Кондора и других раненых перенесли к озеру.

— Что дальше? — спросил Петрель у Шианната. Он и его жена. Огненный Хохолок, уже знали, что Терсел жив.

— Дальше? Поднимемся в город, — ответил ему Шианнат. — Ориэлла говорила, что где-то тут есть потайной ход, какой-то кристалл… Я не особо понял, но раз Элизеф поставила казалимцев охранять пещеру, значит, она должна знать…

— Не думаю, — вмешалась Нэрени. — Я слышала разговоры. Ясно, что эту пещеру она считает отдельной от тех, что в горе, куда она попала через верх. Поэтому она заставила нас прорыть ход на нижние этажи. Но здесь действительно были еще два подъемных кристалла, — сказала она, не обращая внимания на Элизара, который, как только жена заговорила об этом, перестал улыбаться. — Я, пожалуй, забыла, где они точно, но Шиа должна помнить. — Она нахмурилась, припоминая. — Один около озера — не толкай меня, Элизар, я и так вся в синяках! — но он ведет только до половины пути. Ориэлла рассказывала, что там какие-то невидимые мосты, звонки и прочее в этом роде. А другой — тот, на котором они спустились обратно, он… Ну да, он находится в пещере — вон там…

Шиа подбежала к дальней стене и принялась отчаянно скрести когтями камень. Шерсть у нее встала дыбом. Здесь некому было прочесть ее мысли — зато все прочли ее жесты, и всем стало ясно, что пантера нашла это место.

Шианнат бросился к ней.

— Вперед! — крикнул он. — Небесный Народ может лететь через верх. Вы знаете, что нужно делать. Ну а мы поднимемся по кристаллу. Сколько человек он возьмет за раз, Нэрени?

Она пожала плечами:

— Я думаю, шесть или восемь. Не очень много.

— Ладно, тогда первыми поедут пантеры, — решил Шианнат. — Они вдвоем дерутся за десятерых. Искальда, ты с ними — будешь руководить. А ты, Элизар? Пойдешь в авангарде?

Элизар поспешно отпрянул. По лицу его пробежала тень.

— Нет, я… — начал он. Глаза Нэрени сузились.

— Там твоя дочь, — сказала она.

Наставник Арены шагнул вперед:

— Да, я иду.

Нэрени обняла его.

— Я горжусь тобой, — тихо сказала она и пошла помогать Черной Птице, которая вместе с Джарвом осталась перевязывать раненых. Бросив последний взгляд на воинов, один за другим исчезавших в стене, Нэрени впервые в жизни пожалела, что не училась военному делу.