Книга Ок-но - Максим Дегтярев

Створки разгрузочного блока разъехались в стороны, и вместо долгожданного номера 4010, я увидел на стене перед выходом номер 4009. Казалось бы, разница небольшая – всего единичка, но эта единичка означала расстояние в десять парсеков и черт знает сколько часов ожидания.

Я прошел в помещение с гнетущим названием «Зал ожидания». Там находилось человек пятнадцать-двадцать – они то входили, то выходили, ухудшая точность подсчета. Все были одеты в более-менее профессиональные комбинезоны. Я придирчиво осмотрел публику, отыскивая какого-нибудь технаря-канальщика с внешностью, которая вызвала бы у меня приступ доверия. Остановил выбор на мужчине лет шестидесяти в комбинезоне инженера «Спэйс-Транзит-Инжениринг», присел в соседнее кресло. Заметив меня, он опустил видеопланшет с какой-то схемой и спросил:

– С Ундины?

Он имел в виду, прибыл ли я со стороны Терминала Ундины или со стороны ТКЛ-4010.

– Оттуда. Знаете, я бы переименовал это помещение. Как вам нравится "Зал для неперемещенных лиц"?

– Пойдет, – одобрил он.

– А отчего нас не перемещают? – спросил я. – Опять нарушилась дерелятивизация?

– Не думаю. На сорок-десятом вышел из строя клапан. Честно вам скажу, на моем веку такого никогда не случалось. А все эти новые Терминалы! Разучились мы строить, разучились…

Вздохнув, он снова углубился в схему.

Я не имел ни малейшего понятия, что означает слово «клапан» применительно к Терминалу. В надежде получить более вразумительный ответ, я пошел искать местных инженеров. Если их как следует задобрить, то можно проскочить на сорок-десятый в числе первых.

У загрузочного блока стояли самые нетерпеливые пассажиры. Рядом с наглухо закрытыми загрузочными воротами находилась дверь с надписью «Только для персонала». Дверь была не заперта и ее никто не охранял. Оглядевшись, я вошел. Выпиравшие из стен, двухметровые металлические ящики оставляли узкий, слабо освещенный проход. Из глубины доносились голоса. Я дошел до углового ящика и остановился.

Два инженера сняли крышку со одного из ящиков и что-то там осматривали. Тут же стоял робот, он держал лоток с инструментами, похожими на хирургические.

– Любая неисправность, – серьезным тоном вещал один из инженеров, – суть глюк, блуждающий в пространственно-временном континууме. Он не возникает в приборе и не исчезает, когда нам кажется, что прибор починен. Он есть сущий. Его пути неисповедимы, причины – неизъяснимы, а последствия – непоправимы. И да минует нас его фазовая траектория, dixi.

– Аминь! – хором сказали инженеры, и до меня дошло, что вещал робот.

– Он у вас философ, – подойдя к ним вплотную, одобрительно заметил я.

– Он еще и не то умеет, – ответил инженер с бинокулярной лупой на лбу.

– Например, – отозвался его напарник, – он умеет читать надписи на дверях.

Вступать в дискуссию я не собирался. Один раз меня поймали с фальшивым удостоверением майора ГП, потому что я сначала вступил в дискуссию, а только потом предъявил удостоверение.

Я показал инженерам удостоверение и рукоятку бластера. Спросил, скоро ли они наладят транспортировку. Это не наши проблемы, ответили они.

– А чьи?

– Сорок-десятого, – ответил инженер с лупой.

– Говорят, там клапан какой-то полетел.

Посыпались технические термины. Тот, что с лупой, был убежден, что они столкнулись с саботажем со стороны «десятников».

– Человеческий фактор, – бесстрастно пояснил робот.

– Мне необходимо первым попасть на сорок-десятый, – заявил я.

– Первым? – усмехнулся инженер. – Первым поедет мешок – кукла, иначе говоря. Если все пройдет гладко, отправим людей.

– Скажи про того, лысого, – подсказал ему напарник.

– Ах да, – продолжал инженер с лупой, – до вас тут приходил один парень, тоже просился быть первым.

– Это не он? – я показал им снимок Мартина. Снимок был сделан до того, как Мартин изменил прическу.

– Прическа точно не его.

– А рожа?

– Рожа вроде его.

– Что вы ему ответили?

– Что первая десятка пассажиров уже определилась. Пусть договаривается с ними – может кто и уступит место.

– Куда он пошел?

– А черт его знает! Мы выпроводили его отсюда. Куда-то пошел, наверное…

Поблагодарив инженеров и отдельно – робота, я вернулся к загрузочным блокам. Голова была полна нехороших предчувствий. Неужели опоздал? Человечески фактор. Или галеафный? Жорж Кастен строил Терминал ТКЛ-4010, он знал его, как Ларсон – свою лабораторию. И заблокировал транспортировку, чтобы никто не помешал проведению Передачи. На сорок-десятом полно народу. Что с ними будет? Станут галеафами? Но росток, изменивший вирус, возник не там. У Терминала 4010 был детектор, и он отследил бы росток. Сейчас детектор демонтирован. Не страшно, сказал Шеф, узнав о демонтаже детектора. Раз Кап-вирус возник не у ТКЛ-4010, то наличие либо отсутствие детектора ни на что не влияет. Что если Шеф ошибся?

Я пересек зал ожидания, вглядываясь в лица пассажиров. Мартина здесь не было.

На всякий случай Зейдлиц снабдил меня схемой ТКЛ-4010. 4009-ый был на пять лет старше 4010-ого, но общей компоновкой не отличался. От зала ожидания идут два тоннеля: один – к разгрузочным блокам и один – к загрузочным. Обычным пассажирам больше нигде находиться нельзя. Уровнем ниже располагаются грузовые блоки. Кольцевой тоннель на малых Терминалах отсутствует. Я нашел на схеме два лифта и две лестницы, ведущие на нижний уровень. Если Мартин знает, что я его ищу, то сможет бегать от меня до бесконечности. Разумнее было бы караулить его у загрузочного блока. Еще разумнее было бы сидеть дома и вышивать крестиком. Я спустился к грузовым блокам.

От кого бегает Мартин? Вероятно, кто-то из ДАГАРцев засек его на Терминале Ундины и загнал сюда. В таком случае, где же ДАГАРец? Там же где и Мартин.

Возле грузового загрузочного блока меня остановил служащий Терминала. Он спросил, не этот ли контейнер я ищу – и пнул ногой крашеный железный ящик с оббитыми краями. Хозяин пропал, объяснил он. Неделю, как не забирает груз. Решили отправить назад. Я показал ему удостоверение и снимок Мартина. Нет, он такого не видел.

На схеме был обозначен еще один уровень – третий и самый нижний. Там находились энергетические установки. Вход туда – только с разрешения главного энергетика. В отсеке, откуда шла лестница на третий уровень, я снова открыл схему Терминала. До заблокированных ворот к энергетическим установкам есть еще два лестничных марша и один короткий Г-образный тоннель. Я открыл дверь на лестницу и стал осторожно спускаться.

Когда два лестничных марша было позади, я почувствовал знакомый запах. Запах оплавленной проводки. Обожженный металл. Кто-то в кого-то здесь стрелял.