Книга Колдун из Темногорска - Роман Буревой

И тут он вновь увидел Гамаюнова, но не как прежде – сквозь кружок тарелки, а на влажной завесе моросящего дождя. Гамаюнов сидел в ярко освещенной комнате в позе непринужденной и вальяжной, перекинув ногу на ногу. Напротив него помещался человек, показавшийся Роману смутно знакомым, хотя никогда в своей жизни он его не видел…

– …почему ты отказываешься? – долетели до слуха Романа слова.

Но Иван Кириллович обращался не к нему, а к своему собеседнику. Видение это относилось не к будущему и не к настоящему – Гамаюнов был лет на десять моложе. Значит, все-таки Роман пересилил и извлек осколок из памяти Гамаюнова. Хоть каплю испил, хоть чуть-чуть, но одолел…

– …Я старый грешник, Иван. И вам никак не подойду… – отвечал собеседник Гамаюнова, и Роман наконец догадался, что видит Александра Стеновского – в его мимике и жестах проскальзывало порой необыкновенное сходство с сыновьями. – В таком деле должны участвовать люди, которых нельзя купить, нельзя припугнуть. А я не таков, к сожалению. Я слишком несовершенен для твоего Беловодья.

– …Ты не веришь, что у нас что-то получится?

– …Скажем так – я сомневаюсь.

– …Ты же мой старый друг. Колодин участвует, Сазонов. И ты нам нужен. Ты и Алексей. Непременно!

Стеновский что-то хотел ответить Ивану Кирилловичу, но что – Роман не разобрал, потому что видение заколебалось и исчезло.

– Послушай, Роман, мы должны сделать вылазку, – сказал Меснер, подойдя. – Мы не имеем другого выхода. Они нас раздавят. Я кое-что спланировал. Мы со Стеном пойдем в сторону просеки. Место там болотистое. Я наблюдал: оттуда никто не стрелял. Может быть, там есть один-два человека. Не более. Оставлены на всякий случай. Мы уберем их. После этого остальные смогут выйти из Беловодья. Вы дойдете до шоссе по просеке.

Роман отрицательно покачал головой. – Тебе не нравится мой план?

– Слишком поздно.

Что-то неладное происходило там, в кустарнике. Какое-то шевеление. Люди явно перемещались – колдун чувствовал, как колышутся тошнотворные волны, исходящие от оружейного металла. Но… эти волны не усиливались, а ослабевали. Боевики Колодина отступали. Покидали лес. Неужели они струсили и решили удрать? Уж больно легко они сдавались. Они что-то задумали… Но что? Роман не знал ответа. Оставалось только ждать, когда противник сделает свой ход. И надеяться, что удар удастся отбить.

Глава 17

ПОЕДИНОК

“Мерс” Игоря Колодина подъехал к развилке и остановился. Несколько дощатых раскоряк, выставленных поперек дороги, должны были обозначать запрет. Сбоку стояли две патрульных машины и прохаживалась парочка в форме и с полосатыми жезлами. Ну дает, папаша, даже подъезды перегородил. Ведет военные действия по всем правилам.

Лейтенант подошел к “мерсу” Колодина, отдал честь и сообщил:

– Проезд закрыт.

Тимофей протянул ему свои права.

– Известно, кто я? – спросил Игорь, высовываясь из машины.

– Разумеется, господин Колодин. – Гаишник вежливо улыбнулся.

– Наверняка вам велено меня пропустить.

– Нет. Именно вас и не велено.

– Да? Ну ладно. Придется возвращаться, – бросил Игорь равнодушным тоном. – Тимофей, разворачиваемся.

И “мерс” вырулил на встречную полосу. А потом, тихонько рыкнув, как и положено благородному зверю, повернулся на сто восемьдесят градусов и кинулся на хилое ограждение, снес его, как танк, и помчался по влажной дороге, поднимая тучу брызг. Игорь знал, что его не остановят – гнаться не будут и тем более – стрелять. Захотел проехать – значит, проедет. У таких, как Колодин, свои законы. Для других, разумеется. Для себя у него вообще нет законов.

Тимофей тем временем безошибочно находил дорогу. Отличный пес. Не особенно верный, но боевой, что да требуется на данный момент. Таких надо иногда спускать с поводка, после того как покажешь им кусок парной вырезки, которая слегка кровит.

Они свернули на грунтовую дорогу, уводящую в сторону от шоссе. На что асфальт был колдобистый, а уж на грунтовке пошли сплошные ямы. Плоховата дорожка для города мечты. По обочинам стояли машины – пара светлых “Волг”, покрытых толстым слоем грязи, два джипа с синими, как густые сумерки, стеклами. Меж ними затесалась раздолбанная “девятка”. Почти вся боевая команда Колодина-старшего присутствовала. Старик бросил в бой основные силы – надо же, как его занозило. Отличный случай всю колодинскую банду повязать, если бы местные менты захотели. Меж машинами сновали люди в камуфляжной форме при автоматах и прочих стреляющих штучках. Каждый воображал себя крутым мэном. Завидев плывущий по грязи “мерс”, настораживались, но узнавали тачку и почтительно отступали к деревьям. Игорь велел остановиться возле папашиной машины и выбрался наружу.

Отец стоял тут же, подле своего “мерса”, и переговаривался с подручными по рации. Под распахнутой курткой виднелся бронежилет. Лицо, влажное от дождя, поблескивало в свете переносного фонаря.

– Как дела? Крепость пала? – спросил Игорь, заранее зная ответ.

– Нет еще, но скоро падет, защита у них дерьмовая, – хмуро отвечал Степан Максимович.

– Может, дашь мне попробовать? – предложил Игорь. – И я выведу всех их друг за дружкой, скованных цепью, они припадут к твоим ногам и будут хором умолять о снисхождении, а?

“Ну дай мне утереть тебе нос, – мысленно обратился он к отцу. – Твои методы устарели. Как бы тебе во второй раз не сесть в лужу. Можешь доказывать кому угодно, что ты борешься за идею. На самом деле тебе нужен Гамаюнов и тайна его бриллиантов. А с этими ребятами сладит только тот, кто может свою партию разыгрывать легко и непринужденно. Я, создатель лабиринтов, лучше всего подхожу для подобной задачи…”

– Что ты собираешься делать?

– Это моя тайна. Немного поговорю с ребятами, немного подерусь. На свой манер. И они сдадутся. Так дашь мне пару часов, а?

Колодин несколько секунд изучающе смотрел на сына. Что же тот задумал, прохвост? Наверняка что-нибудь заумное. Эх, как бы ему не срезаться на собственной хитрости. Закрутит-завертит и сам же свой хвост зубами прищемит. Ладно, пусть попробует, обломает парочку зубов да вернется не солоно хлебавши. Степан милостиво кивнул и отдал по рации приказ своим людям отойти от границ Беловодья.

– Два часа, – предупредил Степан. – А дальше я буду действовать сам, своими методами. Договорились?

Игорь вернулся к машине и вынул изготовленной старухой меч. Зажав его под мышкой, двинулся к Беловодью. Ну что, дорогой мой Стен, вот и настал час, когда мы с тобою сразимся. Тебя называли лучшим, самым умным. Самым честным. Самым-самым… А кто ты на самом-то деле? Да никто. Пустышка. Капризуля, боишься замараться и вечно отряхиваешь свои белые ручки. Таких в первую очередь надо макать в грязь лицом. А потом ссать им на голову и бить в пах. Чтобы осознали свою ничтожность. Чтобы своею мнимой чистотой не дурили головы другим и не унижали нормальные сильные сердца. Игорю так понравились эти его мысли, что решил непременно, как воротится, так в папашиной карманной газетке тиснуть статейку на данную тему. Он порой баловался подобными штучками. Стиль у него был хорош.