Книга Антарктида. Четвертый рейх - Богдан Сушинский

— Самое время побродить над ущельем, подышать утренним воздухом гор, — мрачно предложил он, больше обращаясь к Оливейре, нежели к гостю.

— Будь осторожен, Мик, — взглянула на него женщина усталыми, печальными глазами.

В ответ доктор Микейрос подбадривающе сжал ее плечо.

— Недавно у вас тут произошло странное событие, — молвил Кодар, выходя из дома вслед за Микейросом. — Какой-то идиот начал было уничтожать ваши плиты.

— Им оказался психически больной. После этой экзекуции он свел счеты со своей бредовой жизнью, бросившись с этого вот обрыва в каньон. Исход весьма символический.

— Да уж… Но следует ли считать, что этот варвар действительно бросился в пропасть? Подобная версия выглядит слишком наивной. Нет, официально он и дальше может числиться самоубийцей, это снимает массу проблем. Но вы, лично вы, должны знать, что покончить жизнь самоубийством ему помогли. Иначе, войдя в раж, он уничтожил бы по меньшей мере половину вашей коллекции.

— Помогли?! Вам известно имя убийцы?!

— К подробностям этого происшествия вернемся чуть позже.

Долина, в которой раскинулся городок, уже была освещена утренним солнцем, и отсюда, с возвышенности, казалось, что мерцающий над ней голубоватый туман на самом деле — плес какого-то горного озера, а проглядывающие сквозь него крыши домов — отражение горных вершин. К вилле лучи еще не дотягивались, поскольку мешал склон горы, но и здесь уже зажигались росинками стебельки проросшей в ложбинке травы и листья укоренившихся в расщелинах деревьев.

Сотни, может быть, тысячи раз Микейрос встречал утро именно так, стоя на краю плато, но всякий раз давно знакомый ему ландшафт представал в новых красках и очертаниях и, казалось, подлежал иным измерениям. Вот почему всякий раз доктор воспринимал его так, словно видел впервые.

Пока Микейрос любовался пейзажем, Кодар задумчиво стоял рядом с ним и терпеливо ждал. Ландшафты его совершенно не интересовали, эмоциям он подвержен не был. Всей невозмутимостью своего вида Готт-Кодар как бы подчеркивал: «Я — человек дела, человек идей, весь нацеленный на них, как стрела на оленя. И, пока не добьюсь своего, никаких иных интересов для меня не существует».

— Очевидно, вас интересует, о чем мы говорили с доктором Оранди, после того, как вы вышли из комнаты? — нарушил молчание Микейрос.

— Не стоит. Вряд ли вы сумеете сообщить мне что-нибудь новое.

— Тогда позвольте один вопрос: когда мы с доктором Оранди вышли во двор, я заметил какой-то силуэт, метнувшийся в сторону. Это были вы?

— Я. Мало того, я не готов определить, кого именно вы заметили. Вполне возможно, что это как раз и был тот человек, который, при иных обстоятельствах, должен был убить вас.

— Убить?! — нервно передернул плечами доктор Микейрос. — Меня?! Но за что?!

— Не переигрывайте в своей наивности, сеньор Микейрос. Доктор Оранди уже все объяснил вам. Отказавшись сотрудничать с ним, вы подписали бы себе смертный приговор.

— Вот оно что, — пробормотал Микейрос. — Понимаю, понимаю…

— Знаете, я альпинист, и в общем-то, насколько это возможно, привык к риску. Но в том-то и дело, что риск, к которому я привык, всегда был связан с горами, снежными лавинами, словом — с природой, стихией. Вот почему любого встретившегося в горах человека воспринимал, как шанс на помощь, как надежду, спасение. Кстати, что вы имели в виду, говоря: «При иных обстоятельствах»?

— Вот этого я не знаю. Несколько иных, нежели те, что сложились в ходе ваших контактов с Оранди. Возможно, этот человек ждал его сигнала. Или же рассчитывал, что вы появитесь во дворе один.

— Мне непонятна логика ваших предположений.

— Я тоже заметил эту «тень гор». И знаю, что он долго наблюдал за вашим домом. Топтался, заметно нервничал. При этом слишком невнимательно поглядывал в ту сторону, где лежат плиты — и где отдыхал на теплых ночных камнях я.

— То есть вы следили за ним?

— Естественно. Как только вы закончили беседу, я спустился по веревочной лесенке с тыльной стороны виллы. В то время как человек Оранди наблюдал за ней со стороны фасада.

— Неужели это действительно так важно для них: уничтожить плиты, уничтожить меня? Люди, живущие где-то на Тибете, в Гималаях… Какое им дело до того, что на плато в далеких Андах или Кордильерах лежат какие-то там плиты с забытыми письменами? Да и вам, сеньор Кодар… какое до них дело? Почему вы здесь? Что привело вас сюда? Давайте откровенно. Доктор Оранди, этот гангстер или кто он там, уже исповедался. Может, это у них обычай такой; исповедаться жертве, прежде чем отправить ее на тот свет?

— Говорите тише, сеньор Микейрос. Во дворе появилась сеньора Андеррас. Зачем ей знать о наших страхах и подозрениях? — Микейрос оглянулся и увидел Оливейру, с кувшином к небольшому водопаду, ниспадавшему со скалы неподалеку от виллы. — Так вот, вы уже знаете о тайном обществе «Стражи Земли», которое представляет здесь Оранди.

— Да, они осмелились на такое название «Стражи Земли»? Оранди не называл его.

— Решил, что со временем сможет познакомить вас с этой полумасонской ложей более обстоятельно, — едва заметно ухмыльнулся Кодар и с удовольствием поскреб ногтями свой подбородок. — Чтобы долго не разглагольствовать, скажу: мы — люди, пришедшие вам на помощь, занимаем по уже известным вам вопросам совершенно иную позицию, а потому являемся самыми яростными противниками «стражей».

— Неужели мои плиты стали причиной войны между двумя тайными организациями?

— До войны пока что не дошло, ограничиваемся мелкими стычками. Однако существа дела это не меняет. Вы достаточно много слышали о летающих дисках и инопланетянах, зачитывались гипотезами о былых посещениях Земли посланцами из космоса. К этим гипотезам и сообщениям очевидцев люди относятся по-разному. Одни верят в существование дисков, другие — решительно отрицают их.

— Что вполне естественно.

— Так вот, несколько лет назад группа выходцев из Тибета основала орден космических братьев. Исследовав множество старинных книг, летописей и легенд, учредители ордена пришли к выводу, что практически все они так или иначе свидетельствуют: Землю действительно уже не раз посещали посланники с других планет, они имели контакты с землянами и в наши дни продолжают следить за развитием земной цивилизации.

— Однако не вмешиваются, — дополнил его рассказ Микейрос, — ожидая, пока достигнем такого уровня технического развития и такой ступени межнациональной консолидации, когда с нами можно будет контактировать и вести переговоры, как с единым государством, единой нацией. Ничего нового в таком подходе нет.

— Мы и не претендуем на оригинальность идеи. Главное наше достоинство — в сплоченности вокруг нее. По существу, мы создали общечеловеческую партию, готовящуюся к роли представителя земной цивилизации в контактах с инопланетными обитателями Вселенной. Зная о существовании такого ордена, инопланетяне не станут опасаться, что технические достижения, которыми они поделятся с землянами, будут направлены на новый раздел мира, утверждение политических амбиций и элементарное уничтожение друг друга.