Книга Каждый за себя - Александра Маринина

Вертер благодарно посмотрел на меня и немного расслабился Авот глаза у брата Вадика стали какие-то…

Не то чтобы нехорошие, нет, но напряженные, как будто онодновременно с поддержанием разговора пытается обдумать какую-то очень сложнуюмысль.

Обсудив собаку, мы еще немного поговорили о том, куда быребятам имело смысл поехать в такую замечательную погоду, дружно пришли квыводу, что в Серебряный Бор, пожалуй, далековато, а вот в Измайловский парк -в самый раз, и распрощались.

- Я был очень рад с вами познакомиться, - почему-тосказал на прощание Вадик.

Интересно, чему тут так уж особенно радоваться? Любопытнобыло, что ли?

В приподнятом настроении я вернулась домой, с радостьюконстатировала, что за время моего отсутствия животные ничего не разбили и непорвали, сделала Старому Хозяину плановый массаж, а Гомеру - внеплановыйбифштекс (если он целый день сидит дома, то его не прокормить, каждые два часапросит есть - и не перекусывает, а вполне полноценно питается) и заняласьприготовлением ужина. Гомер заказал запеченную в духовке баранину, Мадам -манты с тыквой, поскольку с мясом, с учетом рекомендаций по раздельномупитанию, она не ест, Алене нужно было изварить рисовую кашу с яблоками иизюмом, Главному Объекту - паровые котлетки из индейки. С одной стороны,хорошо, что Сальниковы несколько лет назад продали дачу, чтобы собрать деньгина дорогой ремонт квартиры, потому что теперь по выходным они в основном сидятдома, и у меня развязаны руки в части ухода по магазинам или даже просто прогулки.

Но, с Другой стороны, когда они все находятся в квартире,это довольно утомительно. Гомер все время хочет есть, Алена и Мадам путаютсяпод ногами, то и дело требуя то чайку, то кофейку, то бутербродик или печеньице(естественно, не магазинное, а испеченное Кадыровой), при этом бутербродики ивыпечка поедаются не на кухне, а уносятся в гостиную и употребляются в качествезакуски к телевизору, благодаря чему той же самой Кадыровой приходится посубботам и воскресеньям собирать крошки пылесосом в дополнение к плановымуборкам, которые проводятся по будним дням, когда дома нет никого, кромеНиколая Григорьевича. Сейчас хотя бы Дениса нет, а то он в выходные очень любитприглашать к себе друзей. Они группируются в его комнате возле компьютера ичем-то увлеченно занимаются, но при этом мне приходится несколько раз приноситьим чай и какую-нибудь еду, а потом оттирать светлое ковровое покрытиехимикатами, потому что обязательно кто-нибудь что-нибудь прольет.

Нынешняя суббота мало чем отличалась от всех предыдущих.Единственным исключением, кроме уже упомянутого отсутствия Дениса, была Алена,которая сегодня не путалась под ногами, а ускакала на свидание со своиммстительным Игорьком. Уж не знаю, как и что там у них происходит, но,по-видимому, люди, посланные к Игорю Никотином, со своей задачей справились,потому что Алена стала куда спокойнее и даже начала, правда, пока изредка, новсе же произносить какие-то слова про институт. Вероятно, с дрессуройпокончено. Теперь Игорь общается с ней, как и положено взрослому мужчинеобщаться с юной девушкой. Ну и дай им бог!

И ничто не могло испортить мне сегодня настроение, дажеустрашающий счет за междугородные переговоры, в котором среди прочих были и моителефонные мосты с Ташкентом. За один только месяц - две с половиной тысячирублей! Уму непостижимо. Но разве я виновата, что старенькие родители Олегаговорят медленно, и вообще у них развивается возрастная вязкость, как и у всехстариков, они по многу раз повторяют одно и то же и постольку же разпереспрашивают об одном и том же. Может, хватит уже мне строить из себяблагородную скромность? Может, надо поговорить с Олегом и предложить емуоплачивать эти переговоры? Все-таки это его родители, и если уж он не хочет ихволновать и расстраивать, то пусть платит за это. Хотя, с другой стороны, яведь тоже не хочу их волновать, значит, и я должна за это платить. Наверное,все справедливо.

Ровно в половине одиннадцатого я вывела собаку.

И тут меня подстерегала неожиданность. Прямо возле подъездако мне обратилась приятная женщина, чуть постарше меня.

- Вероника? Простите, мне нужно поговорить с вами.

- Со мной? - удивилась я. - А вы кто?

- Я - мать Кости.

Так вот оно что! Бдительная матушка испугалась, что стараяразвратная баба является любительницей юношеских тел и будет калечить чистогоневинного мальчика. Но поговорить я не возражала. Зачем женщину зрянервировать? Надо все ей объяснить, чтобы не переживала попусту.

- Хорошо, - сказала я. - Давайте поговорим.

- Только пойдемте в ту сторону, - заторопилась она,показывая рукой направление.

- Зачем? Я обычно хожу в сторону спортплощадки, тамсобаке есть где побегать, а в той стороне я не гуляю.

- Пожалуйста, - она умоляюще посмотрела на меня. - Изнашего окна ваш подъезд не виден, и если мы пойдем туда, во дворы, никто неузнает… Я вам все объясню. Пожалуйста, Вероника.

- Ладно, - сдалась я и отправилась следом за Костинойматерью в сторону, противоположную моему обычному маршруту. Собаке тамразвернуться было негде, все перекопано, стоят какие-то нелепые заграждения,предназначенные обозначать территорию некой стройки, замороженной, по-моему,лет сто назад, во всяком случае, имеющей вид ржавый и тоскливый.

Женщина, назвавшаяся Анной, показалась мне красивой, но измученной.Ей бы отдохнуть как следует, походить к косметологу и получить побольшеположительных эмоций, и она превратилась бы в настоящую красавицу.

Одета она была, правда, как-то странно для прогулки позапущенной стройке: босоножки на высоких каблуках, костюм для ресторанногобанкета, глаза сильно накрашены, волосы явно только что вымыты и уложены феном.В общем, оказалось, что я была недалека от истины, когда Анна сказала мне, чтоработает переводчиком, и для того, чтобы уйти из дома в субботу вечером, ейпришлось солгать насчет протокольного мероприятия в ресторане, куда ее вызвалидля обеспечения общения с немецкими партнерами. А на протокольное мероприятие,понятное дело, в джинсах и кроссовках не пойдешь.

В течение почти сорока минут я выслушивала невероятнуюисторию про мальчика Вадика, которого подставил и обманул "мой муж"вместе с каким-то проходимцeм, про отца, который решил найти негодяя иразобраться с ним, про Костю, которого послали специально знакомиться со мной,чтобы выведать информацию о "моем муже" и его знакомых. Про то, чтосемья рушится под напором одержимости отца мальчиков и что сама Анна Михайловнане может больше этого выносить, она хочет положить конец этому, но не знает,как и что нужно сделать. Про то, что сегодня Вадик приезжал из больницы ипровел с семьей целый день, а Костя привел в гости свою девушку, и Анна именносегодня, посмотрев на детей, поняла, что так больше продолжаться не может, чтомальчики страдают и деятельность отца им в тягость.