Книга Почему сердце находится слева, а стрелки часов движутся вправо. Тайны асимметричности мира - Крис Макманус

Справедливости ради надо отметить, что в статье говорилось и о том, что «это весьма дискуссионная область и до окончательных выводов еще далеко». Идея о том, что левши больше подвержены аллергиям и расстройствам иммунитета, восходит к работе неврологов Нормана Гешвинда и Питера Бехана, опубликованной в 1982 году. Гешвинд полагал, что обнаружил преобладание левшей среди его пациентов с расстройствами иммунитета. Вместе с Беханом он распространил анкеты среди левшей, приходивших в лондонский магазин, специализирующийся на вещах для леворуких. Они сравнили этих левшей с группой правшей и обнаружили, что проблемы с иммунитетом у левшей встречаются чаще. Статья Гешвинда и Бехана сразу же привлекла внимание прессы, и родился еще один миф[443].

В дальнейшем Гешвинд подкрепил этот миф серией обширных работ, позже составивших книгу, в которой выдвинул сложную теорию о связи леворукости с широким спектром разных заболеваний. В центре его теории была идея о том, что в ходе внутриутробного развития люди вырабатывают разное количество мужского гормона тестостерона и что тестостерон влияет на формирование мозга и иммунной системы. Теория была столь сложна, что мы с Филом Брайденом могли в целом разобраться в ней лишь по схеме, напоминающей схему старинного железнодорожного узла в Крюи (действительно впечатляющую). Проблема любой излишне сложной теории, в особенности включающей неизмеримые параметры, например уровень гормонов на ранних стадиях развития плода, в том, что она кажется объясняющей все, а опровергнуть ее нельзя никакими наблюдениями. Действительно, особая проблема для медицины и науки заключается в том, что в научной литературе ошибочные идеи закрепляются куда легче, чем испаряются из нее. Огромного количества отрицательных результатов часто оказывается недостаточно, чтобы опровергнуть единственный позитивный результат, если достаточно много людей доверяют этому позитивному результату. Так было и с работой Гешвинда и Бехана[444].

И все же ахиллесовой пятой теории Гешвинда стало утверждение о связи леворукости и расстройств иммунитета, а и то и другое было просто измерить. Многие ученые занялись поиском связи. К 1994 году мы с Филом Брайденом откопали 89 разных работ, проделанных двадцатью пятью разными коллективами ученых, охвативших 21 тысячу пациентов и 34 тысячи человек в контрольной группе. Общий итог был вполне очевиден. У леворуких не обнаружилось никакой повышенной склонности к расстройствам иммунной системы. Так почему же тогда Гешвинд и Бехан впали в такое заблуждение? Вероятнее всего, дело в том, что, организовав опрос в магазине для левшей и определяя болезнь только на основании ответов самих левшей, они, сами того не желая, сделали исследование предвзятым[445].

Неандертальцы были левшами

Гомо сапиенс – лишь один из видов древних людей, обитавших на Земле. На протяжении многих сотен тысячелетий в Европе жил по меньшей мере еще один вид, Homo neanderthalis, неандертальцы, вымершие менее 30 тысяч лет назад. Несмотря на большое количество найденных останков, а также каменных орудий и других предметов, продолжаются споры вокруг различий между гомо сапиенс и неандертальцами, относительно низкорослыми и крепче сложенными, с выраженными надбровными дугами и более грубыми чертами лица. Возникло и множество мифов, один из которых продвигает Стэн Гуч в своей эксцентричной книге «Неандертальский вопрос». Гуч предполагает, что невысокие, коренастые, кареглазые, с темными курчавыми волосами неандертальцы – всем этим отличавшиеся от более многочисленных, более высоких, голубоглазых, худощавых и светловолосых кроманьонцев – были еще и поголовно леворукими, в противоположность праворуким кроманьонцам. Гуч также предполагает, что современные люди произошли от скрещивания с неандертальцами. Коренастость и леворукость в современных людях выдает их неандертальское происхождение. Но нет никаких доказательств, подкрепляющих эту теорию, а те немногие данные, которыми мы располагаем, говорят, что у неандертальцев мозг был так же асимметричен, как у современных людей, следовательно, они тоже были в основном правшами. Стивен Джей Гулд отмечал: «Мы почти совершенно уверены, что неандертальцы были в основном праворукими». Что в теории Гуча интересно, как заметил бы Роберт Герц, так это способ противопоставления двух человеческих видов, отличных по группе признаков, в числе которых неизбежно правое и левое, породивший мощный мифотворческий механизм[446].

Слово «неандерталец» сегодня иногда употребляют в качестве оскорбления. Гуч пошел на шаг дальше, связав неандертальцев не только с леворукостью, но и с левым уклоном. «Лейбористская партия не только метафорически, но и совершенно буквально есть партия неандертальцев. Консервативная партия, не только метафорически, но и совершенно буквально, есть партия кроманьонцев. Член британского парламента от лейбористской партии, например, в среднем ниже ростом, чем парламентарий-консерватор». Учитывая, что лучшим доказательством, которое Гуч тогда смог собрать, стали приподнятые брови некоторых высокопоставленных лейбористов того времени, ясно, что пора извиниться и завершить эту тему.

Два полушария мозга как доктор Джекил и мистер Хайд

Доктор Генри Джекил в последнем признании в конце романа Роберта Льюиса Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» пишет: «Обе стороны моей духовной сущности, нравственная и интеллектуальная, все больше приближали меня к открытию истины, частичное овладение которой обрекло меня на столь ужасную гибель; я понял, что человек на самом деле не един, но двоичен»[447]. Если «человек» и впрямь двоичен – примат и святой, Джекил и Хайд, запертые вместе в одном теле, возникает большое искушение предположить, что управляют ими разные полушария, одним правое, другим левое. Действительно, дихотомия священного-дьявольского заставила некоторых полагать, что священное, как и язык, скрывается в левом полушарии, ибо «вначале было Слово» (Иоанн 1:1). С точки зрения теологии после этого остается лишь один шаг, чтобы задаться вопросом: а не две ли души сосуществуют в больном с разделенным мозгом? И заключить, что если у каждого человека только одна душа, то обитает она не в декартовом шишковидном теле, но лишь в одном из двух полушарий, а именно в левом[448].

Разные направления психотерапии тоже временами привлекала идея о двойственности мозга: считалось, что конфликтующие полушария легче подвергнуть гипнозу или каким-либо более механистичным воздействиям, с тем чтобы повлиять на одно из них, пока другое «спит». Трудно сказать, работала ли такая терапия, поскольку в этой сфере могут срабатывать мощные неспецифические плацебо-эффекты. Еще сложнее оценить, были ли вызванные лечением перемены следствием изменений в нейрологических связях между правым и левым полушариями. Вероятно, нет. Понятия «правое» и «левое» в подобных терапиях используются как метафоры для описания разных способов видения мира: один относительно логичный и вербальный, другой более интуитивный[449].

Часто – и совершенно ошибочно – историю о Джекиле и Хайде связывают с шизофренией. Более верно было бы сравнить ее с феноменом множественной личности. При шизофрении разделяются не две разных личности, но, скорее, разные аспекты разума, например мысль и чувство, чувство и действие. Феномен множественной личности