Книга Даже хороших драконов наказывают - Рэйчел Аарон

взялась Космолябия, была лишь пустота. Она знала, что у нее был повод ненавидеть его, что она была права, но, чем сильнее она тянулась к правде, тем больше она угасала.

Марси все еще боролась с этим, когда прохладная ладонь опустилась на ее плечо, и она увидела, как генерал Джексон стояла рядом с ней с тревогой в глазах.

— Ты в порядке?

— Да, — соврала Марси, прилепляя улыбку к лицу. — Я в порядке. Просто плохие воспоминания.

Как всегда, сэр Мирон не поверил ей. К счастью, они были тут не из-за прошлого Марси. Они вышли из машины, и бродячие коты, которые отсутствовали, когда они подъехали, стали появляться, выглядывали из кустов и пыльных разбитых окон дома. Коты были даже на рушащейся крыше, их отражающие глаза сияли в дождливом вечере, пока они смотрели на гостей. Было жутко, как и помнила Марси, и она выдохнула с облегчением.

— Идемте, — сказала она, сжимая сумку, хотя знала, что Призрака в ней не было. — Нам нужно внутрь.

Глаза сэра Мирона расширились в ужасе.

— Туда? Выглядит так, словно вот-вот рухнет.

— Выстоит, — сказала Марси, поспешила по старым ступенькам вниз, прошла в дверной проем того, что осталось от ее квартиры в подвале. — Тут я нашла Призрака.

— О вкусе никто не думал, — Ворон опустился на ступеньку, заглянул во тьму на гору мусора, которая стала вонять сильнее без двери. — Он — дух культуры потребления?

Марси хмуро посмотрела на птицу. Она не гордилась местом, но не считала его таким уж плохим, особенно там, где она убрала. Конечно, из-за осколков, пуль и прочих следов боя было сложно понять, где были те убранные части. Но немного удачи было на ее стороне, потому что участок бетонного пола, где она рисовала круги, был еще чистым, лишь немного промок от дождя, залетающего в разбитые окна.

— Ах, ах, ах. Нет.

Это был вопль сэра Мирона, и Марси оглянулась. Замминистра магии пытался осторожно не пустить бродячего кота в дверь, отодвигая его носком дорогой кожаной туфли.

— Все хорошо, — она стала искать в сумке мел. — Впустите их.

Он уставился на нее.

— Ты хочешь бродячих котов в зоне колдовства?

— Обычно — нет, — сказала Марси, опустила сумку на каменный пол и села на колени, чтобы начать рисовать круг. — Но, думаю, они часть этого.

Сэр Мирон что-то буркнул под нос о тауматургах и их нехватке стандартов, Марси решила это не слушать, сосредоточилась на заклинании, которое записывала в быстро нарисованном круге. Это же заклинание она написала на щите, когда привязала Призрака во второй раз после того, как он одолел Ванна Егеря, насколько она помнила. Она не была уверена насчет некоторых частей, но эта магическая территория была неизвестной для всех, так что она могла надеяться лишь на догадки.

К счастью, она все время спешила, и новые оковы были довольно простым заклинанием. Даже так Марси проверила каждый символ, чтобы убедиться, что они были теми, что нужно. Она проверяла в последний раз, когда ее локоть врезался во что-то мягкое и пушистое. Она удивленно подняла взгляд и увидела, что подвал был полон котов.

Они явно были уличными, мелкими, с худыми телами, потрепанной шерстью и голодными настороженными глазами. Несмотря на их количество, они не наступали на круг, не издавали ни звука. Они сидели тихо вокруг ее заклинания, смотрели на пустоту в центре, словно зрители, ждущие начала шоу. Даже для Марси, привыкшей к такому, было жутко, но команда ООН была в ужасе. Сэр Мирон подавлял желание прогнать котов, смотрел нервно на заклинание Марси.

— Какой, говоришь, дух твой Призрак?

— Я не говорила, — напомнила она, он мрачно посмотрел на нее. Если честно, было глупо молчать, особенно, когда они ей помогали, но Призрак боролся с силой за свое имя. Говорить его незнакомцам было неправильно. Может, она перегибала, но пока он не скажет ей иного, Марси решила, что истинное имя и природа Пустого Ветра были только ее.

Конечно, если она не поспешит, они уже не будут ее.

— Ладно, — она убрала мел в карман. — Сойдет.

Она прошла в точку начала заклинания, опустила ладони, пальцы коснулись края ярко-желтого круга. Когда она заняла верное место, Марси отогнала все мысли и потянулась, собрала густую магию СЗД в себя, направила ее в свои руки, через пальцы в круг перед собой.

Это не заняло много времени. По сравнению с рассеянной магией горы Хартстрайкер, в СЗД она словно стояла под водопадом. Она едва протянула руку, и магия полилась, тут же наполнила круг. Магия кружила и собиралась, и мерцающая фигурка стала появляться в центре, пульсируя, как блуждающий огонек во тьме.

— Вот так, — прошептала она, толкая больше магии в круг. — Вернись к нам. Вспомни свое обещание.

Слова звенели неожиданной силой, и Марси удивленно подняла взгляд, увидела, что коты двигали ртами одновременно с ней. Они не издавали звуки, не могли физически произносить слова, но это не было важно. Они явно работали с ней, почти как команда магов, и, пока они следовали за ней, Марси ощущала тусклые линии их естественной магии, смешанной с ее, все это поддерживал кто-то еще. Что-то холодное и знакомое.

Это была сила забытых, поняла она, вздрогнув. Тоска тех, кого не помнили, и она была не только от котов. Там были и другие, тени замерли у края темного подвала. Каждый раз, когда Марси тянулась за силой для круга, они встречали ее, подавали ей магию, холодную и одинокую, как могила.

Если бы Марси не была в центре заклинания, это заставило бы ее бежать. Одно дело смотреть, как нежить терзает жестокого духа-охотника на драконов, но другое — брать их магию, как чашку сахара у соседа. Это было жутко, но убежать она не могла. Заклинание по краю круга было не только оковами для Призрака. Она сделала заклинание таким, что оно резало обоих, и с каждой горстью магии, которую она отдавала ему, Марси прочнее привязывала себя ко всему вокруг себя: котам, призракам, пустоте, смерти. Но, хоть она была неотъемлемой частью этого, магию предлагали не ей. Магия двигалась через нее, и на почти слышала тихие голоса, зовущие его проснуться, вспомнить то, что не помнил больше никто. Пробудиться и сохранить имена забытых душ СЗД, на которых город был построен, быть защитником забытых мертвых.

Я не забыт.

Марси чуть не выскочила из кожи. Низкий голос поднялся ветром в ее разуме, сметая другие мысли. После него остался лишь холод, могильный, пронизывающий до костей, хотя это не помешало