Книга Рыцарь из преисподней - Наталья Игнатова

– Что будет, когда мы ее окрестим, – спросила Марийка прямо, – то же, что и с вампирами?

Артур не знал, что будет. Он предполагал, что крещение окончит пребывание девочки среди живых, но не был в этом уверен. А еще, если бы Марийка была против крещения, он не стал бы настаивать. Марийка сама до сих пор не окрестилась, предпочитала оставаться с ним, а не спасать свою душу. И малышке тоже можно было предоставить такой выбор.

– Я боюсь, – сказала Марийка, – она еще не родилась, а я уже за нее боюсь. Если не вверить ее Богу, то до нее доберутся демоны. Потому что… такая добыча. Твоя дочь, племянница Наэйра, внучка Моартула и правнучка Баэса. Я верю, что, если кто-нибудь доберется до нее, ты не позволишь собой манипулировать, ты так безжалостен, что даже жить с тобой может только вампир. Но я знаю, что и Наэйр, и отец уступят тем, кто попытается шантажировать их нашей дочкой. И я не знаю, сможем ли мы ее защитить. А вот Бог точно сможет.

Над тем, что сказала Марийка, нужно было хорошо подумать. И Артур думал. Молчал. Все время, пока набивал и раскуривал трубку. Думал и молчал, пока не докурил.

– Я не безжалостный, – сказал он, тщательно все взвесив.

Марийка пожала плечами:

– Ты любишь всех, а это значит – никого. И ты знаешь, что тело – это только инструмент для души, способ взаимодействия с материей. А это значит, что ты не видишь разницы, живы твои близкие или мертвы, с тобой они или на Небесах.

– Я вижу разницу.

– Значит, ты предпочтешь, чтоб они умерли.

На это возразить было нечего. Сожалеть о смерти тех, кто ушел к Богу, – эгоизм, а не любовь.

– Но за это тебя и любят, – добавила Марийка задумчиво, – за то, что ты такой, за то, что ты знаешь, как правильно, и поступаешь правильно, и учишь остальных. А я люблю еще и за то, что ты человек. Хоть ты и совсем бесчеловечный. Если честно, мой брат и то больше тебя похож на людей.

– Ну спасибо. Твой брат – враг мира…

– Конечно! Так же, как все люди – враги и миру, и друг другу. Знаешь, что я думаю, Артур? Если Бог заберет нашу дочку к себе прямо во время крещения, она будет за меня молиться вместе с тобой. А это гораздо лучше, чем если она останется здесь и ее душу захватят демоны. Видишь, я уже немного умею рассуждать так же, как ты. Когда научусь этому полностью, тогда и приму крещение. И не смей тогда скучать обо мне, потому что это будет против всех правил.

«Светлана Брянцева, Азурблау, Оорог. Получила от Артура Северного три сута авансом и двадцать семь по выполнении работы. Копия договора прилагается. Теннили Гунтум, Маили, Кабир. Получил от Артура Северного три сута авансом и двадцать семь по выполнении работы. Копия договора прилагается. Дезмонд Хьятохак, Ваайтера, Мару. Получил от Артура Северного три сута авансом и двадцать семь по выполнении работы. Копия договора прилагается…

Итого, за провокацию на нападения на христиан семей, имеющих малолетних детей, уплачено сто двадцать саолов. Других доказательств, кроме договоров с подписью Артура Северного, я вам не предоставлю из соображений собственной безопасности, но и этого вам должно быть достаточно. Не отвечайте на этот адрес, он будет удален сразу после отправки письма».

Себеста проснулся оттого, что кот запрыгнул на колени. Здоровенная скотина. Чуть не уронил. Кресло-то без подлокотников.

Опять заснул за компьютером. Возраст, что ли? Или просто работать меньше надо? Быть мэром в Тагаре сложнее, чем в Луге. Из Тагара бизнесом удобнее управлять, но что-то удобство это только бизнесу на пользу и идет, а здоровью, похоже, нет. Себеста зевнул, потер глаза. Допил кофе из большой кружки. Еще горячий. Значит, спал недолго. А что делал, когда заснул?

В памяти смутно маячили какие-то невыносимо скучные таблицы с именами и числами, но экран был чист. Скорее всего, сверял поставки с графиком. Закончил работу, собирался выключить компьютер и идти спать, и заснул прямо в кресле. Все-таки это возраст. Даже не в том дело, что заснул, а в том, что не получается вспомнить, над чем работал. И опять же, не в первый раз.

Или в отпуск? Демон предлагает после того, как у Марийки с Артуром родится дочка, забирать Артура и обеих девчонок и ехать на Мару. Он, мол, после освящения всех храмов какое-то время и сам с делами управится. Демон плохого не посоветует, даром, что демон. И Артуру тоже отдохнуть стоит, а то доработался, драконы сниться стали. Уж лучше забывать, что делал, когда заснул, чем в каждом сне драконов видеть.

Кот выгнул спину и зашипел на что-то в углу кабинета. Опять ежи в дом пролезли. Повадились целым семейством, приходят из степи, как к себе. Правда, чаще все-таки идут прямиком на кухню.

Мерцания монитора и клавиатуры не хватало, даже чтоб увидеть, что происходит в шаге от кресла. Себеста щелкнул выключателем лампы, вспыхнул свет, но тени стали еще гуще. И почему-то от этого стало жутко, так жутко, что захотелось бежать. Кот прыжком метнулся к дверям, больно оцарапав бедро задними лапами. Себеста бы тоже метнулся, еще и кота бы обогнал: так страшно ему никогда не было, даже когда демоны напали на Лугу, но он оцепенел от этого страха. Даже стыдно не стало, нельзя так бояться, мужчине – нельзя, а все равно стыдно не было.

– Ты должен поговорить с демоном, – гулко прозвучало из тени. – Поезжай в степь, подальше от Тагара, позови его, скажи, что у тебя есть предложение.

Пистолет в ящике стола, только руку протянуть…

Руки не слушались.

И не получалось молиться. Давно уже не получалось, с того дня, с седьмого аташа, когда все лужане приняли крещение. Все, кроме него. Сейчас молитва могла бы помочь. Сейчас не могло помочь ничего, кроме молитвы.

– «Господь, Отец мой…» – попробовал сказать Себеста. В мозг будто сверло ввинтилось. И стало совсем темно.

Вряд ли он снова заснул, скорее потерял сознание, и какое-то время тень или что-то в тени управляло его телом. В себя Себеста пришел в ложбине между холмами, заросшими густым кустарником. Луна светила так, что глаза резало, тени были четкими и черными, аж вязкими от густоты. Где он, Себеста не знал, видел только склоны холмов, кусты, большие валуны вокруг. Позвать демона? Но какого? Не Демона же. Чтоб его позвать, надо быть в Тагаре.

Стараясь действовать как можно незаметней, Себеста провел ладонью по карману, где лежал телефон. Должен был лежать. Но телефон остался на столе в кабинете.

– Демон? – позвал Себеста вслух.

– Лхар, – пророкотала тень, – называй его Лхаром. Он услышит.

Страх понемногу отступал, появлялись злость и любопытство. Что это за тварь такая? Как она вошла в дом? Как смогла напугать так сильно? Что же это получается, он темноты испугался?!

– Да иди ты, – буркнул Себеста и полез вверх по склону, чтоб оглядеться. Тагар где-то недалеко, огни с вершины точно будет видно.

Тени скользили под ногами, сбивали с толку, подсовывали под руки обманку, вместо веток кустарника, но голос больше не был слышен, и страх не возвращался. Зато любопытство становилось все сильнее. Имя Лхар не давало покоя, не шло из головы.