Книга Замок Древних - Андрей Буревой

– Добро, – сказал Лорк. – Может, тогда и мне с тобой поехать? Тяжело одному почитай сутки повозкой править.

– Справлюсь, – решительно ответил Стоун. – А за заботу спасибо.

– Мирра, пойдем со мной, – сказала знахарка всхлипывающей девушке. – Зелья ей дам, чтоб успокоилась, – шепнула Сильвия старосте.

Проводив взглядом знахарку, уводившую Мирру со двора, староста сказал:

– Пойду тогда припасов в дорогу малость тебе соберу.

– Спасибо, Лорк.

Положив на дно повозки сена, мужчины уложили на нее Дарта и укутали его одеялом. Рядом с парнем Стоун пристроил мешок с добычей и припасы, а меч нацепил на себя. Привязав еще одну пару лошадей позади, Стоун отступил назад и, окинув крепкую повозку цепким взглядом, удовлетворенно кивнул.

– Поедем мы, – развернулся он к старосте.

– Счастливо, – отозвался Лорк. – Пусть боги будут к Дарту милосердны.

– Светлых дней тебе, Лорк! – забравшись на повозку, Стоун щелкнул кнутом, и лошади сдвинулись с места.

– И тебе светлых дней, – прошептал Лорк, глядя на выезжающую со двора повозку.

* * *

Открыв глаза, я обнаружил вокруг себя медленно расплывающийся серый туман.

– Он проснулся! – донесся до меня чей-то взволнованный голос.

– Где я? – слова с трудом шли из пересохшего горла.

– У меня ты, Дарт, у меня, – раздался голос Стоуна.

– Воды дайте, – просипел я.

Приподнявшись, я жадно глотнул из прислонившейся к моим губам кружки и, обхватив ее правой рукой, выпил из нее всю воду.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Гретта.

– Нормально, – повернув голову на звук, ответил я. – Только не вижу ничего, все словно в тумане.

– Ничего, – утешила меня целительница, – зрение скоро восстановится.

– А как я здесь очутился? – задал я волновавший меня вопрос. – После того как заклинание ментального очищения использовал, почти ничего не помню.

– Это зелья на тебя так подействовали, – сказал Савор. – Накопились у тебя в организме вредные компоненты и разум немного помутили.

– Чего ты выдумываешь, старый? – возмутилась Гретта. – Я все хорошо рассчитала. Не могло зелье, если его по порции утром и вечером принимать, так подействовать. Не иначе Дарт несколько порций подряд принял.

– Да, что-то такое припоминаю, – согласился я с целительницей, пытаясь составить из обрывков воспоминаний общую картину. – А что с заклинанием? – тревожно спросил я. – Удастся теперь его снять или зря только время потратил?

– Так сняли мы его уже, – ответил Савор. – Не грозит тебе больше гибель.

У меня словно гора с плеч свалилась, когда я услышал слова Савора.

– Можешь теперь жить спокойно, – сказал маг. – И больше не лезь в опасные места.

– Да какие ему теперь опасные места! – хохотнул Стоун. – Ему теперь остается только жениться, детишек завести, да жить-поживать.

– Нет, – довольно протянул я. – Жениться мне еще рано. Я еще в Магическую академию хочу поступить.

– Академия – дело хорошее, – одобрила мое решение целительница.

– Слава богам! – вырвалось у меня.

– Что случилось? – встревожилась Гретта.

– Зрение возвращается, – ответил я. – А то не хотелось бы слепым остаться.

– Не останешься, – сказала Гретта. – Я же тебе говорила: зрение восстановится.

– Дайте еще воды, – попросил я.

Целительница забрала кружку и, налив в нее воды из стоявшего на столе кувшина, протянула мне.

– Спасибо, – поблагодарил я, отдавая кружку.

– А теперь, раз все в порядке, расскажи-ка нам, как дело было, – попросил Савор. – Очень уж о твоих приключениях услышать хочется.

– Да какие там приключения… Помню, добрались мы со Стоуном до деревни, пошел в горы и добрался до места, где под заклинание попал. Потом набрал добычи и пошел назад.

– А конкурентка тебе не встретилась? – с волнением спросил маг. – Ведь свитка с клятвой в сумке не осталось.

– Встретилась, – ответил я. – Правда, смутно помню, как все происходило. Помню, меч ее разрубил и к стене припер, чтоб деться ей некуда было. И клятву она мне дала… Вроде, – неуверенно добавил я.

– Ты с этим не шути, – встревожился маг. – Вспоминай, как дело было. Может, и не дала она тебе клятву?

– Нет. Точно дала, – уверенно ответил я. – Не будет теперь на меня охотиться, тварь зубастая, – довольно добавил я.

– Что ты сказал? – переспросил осипшим голосом маг.

– Э-э-э… – поняв, что сболтнул лишку, я решил признаться, почему называю девушку тварью зубастой и зверюкой. – Охотиться, говорю, больше она на меня не будет. Варг она, – со вздохом признался я.

Побледнев, Савор упал на стул.

– Ты, ты… Почему сразу не сказал, что она варг? – с трудом проговорил он.

– Думал, не дадите мне свитки, если узнаете, какой у меня опасный конкурент, – смущенно признался я.

– А я тебе говорила! – упрекнула Савора целительница. – Говорила, что не надо никаких клятв, а ты, осел старый, меня не послушал.

– А в чем дело? – полюбопытствовал Стоун, увидев, как разволновался маг.

– Нельзя от варга клятву богине Арис требовать, – пояснила десятнику целительница. – Это для нас она богиня-мстительница, а для варгов – богиня-спасительница. Когда их создателя уничтожили, хотели и варгов всех под корень извести, чтоб не существовало на свете изуверства такого – помеси человека и зверя. Так Арис за варгов заступилась, сказала, что надо было сразу мага этого убить, а не дожидаться, пока он варгов создаст. Маги ведь и вправду не один год судили-рядили да отщепенца уговаривали опыты прекратить. Так и не удалось им варгов извести. Хоть и сильны были маги, а против богов выступать – все одно что плевать против ветра.

– И что, Арис может покарать меня? – заволновался я.

– Нет, карать она тебя не будет. Но лазейку, как клятву обойти, подсказать девушке может, – ответила Гретта.

– Дарт, постарайся вспомнить, как клятва прозвучала, – попросил Савор. – Может, и не грозит тебе опасность.

Наморщив лоб, я старательно перебрал обрывки воспоминаний и огорченно сказал:

– Нет, в голове почти ничего не осталось. Помню, смешно мне стало от чего-то, а дальше все забыл.

– Придется тогда заклинанием ментального очищения воспользоваться, – вздохнул Савор. – Воспоминания свежие еще, должны сохраниться.

Маг собрался и на мгновение замер, создавая заклинание. Меня передернуло, когда в голове словно ветер пронесся. Прояснившимся сознанием я устремился к событиям прошлых дней. И тут меня начала бить нервная дрожь.