Книга Биологическая война. Введение в эпидемиологию искусственных эпидемических процессов и биологических поражений - Михаил Супотницкий

Особой тайны в «желе» нет. Американские пилоты ничего не напутали, а просто — неправильно поняли. Дело в том, что в те годы желатин в фосфатном буфере считался наиболее удачной средой для приготовления жидких бактериальных рецептур. Например, еще до войны на Корейском полуострове, сотрудниками Форта-Детрик на модельном неспорообразующем микроорганизме В. prodigiosum было показано, что три распылении его культуры, суспендированной в дистиллированной воде, выживало в среднем 0,9 % бактерий. В то время как при распылении культуры, суспендированной в растворе желатина, этот показатель возрос до 14,1 % (Rosebury Т. Е., 1947). Желатин в фосфатном буфере в те годы использовался не только для приготовления рецептур, диспергируемых взрывом, но и рецептур, диспергируемых выливными приборами, использующими форсунки с соплами гидравлического типа. Образующийся в том и другом случае биологический аэрозоль имел весьма широкий диапазон частиц. Но почти 15 % материала после испарения воды переходило в частицы с диаметром 5 мкм; желатин защищал бактерию от неблагоприятных факторов внешней среды (см. у Zentner R. J., 1961).

Попытки вызвать эпидемии чумы. В те годы распространение с самолетов блох Pulex irritans), инфицированных возбудителем чумы, считалось в своем роде «классикой» ведения бактериологической войны (примерно так же, как и забрасывание разлагающихся трупов в крепости во время господства миазматических воззрений на эпидемии). Убежденность в возможности такого способа распространения чумы было основано, как тогда казалось, на надежном экспериментальном фундаменте, заложенном еще сотрудниками отряда № 731.

Прежде всего, внимание Комиссии обратила на себя неправильная эпидемиология чумы в Северной Корее. За последние пять столетий в Корее не было вспышек чумы. Самыми близкими центрами эндемического распространения чумы являлись Северо-Восток Китая, находящийся в 450 км от места происшествия; и провинция Фудцзянь в южной части Китая, отдаленная на 1500 км от того же места. Комиссия отметила, что появление чумы в феврале месяце означает, что она появилась на три месяца раньше, чем это обычно бывает в странах, обладающих таким же климатом, как климат Северной Кореи. Блохи, обнаруживаемые в естественных условиях после налетов американской авиации, не являлись крысиными, а относились к виду P. irritans, т. е. к человеческим блохам.

Комиссии стало известно о семи попытках вызвать чуму среди населения Северной Кореи. Первая вспышка чумы, находящаяся в причинно-следственной связи с внезапным появлением больших масс блох и предшествующими налетами американской авиации, зафиксирована 11 февраля. Бактериологически подтвердить инфицированность блох возбудителем чумы тогда не удалось, так как санитарно-эпидемиологическая служба Северной Кореи еще не была готова к бактериологическим атакам. Во всех остальных случаях были получены бактериологические подтверждения инфицирования возбудителем чумы человеческих блох P. irritans, собранных после пролетов американских самолетов.

Комиссия занималась изучением трех попыток вызвать чуму среди населения Китая и Кореи. Вспышку в Ганьнане (Северо-Восточный Китай), мы уже рассмотрели выше. Далее мы рассмотрим инциденты в деревне Кансукун и в районе Хойяна (Северная Корея). Реальная бактериологическая война поражает своей обыденностью.

Инцидент в деревне Кансукун. Комиссии был представлен доклад начальника Центрального противоэпидемического отряда министру здравоохранения КНДР от 17 апреля 1952 г. о его деятельности по ликвидации вспышки чумы в Кансукуне, а также пять документов, упомянутых в докладе. Суть представленной Комиссии информации заключается в следующем.

Второго апреля 1952 г. Пак Ион Хо, крестьянин верхнего села Кансукун (всего 936 жителей) заболел с симптомами головной боли и озноба. Больного изолировали в отдельное помещение 3 апреля. Все дома в селе были подвергнуты дезинфекции и дератизации. Больной умер 4 апреля, вскрытие произведено 6 апреля. Внутренние органы трупа были отправлены в лабораторию для гистологического исследования Мазки были приготовлены из внутренних органов трупа, и проведен посев посмертных материалов на скошенный агар. Мазки и скошенный агар отправили в лабораторию для бактериологического исследования. Его результат однозначно свидетельствовал, что Пак умер от чумы. Окончательный диагноз — септицемия на почве бубонной чумы правых лимфатических узлов.

При исследовании обстоятельств заражения чумой этого крестьянина, было установлено, что утром 25 марта на поверхности воды в чане у колодца недалеко от своего дома, куда Пак обычно ходил умываться, он обнаружил десятки блох «как будто мертвых». Так как около 4 ч утра Пак был разбужен шумом самолета, кружившим на небольшой высоте над селом, он решил, что блохи сброшены этим самолетом и немедленно доложил о случившемся председателю Сельского народного комитета. Через несколько дней он заболел чумой. Признаки неправильной эпидемиологии болезни были установлены довольно быстро. Из найденных в чане блох 20 отобрали на бактериологическое и энтомологическое исследование. По данным экспертизы, эти блохи принадлежали к человеческому виду P. irritans и были инфицированы возбудителем чумы. Сотрудниками противоэпидемического отряда чумной эпизоотии среди грызунов установлено не было. Население не видело мертвых крыс и мышей. В ходе дератизационных работ было поймано 143 крысы, ни одна из них не болела чумой.

Профессором Чень Вэнь-гуем из органов умершего крестьянина была выделена высоковирулентная культура возбудите ля чумы, 10–20 клеток которой (в разведении) оказывались смертельными для морской свинки. Чень отметил, что и другие больные умирали так же быстро, как эта жертва. Некоторые люди (Чень не указывает кто, где когда) умирали в течение 24 ч, еще до развития бубонов.

На основании эпидемиологических и бактериологических исследований корейскими и китайскими исследователями был сделан вывод, что случай появления чумы Кансукуне вызван блохами, сброшенными с американского самолета.

Комиссия изучила данный доклад и другие приложенные документы и провела собственное расследование инцидента. Членами Комиссии были опрошены односельчане Пака и научные эксперты, которые подтвердили и пояснили представленную формацию. Комиссия согласилась с выводом доклада начальника Центрального противоэпидемического отряда.

Инцидент в районе Хойяна. Комиссии был представлен специально подготовленный для нее Государственным чрезвычайным противоэпидемическим комитетом — КНДР «Доклад о распространении американским самолетом человеческих блох, зараженных чумными палочками» от 11 июня 1952 г., а также 6 документов, упомянутых в докладе. Суть представленной информации заключалась в следующем.

Около 10 ч утра 23 апреля 1952 г., примерно через 6 ч после появления над этой частностью американского самолета, на открытых полях на склоне горы недалеко от Сэпонга в уезде Хойян, китайскими военными топографами случайно обнаружены десятки тысяч блох. Площадь распространения составляла приблизительно 30×10 м. На этой площади было место с большой кучностью размером в 3–4 м2, на котором обнаружено такое количество блох, что от них почернела поверхность земли». Место, где обнаружены блохи находилось в 100 м от ближайших жилищ и в 100 м от ближайшей тропинки. В результате проведенной экспертизы было установлено, что эти блохи являются человеческими и инфицированы возбудителем чумы. Блохи были залиты бензином и спалены. Все люди, принявшие участие в уничтожении насекомых, заранее были привиты против чумы. После уничтожения насекомых они подверглись карантину и в течение 3-х дней принимали сульфатиазол в качестве средства экстренной профилактики. Людей, заболевших чумой, ни среди них, ни среди населения не было установлено. На основании эпидемиологических и бактериологических исследований был сделан вывод, что чумные блохи в Хойяне сброшены с американского самолета.