Книга Образ Другого. Мусульмане в хрониках крестовых походов - Светлана Лучицкая

Профильное и фронтальное изображение в средневековом искусстве было связано со многими смысловыми коннотациями. В искусстве старых мастеров фронтальная форма есть средство выражения сакрального и трансцендентного. Она обозначает тему покоя (в отличие от профильной формы) и применяется не только в теофании, но и к королевским персонажам.[1264] У старых мастеров анфас изображаются короли, сакральные персонажи (Богоматерь, Христос, удостоенные вечности святые). Позиция в 3/4 чрезвычайно распространена. Начиная с поздней античности и на протяжении всего Средневековья поза в три четверти — самая стандартная форма, ее смысл почти нейтрален, вернее, она приобретает смысл в сопоставлении с другими позициями. Точно так же и позиция в профиль (связанная чаще всего с конкретными действиями и активностью) ничего не означает, если не в ситуации сравнения, в том числе и с позой в 3/4; в этом случае она — признак более низкого статуса. Итак, посмотрим, насколько эти правила соблюдаются в иллюстрациях к хронике Гийома Тирского. В ситуации исламо-христианского конфликта эти контрасты весьма выразительны. Для примера мы рассмотрим изображенные на наших миниатюрах сцены взятия мусульманами в плен христианских рыцарей. На миниатюре рукописи 22495 (рис. 9; XXII, 14), Салах-аддин и мусульмане изображены в 3/4, а христиане — анфас. На другой миниатюре той же рукописи 22495 (рис. 10) представлены все три позиции: Людовик Святой — анфас, Туран-шах в 3/4, а обычные сарацины — в профиль. Иерархия персонажей тем самым весьма четко подчеркнута. Профильное изображение (конвенциональный знак низкого статуса) — наиболее часто практикуется применительно к ординарным сарацинам.[1265] Устойчивый трафарет предлагает следующие пропорции — христиане в 3/4 и сарацины в профиль (22495, ff. 28, 30, 32v, 87). Еще пример — миниатюра (22495, f. 78), на которой рассказана сцена пленения Боэмунда, — здесь иноверец изображен четко в профиль по сравнению с Боэмундом и Танкредом, изображенными в 3/4. Мы видим, что все эти изображения конвенциональны, а пропорции и размеры символичны. Это своеобразная визуальная характеристика мусульман, противопоставляемых христианам. На миниатюре, показывающей сцену пленения франков Салах-аддином (рис. 9) противопоставлены также агрессивные жесты мусульман и покорные жесты рыцарей — смирение христиан отражается в виде скрещенных ладоней.[1266] Эти жесты повторены в другой подобной же миниатюре, изображающей сцену пленения Людовика Святого (рис. 10) — тот же указательный жест эмира, тот же жест скрещенных рук христиан: захватывающие христиан в плен мусульмане берут их за руку. Выбор сюжета не случаен. Сцены имеют вполне определенный смысл — именно христиане оказываются жертвами в этой войне, а мусульмане действуют насильственными методами. Жесты конвенциональны — каждый из них весьма четко соответствует вполне определенной эмоции. Смирение выражает жест скрещенных ладоней, повелительный жест сарацин — агрессию. Проявление чувств как бы запрограммировано — в этом смысле поведение персонажей на миниатюрах можно сравнить с заранее разработанным театральным сценарием.

III.7. Внешний вид мусульман

Изучая образ мусульман, мы рассмотрим еще одну их визуальную характеристику — их внешний вид. Какие в этом плане могут быть выделены иконографические атрибуты? Они встречаются уже в ранних миниатюрах. Таким неизменным атрибутом является тюрбан (рис. 11; 24209, ff. 50v, 89v, 62v, 225). В средневековых визуальных искусствах тюрбан вообще многозначный символ. Это визуальный знак чужака, представителя экзотической культуры. Тюрбан — непременный иконографический атрибут персонажа, имеющего иные обычаи и верования, или же исторического персонажа из далекого прошлого. Ветхозаветные евреи, сарацины, язычники — все эти лица непременно изображаются в средневековой иконографии в тюрбанах. В наших миниатюрах тюрбан также визуальный знак язычника-мусульманина.[1267] Иногда его заменяет чалма (рис. 7; 22495, ff. 28, 30, 32v, 69v, 78, 87, 105, 294v etc).[1268] Иноверцы всегда изображаются с бородой (2634, 129v). Их визуальная характеристика проявляется также и в том, что они изображаются стариками (рис. 16). Другой стереотип их внешности — полные губы. В средневековой символике эта деталь имеет негативные корреляции; она обозначает ложь, лицемерие. В сочетании же с изображением в профиль (рис. 11) она — весьма важный визуальный знак, характеризующий неверного или еретика.[1269] Все мусульмане, как правило, уродливы — для них типичны толстые губы и нос, искаженное злое выражение лица — как, например, у воинов Туран-шаха, берущих в плен короля Людовика Святого, а также у других мусульман (рис. 10; Ms. fr. 22495, f. 87; 9083, f. 19, f. 109). Уродство в средневековой символике есть признак зла. Согласно средневековым представлениям, все, что отстоит от нормы, связано с грехом.[1270] В Средние века существовала определенная эстетическая и моральная дихотомия. Уродливые лица сарацин отражают уродливость их душ. Они безобразны, какими и должны быть иноверцы. Эта визуальная характеристика имеет параллели в литературной и исторической традиции. В старофранцузской литературе мусульмане нередко рисуются чудовищными уродами. В героической песни об Ожье-Датчанине мусульманский эмир Кордаглон имеет два рта, два носа и четыре руки.[1271] В хрониках Первого крестового похода полчища выступающих в бой врагов изображаются гадкими и крикливыми существами.[1272] Но эта характеристика относится к ординарным мусульманам. Существовало различие в изображении обычных сарацин и эмиров. Эти отличия хорошо видны на миниатюре кодекса 22495 (рис. 8). Она запечатлела известный эпизод — атабек Мосула Кербога, прийдя на помощь к эмиру Яги-Сиану, утратившему крепость, начинает на восходе солнца атаку Антиохии. Атабек выглядит иначе, чем обычные мусульмане. Он в короне, королевской мантии, отороченной беличьим мехом, и выглядит точно так же, как французский король. Миниатюристы, равно как и хронисты и поэты, проецируют свои представления о иерархии на мусульманский мир. В исторических и литературных сочинениях в политической иерархии иноверцев фигурируют короли, графы, сеньоры и даже римский папа![1273] Подобным же образом в иконографии мусульманские эмиры изображаются так же, как французские монархи. Впрочем, иногда имеет место наложение модели изображения ординарного мусульманина и мусульманского эмира (см. 2634, f. 129v). Но чаще мусульманские эмиры выглядят точно так же, как французские короли. На некоторых миниатюрах даже кожа иерархов мусульман светлее (рис. 8). Смысл этой символики — передать иерархические отношения. Эта символика не моральная, не эстетическая, но социальная. Если одежда эмиров такая же, как и у христиан, то у обычных мусульман — она подчеркнуто другая, и в этом смысле выполняет функцию инаковости. В рукописи кодекса 22495 (ff. 19, 43, 87) все сарацины в коротких туниках, и вообще короткая одежда — их отличительный признак. В действительности мусульмане одевались не так.[1274] Но на миниатюрах они всегда выглядят одинаково. Эмиры также всегда в одной и той же одежде — длинная мантия и корона на манер французских королей. При этом у персонажей отсутствует портретная индивидуальность — и Кербога, и Салах-аддин, и Туран-шах выглядят примерно одинаково (рис. 8-10).