Книга Лаврентий Берия. Оболганный Герой Советского Союза - Евгений Толстых

А. И. Микоян утверждал, что расширенный состав Президиума ЦК КПСС был создан И. В. Сталиным для того, чтобы легче было кого-либо убирать из Президиума ЦК: мол, никто не заметит исчезновения того или иного руководителя партии. Другие писали, что расширение состава Президиума ЦК КПСС ослабляло позиции этого руководящего органа партии, поскольку де «утрачивались» мнения ветеранов партийно-государственного руководства и «не сложились» взгляды новых деятелей партии.

Однако если посмотреть состав расширенного Президиума ЦК, то станет ясно, что в него введены И. В. Сталиным новые руководящие кадры, вынесшие на своих плечах всю тяжесть войны с фашистской Германией и выросшие за годы нового этапа социалистического строительства.

На первом заседании Президиума ЦК КПСС 18 октября 1952 года было принято решение освободить Кагановича, Молотова, Микояна от высоких постов.

17 октября 1952 года Берия записал в дневнике: «Все закончилось и все начинается. Провели Пленум. Коба все-таки попросил его заменить. Сказал нам, если Пленум колебнется, передаю ЦК тебе Георгий, а Совмин тебе Лаврентий. Мы сказали, этого делать не надо. Он сказал: «Я знаю, что не надо. А надо».

Что крылось за сталинской фразой «если Пленум колебнется»? Нет ответа. Можно только предположить, что «Пленум» остался неколебим…

В октябре 1952 года, на пленуме ЦК, Сталин предложил освободить его от обязанностей секретаря ЦК и Председателя Совмина. Но участники пленума отвергли это предложение, обставив свой отказ как проявление верности вождю.

Стареющий, но живой Сталин, умеющий долго терпеть даже самых отпетых негодяев, был, в представлении «элиты», меньшим злом рядом с неподкупным Лаврентием Берия, который мог занять ведущее место в Правительстве СССР.

А вот теперь – о «неуставном» Бюро. Все началось с письма некоего военнослужащего Ф. Филькина из Бежецка.

25 октября 1952 г.

Товарищу Маленкову Г. М.

Дорогой Георгий Максимилианович, обращаюсь к Вам, как к депутату Верховного Совета СССР. Я три раза участвовал в выборах в Верховные органы государственной власти за Вашу кандидатуру и прошу Вас ответить мне на несколько вопросов.

Я нахожусь в г. Бежецке Калининской области. В городе очень неблагополучно обстоит дело с продовольственным обеспечением населения. В магазинах нет никаких продовольственных продуктов, кроме вин, водки, консервов и дорогих сортов конфет. Белый хлеб и хлебобулочные изделия совершенно отсутствуют. Сахара нет, круп нет, жиров и колбасных изделий тоже нет, а иногда даже трудно достать черного хлеба (24-25 октября 1952 г.).

Местные городские органы отвечают, что нет фондов. Нет фондов продовольствия, но в городе есть живые люди, рабочие, интеллигенция, которые отдают свой труд на благо общества.

В городе плохо обстоит с электроэнергией. Городская электростанция стро ится четыре года и не может окончить строительство. Нет средств, и средства нужны небольшие, чтобы окончить строительство электростанции. В городе имеется хороший колхозный рынок, но на рынке имеется только мясо, лук, картофель. Муки, сахара не бывает. Георгий Максимилианович, окажите помощь в обеспечении снабжения продовольствием г. Бежецка и средств для окончания строительства городской электростанции 1.

Ф. Филькин. г. Бежецк Калининской обл. в/ч 78756(к) Филькин Ф. М.

ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 86. Д. 2167. Л. 56. Заверенная машинописная копия.

(На документе резолюции: «Т. Жаворонкову В. Г. Обратите внимание на это дело. [Примите меры.] О результатах сообщите. 30/Х–52 г. Г. Маленков»; «т. Помазневу. 30/Х–52 г. Г. Маленков».)

Маленков показал письмо Берия и они вместе зашли к Сталину.

«Он прочитал, ничего не говорит. Потом выругался. Мы молчим. Потом говорит Георгию: «По конкретному случаю сам решай как депутат. А явление надо рубить под корень».

И сам спрашивает: «А где корень?»

Я ему говорю: «В [идиотах]».

Он прищурился, согласился. Потом начали говорить. У Кобы есть крепкое желание устроить большую чистку, но уже без большой крови. Говорит: «Раньше против нас были внутренние враги, которые готовили форменные заговоры. А сейчас основной враг бюрократ и разложившийся шкурник. Этих к стенке ставить незачем, этих просто уволить, а самых злостных по суд».

Мы согласились, он говорит, это надо хорошо обдумать и хорошо подготовить. Сказал, что разговор пока между нами, больше ни с кем. Сказал, он тоже ни с кем пока говорить не будет.

Мне тоже надо подумать. Тут надо МГБ чистить. Игнатьев насажал заср…нцев из ЦК, а тут нужны профессионалы…», – из дневника Л. Берия от 27 октября 1952 года.

В октябрьско-ноябрьской сводке обращений граждан за 1952 год, направленных Сталину, помимо писем из Молотовской, Вологодской, Московской областей о тяжелом положении в кол хозах, выделялось одно, датированное 1 ноября. Его прислал ветеринар из Орехово-Зуевского района Московской области Н. И. Холодов. Он писал:

«Согласно нашей прессы, в сельском хозяйстве мы имеем гро мадные достижения […] Посмотрим же на самом деле, как обстоит дело в действительности. Рожь кое-как скошена, кое-как потому, что при уборке были колоссальные потери […] Колхозы района не получают на трудодни вот уже 3-4 года. Только и слыхать: “За палочки я работать не буду” […] Картофель вроде убран, но что это за уборка? Его убирали мобилизованные рабочие с фабрик и заводов, у которых на этот период сохраняется зарплата на 50 %, и они не старались собрать весь картофель, потому что они в этом не заинтересованы, они старались побыстрее освободиться и со бирали только то, что было наверху […]

Теперь перейдем и посмотрим на животноводство. О нем даже совестно говорить – годовые удои молока из года в год не превы шают 1200-1400 литров на фуражную корову. Это смешно – это дает средняя коза […]

Сперва я думал, что такое положение вещей только в несколь ких районах промышленного значения, а оказывается нет – такая же картина, как я узнал, и в ряде районов Владимирской, Рязанской, Курской и Воронежской областей, не говоря уже о других, о которых я не знаю […]

Как бы ни старались руководители заставлять работать кол хозников, последние под всеми соусами работать не хотят, так как из года в год трудодень не оплачивается. В виде меры пресечения этого у плохо работающих отрезают усадьбы, последние уходят на производство, а сдвига в работе нет. В связи с таким положением вещей колхозы несут колоссальные убытки в сельском хозяйстве из-за несвоевременной и, надо сказать, плохой уборки урожая, не радивого отношения к животноводству. И все это потому, что при работе с угрозами, из-под палки, работают все нехотя, колхозное добро считают не своим и все работают кое-как […]

Предстоящая зимовка будет одной из труднейших зимовок, которые были в последние годы […] потому что план накопле ния грубых кормов выполнен всего на 50-60 % […] Вот придет февраль-март месяц, начнется отход слабых, падеж молодняка и на этом многие работники сельского хозяйства дорого поплатят ся, многие заработают выговора, кое-кого снимут с работы, а не которых будут и судить. Не в лучшем положении животноводство и у колхозников. Корма колхозные хозяйства почти не накосили никто. Начинается массовая сброска скота».