Книга Можно ли умереть дважды? - Лейф Г. В. Перссон

— Я знаю, — сказала Лиза Ламм. — Если я поняла тебя правильно, общая картинка еще лучше. Оружие, патроны, моток шпагата плюс человеческая кровь, найденная вами в лодке.

— Ну, я и не собираюсь жаловаться, — признался Ниеми. — Я доволен.

— Я тоже, — поддержала Лиза Ламм. — Поэтому и решила задержать его уже завтра рано утром. И лучше всего взять из дома.

— И ты хочешь, чтобы я и коллеги провели там обыск, — констатировал Ниеми.

— Точно, — подтвердила Лиза Ламм. — У тебя найдутся люди для этого?

— Найдутся, — заверил Ниеми. — У тебя есть еще какие-то пожелания?

— Да, его компьютер, естественно, или, если у него есть, смартфон. Все иное на твое усмотрение. Это ты знаешь лучше меня.

— Я тут подумал вот о чем, — сказал Ниеми. — Пожалуй, тебе стоит напомнить коллегам, которые будут его допрашивать. Ты помнишь, наверное, синюю ночную рубашку, единственное одеяние на ней, когда они нашли ее в доме. Это же была ночнушка Джейди Кунчай, но едва ли найденного тела.

— Да, — подтвердила Лиза Ламм. — Я помню ее. А в чем проблема?

— Куда она делась, — сказал Петер Ниеми. — На этот вопрос ведь Джонсон сможет ответить.

— Я понимаю, о чем ты подумал, — сказала Лиза Ламм. — Когда человек спит в ночной рубашке в такую жару, на ней должна остаться ДНК.

— Да, и если ты натягиваешь ее на кого-то другого, чье тело в крови, там должна была оказаться и ДНК этого человека тоже. Две разных ДНК на одном наряде, и, мне кажется, в таком случае у нас есть профили обеих женщин.

— Джейди Кунчай и Яды Сонгправати, — подсказала Лиза Ламм.

— Точно как на щетке для волос, — констатировал Ниеми.

— Я позабочусь, чтобы Джонсона спросили об этом, — пообещала Лиза Ламм.

«Ниеми молодец, — подумала она, как только положила трубку. — Почему никто другой ничего не сказал о ночной рубашке? Возможно, все забыли».

«Приятная женщина эта Ламм, — подумал Ниеми, как только закончил разговор. — Красивая и хорошо тренированная. Из тех, кто может позаботиться и о себе, и о других».

92

Анника Карлссон и ее коллега Ян Стигсон забрали Даниэля Джонсона из его жилища в Йердете около восьми часов утра. Он сам открыл им, когда она позвонила. С вопросительной улыбкой на лице.

Анника Карлссон представилась и показала свое полицейское удостоверение. Получила ту же вопросительную улыбку в ответ.

— Ага, и почему вы хотите поговорить со мной?

— Нам необходимо кое о чем спросить тебя, — сказала Анника Карлссон. — Именно поэтому тебе придется проследовать с нами в здание полиции Сольны.

— И о чем речь? — поинтресовался Джонсон по-прежнему дружелюбным тоном и с любопытством посмотрел на них.

— Этого я, к сожалению, не могу сказать, — ответила Анника Карлссон. — Но убеждена, что прокурор все тебе расскажет. Она уже ждет тебя.

— Ничего себе, — поморщился Даниэль Джонсон. — Если я должен встретиться с ней, то хочу, чтобы это происходило в присутствии моего адвоката.

— Естественно, — сказала Анника Карлссон. — Как его зовут?

— Юхан Эрикссон, — сообщил Джонсон. — Я незнаком с ним, но, судя по тому, что мне доводилось слышать и читать о нем, он, наверное, лучший из всех.

Как только они ушли, квартира перешла в распоряжение Ниеми и Фернандеса. Они изъяли компьютер, мобильный телефон и провели обыск, но все их усилия не принесли особых плодов.

Даниэль Джонсон жил в трехкомнатной квартире, которой владел. И в ней отсутствовали следы какого-либо другого посетителя. Квартира была хорошо меблирована в традиционной манере. А также хорошо убрана, и, судя по найденным квитанциям, благодаря постоянным заботам некоей специализированной фирмы. Его компьютер оказался новым, купленным всего месяц назад, и когда ему, в конце концов, задали вопрос об этом, он объяснил, что старый проработал уже более пяти лет и он решил поменять его. Собирался сделать это гораздо раньше, но все руки не доходили. В данном вопросе он доверился фирме, где приобрел прежний. А как они поступили с ним, понятия не имел, но предполагал, что просто утилизировали. Проще всего спросить у них. Все квитанции у него остались. Они находились в папке, где он хранил подобные бумаги.

В общем, они не нашли ничего интересного. Ничего бросавшегося в глаза, возможно, с единственным исключением. На тумбочке у кровати Джонсона стояла заключенная в рамку фотография его первой жены Джейди Кунчай.

Ниеми и Фернандес обсудили этот факт. Если он убил ее пять лет назад, это выглядело странным напоминанием о том, что ему, пожалуй, стоило забыть. Если он, конечно, не просчитал заранее, что такие, как Ниеми и Фернандес, рано или поздно придут к нему домой, и поставил ее по этой причине. Например, прежде чем пошел открывать, когда Анника Карлссон позвонила в его дверь.

— Или у нас с тобой профессиональная паранойя, — сказал Фернандес и пожал плечами.

— Да, но признайся, подобное все равно выглядит немного странно, — произнес в ответ Ниеми.

Когда Джонсону задали этот вопрос, он, казалось, толком его не понял. У него имелось много снимков погибшей супруги. Стоявший у кровати он сделал сам во время их первого совместного отпуска. Что необычного в этом? Она же значила для него больше всех других людей, вместе взятых. Он думал о ней каждый день, ее не хватало ему постоянно.

Всего полиция провела четыре допроса Даниэля Джонсона. После чего он перестал отвечать на вопросы. По его словам, уже все сказал. Ему было нечего больше добавить, и об этом он сообщил дознавателю, инспектору Юхану Эку, когда тот закончил последний из допросов. На всякий случай провели пятый, на котором Даниэль Джонсон ни разу не открыл рта, а вместо него говорил адвокат. Он, в свою очередь, подтвердил, что его клиент уже все сказал. Они якобы вдвоем подробно обсудили это дело. И по сути, пришли к единому мнению. В результате допрос получился очень коротким. Он занял менее пяти минут.

Позиция Даниэля Джонсона относительно происходившего была четкой и ясной уже с самого начала. Он не понимал, о чем говорили полицейские. Его жена Джейди погибла во время цунами. Он сам находился там. Видел все собственными глазами. Начиная с того, как разразилась катастрофа, и кончая тем, как ее пепел развеяли по ветру на горе к северу от Бангкока.

Даниэль Джонсон смог без труда отбросить все вопросы, заданные ему полицейскими по поводу трагедии, обрушившейся на него самого и его супругу. Распечатки разговоров с ним заняли более двухсот страниц. На его ответы пришлась половина из них, и в основе всех лежала одна и та же базовая идея. Его жена Джейди Кунчай погибла во время цунами почти двенадцать лет назад. Вот и все.

Для иллюстрации достаточно одного примера. Причиной, почему прошло более суток, прежде чем он с помощью пары служащих отеля смог вынести свою супругу из дома на берегу, который они снимали, был царивший вокруг хаос. Когда он в первый раз попытался сделать это, и полицейские, и сотрудники службы безопасности отеля помешали ему, поскольку, по их мнению, вилла могла обрушиться в любой момент. Только на следующий день он получил возможность заняться ее поисками.