Книга Выбор, или Герой не нашего времени - Серж Середа

– Никуда я тебе уехать не позволю. Ты слышал, что сказала твоя жена. Мы семья. И все вы, включая детей и Алёшку, для меня стали родными людьми. И я должен вносить свою материальную лепту, пока дети растут и получают образование.

Володя смотрел на Павла с восхищением. Затем он налил ещё себе и Павлу по бокалу вина, и они выпили на брудершафт.

– А теперь я тебе скажу главное, Володя. Может, я повторюсь, но скажу тебе так. Я никогда не стану навязываться к тебе с тем, что тебе неприемлемо и не нужно. Мне вполне достаточно, что ты стал ко мне относиться, как к Алексею. Я думаю, что ты уже заметил, что духовно мы стали очень близкими людьми. А насчёт коррекции твоего здоровья – я всегда к твоим услугам и предпочтениям.

Тут Павел вновь налил по бокалу вина, они оба встали, залпом осушили бокалы и обнялись.

Глава 12

Володя уже два часа ходил по городу. Чем пристальнее он всматривался в городские пейзажи Стокгольма, тем большей симпатией он проникался к городу. Своим внешним видом, если мысленно убрать остроконечные крыши, он сильно напоминал ему родной Санкт-Петербург. Бесконечная водная гладь перемежалась многочисленными островами и набережными, на которых возвышались красивые архитектурные ансамбли. Большое количество парков и скверов своей зеленью придавали городу особое очарование.

В Стокгольме он обратил внимание на отсутствие в центре города скопления автомашин, меньшую загазованность воздуха и царящую чистоту на улицах. Горожане по большей части были веселы и приветливы. И повсюду он слышал… английскую речь. Он выполнил поручение Вершинина, встретившись с его знакомым, передав ему конверт. Молодой человек был из Москвы, как узнал Владимир. Они побеседовали минут пятнадцать на отвлечённые темы. На прощанье он дал Владимиру номер своего телефона и сказал, что при каком-либо затруднении в Стокгольме Владимир может перезвонить ему из любого автомата или бара.

До назначенной ему встречи оставалось полчаса, и он не торопясь пошёл в условленное место. Проходя по набережной, Володя вышел наконец к небольшой площади, где возвышался памятник монарху давно ушедшей эпохи Густаву II – королю Швеции.

Незадолго до отъезда Владимира последний раз проинструктировал Вершинин. Виктор Васильевич, не сгущая красок, обрисовал не совсем оптимистичную картину жизни Владимира, останься он в Санкт-Петербурге. Существовала реальная угроза его жизни, так как он владел определёнными секретами проведения прерванной Вершинином операции. И даже всесильный Черняев не мог ему гарантировать стопроцентную неприкосновенность. Не желая осложнять жизнь не только себе, но в первую очередь своим близким, он уступил требованиям Ирины и беспрекословно подчинился её воле. Сказать, что это далось ему легко, значит ничего не сказать вообще.

Более всего его волновала мысль, что он так и не смог объяснить Валерию Черняеву причины своего срочного отъезда. Какое-то время он даже думал, что он его предал.

Прогуливаясь теперь по Стокгольму, он знал, что конечный путь его лежит в Париж, где он встретится со своей семьёй и друзьями.

В соответствии с инструкцией, которую он получил от Виктора Васильевича, в Стокгольме к Владимиру должен подойти человек в условленное место и время. Он и передаст ему новые документы (иностранный и российский паспорт на новую фамилию и визу для въезда во Францию), а также проездные документы на вылет в Париж.

Итак, он ждал наступления назначенного часа. Володя посмотрел на часы, было без пяти минут четыре по местному времени. Он сидел на скамейке и спокойно созерцал вид набережной, огромного Королевского дворца и здания Шведского парламента.

Как вдруг за своей спиной он услышал свою любимую песню «The Winner Takes It All» знаменитой группы ABBA, слова которой в переводе на русский язык означают: «Победителю достаётся всё». Эта мелодия, как он предположил, звучала из переносного приёмника. И прежде чем он успел обернуться, чтобы увидеть источник звучащей любимой песни, мужской голос, раздавшийся за его спиной, заставил его вздрогнуть.

– Здравствуйте, Владимир Андреевич! Рад вас приветствовать в самой свободной и прекрасной стране мира.

Володя буквально вскочил со скамейки от неожиданности, обернулся и вскрикнул. Перед ним стоял Алексей Рощин, одетый, как писал когда-то великий поэт, как «денди лондонский». Его улыбающееся лицо выражало восторг и невообразимое тепло.

– Алёшка, ты? Алёшка, малыш, не может быть! Как ты сам добрался? А где твоя трость… очки тёмные на тебе? Ты ведь никогда не носил ранее. Алёшка, объясни мне, что ты здесь делаешь?

– Ты закончил свои вопросы? – улыбнулся Алексей. – Могу теперь я на них ответить?

– Дд-да, – вдруг неуверенно произнёс Владимир, заикаясь.

– Ну, во-первых, белая трость мне больше не нужна, как ты видишь сам. Очки пока ношу затемнённые, потому что привыкают глаза к свету. Приехал я сюда за своим самым главным сокровищем, к огромному удовольствию, потому как всё это время я скучал больше всего по тебе. Пару деньков мы проведём здесь, а потом отправляемся в Париж. А в-третьих, ты что, Вовка, уже разлюбил своего старого друга? Как должны встречаться самые близкие друзья или родственники?

И только после этих слов Владимир вдруг пришёл в себя и понял, что к Алёше вернулось зрение, и тот сюрпризом приехал за ним, чтобы дальше сопроводить его к семье.

Володя резко приблизился к Алексею, заключил его в свои объятия и тискал, и тискал, не в силах оторваться…

– Алёшка, Алёшка, я просто никак не могу до конца понять, что в моей жизни сейчас происходит событие… самое главное после моего рождения. Как я ждал этого часа, родной, если бы ты знал!

Алёша тоже прижался к своему самому дорогому для него в этот момент человеку, целуя его в щёку.

– Вовка, теперь я готов продолжить полноценно идти с тобою рядом, как это и было в лучшие годы нашей жизни. Только путь этот для меня будет теперь намного светлее.

– Алёшка, я тебя видел два месяца назад. Было всё как прежде: все молчали, кругом одни тайны.

– Тайны эти нужны, чтобы лишний раз не тревожить душу самого могучего и сильного мужика в мире и в то же время самого чувствительного, нежного и ранимого.

– Не знаю, – как-то грустно произнёс Володя.

– А ну, Вовка, грустные мысли в сторону!

При этом Алексей обнял его и снова поцеловал, а Володя как-то скромно стал озираться по сторонам.

– Ты чего испугался? Стесняешься, что я тебя целую. И причём мы оба трезвые. Так не бойся, ты не в России. Ты в цивилизованной стране находишься.

Володя улыбнулся Алексею на его слова.

– Ну вот, наконец передо мной прежний Вовка. Он улыбается самой красивой улыбкой в мире. Так думает не только твоя жена и я. Так, кстати, улыбается и твой красавец-сын.

– Ты видел его?

– После операции, когда я наконец увидел белый свет, лежу… открылась дверь, и на пороге появился юноша, у меня не было сомнений, кто он, ещё до того, как я услышал первые его слова. Андрюха уже произвёл фурор среди друзей Николая Гончарова. Скажу лишь одно: Гончаровы отметили, что все Сашенко, в том числе и я, очень похожи друг на друга. Я со свойственной мне прямотой сказал, что это потому, что мы часто спим вместе, – расхохотался Алексей.