Книга Папины дочки - Тасмина Перри

— Неправда! — воскликнула Венис.

— А что я должен был делать после этого? — с вызовом возразил Люк.

— И что ты сделал? — мрачно посмотрев на него, спросила Венис.

— Я послал его к черту. Я не хотел этому верить, Решил, что он нарочно меня третирует. А пару дней спустя в мою квартиру влезли и разбили все мои камеры, испортили все пленки и снимки, вся аппаратура была уничтожена. Я не был уверен, что это его рук дело, поэтому попросил его встретиться со мной в галерее. И он согласился, чтобы сообщить мне, что он превратит мою жизнь в ад, если я не оставлю тебя в покое. Теперь ты понимаешь, в каком положении я оказался?

— И ты решил уступить, бросить меня? Ты даже не поговорил со мной, — с укором заметила Венис.

Люк не отвечал. Ему было тяжело признаться в своем отступничестве.

— Он предложил мне деньги. Много денег. Я взял их и уехал. Я был уверен, что раз ты сама решила не связываться со мной, значит, так будет лучше.

Он провел ладонью по лбу, словно пытаясь смахнуть неприятные воспоминания.

— И сколько он тебе заплатил?

В ее голосе звучала уже не обида, а гнев.

— Вэн, какое это имеет значение?

— Имеет! Мне интересно, за сколько же меня можно было продать? — громко ответила она.

— Мне хватило этих денег, чтобы встать на ноги.

Она отвернулась от него и угрюмо уставилась прямо перед собой.

— Да, хватило, чтобы открыть студию в Нью-Йорке и устроить свою жизнь, — произнесла она, покосившись на его обручальное кольцо. Подсознательно оно ее раздражало, особенно теперь, когда на ее пальце кольца уже не было. Она сняла его сразу после известия о смерти Джонатана.

— Я думала, что мы любили друг друга, но, оказывается, ошибалась, — медленно проговорила она, — мы действительно не могли быть вместе.

— Освальд не оставил бы нас в покое, — тихо подтвердил Люк. — Ты что, не понимала этого? Ему нужен был не я, нищий фотограф без денег и связей. Он убеждал меня, что я не смогу тебя обеспечить, а потом я узнал, что ты вышла замуж за Джонатана фон Бисмарка. Вот кто ему был нужен.

Венис закрыла глаза. Ее отец прогнал Люка, чтобы заполучить в зятья Джонатана. Ему не было никакого дела до того, что он сломал ей жизнь, что она была несчастна, одинока, обманута. И вот теперь она осталась бездетной вдовой, которая даже не имеет права распоряжаться своей работой по своему усмотрению. А Люк женился, получил признание и деньги.

— Прости меня, Вэн.

Венис растерянно взглянула на него.

Она больше не заблуждалась по поводу их прошлого. Она больше не мечтала о возрождении их отношений. Он ее предал, отступился, продал ее любовь за деньги и безо всяких угрызений совести завел себе другую женщину, благодаря которой сделал карьеру. А она, Венис, была для него только ставкой в большой игре. Вряд ли он по-настоящему любил ее когда-нибудь. Но если его она еще могла простить, то Освальда она ненавидела. И настолько сильно, что готова была любой ценой избавиться от его власти.

41

Озаренный огнями Хантсфорд являл собой внушительное зрелище на фоне тускло-серого ночного неба. Вдоль подъездной аллеи и у входа в дом горели фонари, ярко освещенные окна уютно выделялись в сумерках, балкон был украшен сияющими гирляндами.

До наступления Рождества оставалось четыре часа. Гости еще не успели прибыть, но некоторые уже прислали пышно упакованные подарки. Можно было не сомневаться, что большинство приглашенных не пренебрегут возможностью засвидетельствовать свое почтение лорду Бэлкону в связи с тем, что он обвенчался со знаменитой оперной певицей Марией Данте. Даже странное поведение Освальда в последние месяцы не отвратило от него старых друзей. Всех их неудержимо влекло любопытство увидеть воочию молодоженов. Большой зал, залитый светом и благоухавший ароматом хвои, еще дремал под тихие звуки джаза, но часть гостей и обитатели Хантсфорда уже с нетерпением ожидали начала торжества.

Однако у Венис, которая все еще оставалась в своей спальне наверху, настроение было отнюдь не праздничное. Смех, музыка и голоса, долетавшие со стороны лестницы, не могли вывести ее из состояния меланхолии. Вернувшись в Хантсфорд, Венис почувствовала себя еще более несчастной.

После встречи с Люком она решила полностью устранить отца из своей жизни. Она не хотела даже отвечать на его звонки и принимать приглашения, но избавиться от Освальда оказалось не так просто, как ей казалось. Он был ее деловым партнером, и мог испортить ей жизнь и карьеру. Резкий разрыв с ним повлек бы за собой массу проблем, и Венис решила бороться с ним постепенно, продумывая каждый шаг.

Она внимательно посмотрела на гору упаковок и свертков, возвышающуюся на диване. Подарки для Кейт, Серены, Камиллы, мистера и миссис Коллинз. А для отца ничего. Впервые она решилась на такое откровенное изъявление неприязни. Еще никогда она не осмеливалась открыто противостоять ему. На вечер она хотела надеть элегантное кремовое платье из органзы, оно очень нравилось ей. Придирчиво оглядев себя с ног до головы перед зеркалом, она пришла к выводу, что лучше поменять его на серое платье от «Прада». Из украшений на ней был только бриллиантовый браслет. Волосы Венис уложила пышным узлом на затылке. Теперь все было в порядке. Венис вдруг вспомнила, что обычно в такие минуты Джонатан всегда сидел позади нее на диване, наблюдая за ее приготовлениями. И вот теперь его место пустовало. Она была отныне одна.

— Ты там? — раздался за дверью голос Кейт. — Я тебя искала, вечер уже начинается. Папа просил поторопиться.

Она скользнула взглядом по лицу сестры.

— И еще я… хотела сказать…

— Что? — насторожилась Венис, направляясь к лестнице.

Кейт помедлила и затем ответила:

— Я надеюсь, ты не рассердишься на меня за то, что я пригласила… Джека Кидмана.

Венис резко остановилась и гневно уставилась на нее.

— Что ты сделала?

Известие явно не обрадовало ее. Она отказалась встречаться с Джеком после смерти мужа и не нуждалась в том, чтобы кто-то сводил ее с ним вопреки ее воле даже в качестве рождественского сюрприза. Она не отрицала, что любила его, но ее этические принципы не допускали потакания своим страстям. Ведь она недавно стала вдовой! Она потеряла слишком многое — любовь Люка, мужа, возможность иметь ребенка. Больше она не желала разочаровываться. Лучше отказаться от связи с Джеком сразу, чем ждать очередного удара.

— Как ты посмела! — возмущенно воскликнула Венис. К счастью, они стояли в том уединенном крыле дома, где никто не мог их услышать.

Кейт смутилась.

— Прости, я не думала…

На самом деле она не считала, что совершила проступок. Она ожидала подобной реакции сестры, и все-таки ее это не остановило. Взяв Венис за плечи, она твердо сказала: