Книга В борьбе за Белую Россию. Холодная гражданская война - Андрей Окулов

2. Буковский утверждает, что НТС «…в годы войны сотрудничал с немцами (через абвер), в частности, издавая газеты на оккупированных немцами территориях России».

И в оккупированных областях, и в самой Германии среди «остовских» рабочих НТС распространял, устно и в листовках, идеи «третьей силы» под лозунгом «ни немцев, ни большевиков!» За это заплатили свободой и жизнью десятки членов организации. С 1938 года НТС в Германии самораспустился, чтобы не попасть под гитлеровский «глейхрихтунг» («объединение» под фашистским руководством) и действовал нелегально. В 1944 году почти все руководство НТС было арестовано гестапо. Газет ни на одной из оккупированных немцами территорий НТС издавать не мог.

Тут, кстати, можно было бы вспомнить судебный процесс 3 мая 1979 года в парижском Дворце правосудия, на котором был осужден некто Патрис Шероф, автор книги «Досье неонацизма», в которой он обвинил НТС в сотрудничестве с немцами во время войны. Суд нашел утверждения автора клеветническими, а уж французское правосудие заподозрить в снисходительном отношении к сотрудничеству с нацистами невозможно.

3. «…в 1955 году произошел раскол, практически уничтоживший организацию».

Внутренний конфликт в НТС действительно был, кто-то называет его расколом. Из НТС ушло и пыталось создать другой, «подлинный НТС» около 15 % его состава. С каких пор подобные потери считаются «уничтожительными»?

4. «К нашему времени оставшиеся две-три сотни членов организации влачили жалкое существование, искусственно поддерживаемые и КГБ, и ЦРУ в качестве организации двойного агента».

Обвинение серьезное, а «организация двойной агент» — интереснейший материал для историков, которые, естественно, не удовлетворятся голословием Буковского, а захотят доказательств, которые должны хранить архивы ЦРУ и КГБ. Так из какого архива они у «эксперта»? Впрочем, бывает еще один источник «информации»: омраченный злобой и завистью разум.

5. Но мнению Буковского, процесс по делу Гинзбурга, Галанскова, Добровольского и Пашковой был отложен властями сознательно, чтобы «дождаться» курьера НТС с листовками в защиту Гинзбурга и Галанскова: И ЛОЖЬ — «Трюк этот был настолько очевидным, что ни у кого не оставалось сомнения в связи КГБ и НТС».

Логика, достойная известного фонвизинского дьячка, который до логики не дошел, а «ходил до риторики, да Богу изволившу, назад воротился». НТС неоднократно распространял в СССР листовки в защиту политзаключенных, сообщая правду о махинациях советских карательных и судебных органов. Листовки наносили прямой ущерб коммунистической диктатуре, подсудимые же о них знать не могли.

Еще одно «доказательство» связи НТС с КГБ:

«Теперь все это уже не тайна: в 1990 году бывший полковник КГБ Ярослав Карпович поведал печати о том, как он долгие годы был членом “руководящего круга” НТС, их человеком в Москве. По его словам, руководил этой “операцией” непосредственно Андропов, под наблюдением самого Брежнева. И скажите мне теперь: во что они все-таки верили?»

Могли, например, верить в то, что Буковский следит за британской прессой и ознакомился с опубликованной в «Таймсе» еще 22 апреля 1983 года статьей «Кошки-мышки с КГБ», где рассказано об операции КГБ, которую сорвал НТС. Были в «Таймсе» и фотографии четырех гебистов, в том числе Карповича.

Карпович же успел уйти на пенсию до провала операции и получить звание полковника и орден. Для НТС (код «Южане») целью операции было изучение работников КГБ и их новейших методов, внесение дезинформации. Гебисты же (их код операции: «Магнит») пытались раскрыть контакты НТС в Москве, заманить кого-нибудь из руководителей на советскую территорию. Не раскрыли и не заманили. А полковник Карпович в конце восьмидесятых выступил с разоблачением «органов» и стал «гебистом-диссидентом». Если его прозрению помогли материалы НТС и встречи с членами организации — слава Богу. Кто же в таком случае был инфильтрирован? О чьем цинизме следует говорить?

6. «Между тем, руководство НТС, нимало не смущаясь своей провокационной ролью в этих трагедиях, продолжало игру. Более того, рассчитывая, видимо, на чью-то благодарность, они даже афишировали эту роль, заявляя устно и письменно, что “диссидентов вообще создал НТС”. А после трагической гибели Галанскова в лагере в 1972 году объявили его тайным членом своего ЦК — редкий цинизм даже для этих людей».

НТС никогда не претендовал на «создание». Но НТС направлял в страну своих друзей, иностранцев, готовых помочь освобождению России и рисковавших свободой, переправляя диссидентам «тамиздатовскую» литературу, оказывая материальную и техническую помощь, вывозя рукописи и правозащитные документы. За рубежом НТС организовал акции в защиту политзаключенных; в 1972 году по инициативе НТС для этой цели было создано «Общество защиты прав человека».

Буковский не раз утверждал, что Галансков не был членом НТС, что это придумано для поднятия престижа организации. Но Галансков и не намеревался сообщать это Буковскому; более того, когда НТС ему это предложил сделать, он категорически отказался.

ИЗ АРХИВОВ ЗАКРЫТОГО СЕКТОРА НТС

Галансков. Рабочая кличка «Клен». Связь установилась случайно. В июне 1966 года член Шведского комитета содействия («Маркин») поехал в СССР для восстановления связи со СМОГом. По цепочке старых контактов случайно встретил Галанскова и Гинзбурга и провел разговор об НТС и «Гранях».

Август 1966 года. Курьер («Уралец») привез от Галанскова большое письмо с предложением сотрудничества, в частности — размножения малого «Посева».

Октябрь 1966 года. Курьер («Шарик») сообщил: «Буковский, согласно характеристике Галанскова, недостаточно дисциплинированный человек, но если НТС даст ему задание, он будет его исполнять до конца. Он даже немного обижен, что ему не поручили никакого дела и не установили контакт. Галансков считает, что прямо с Буковским встречаться не надо, а лучше передать письмо через него. Галансков хотел бы получать копии писем НТС к Буковскому, потому что хочет централизовать работу и иметь контроль. Это относится и к Добровольскому».

Ноябрь 1966 года. Курьер НТС («Ерема»): «Уже в начале разговора я понял, что отношения с Буковским не то что напряженные, но не совсем ясные. Буковский хочет командовать, Добровольский сказал, что это диктатор и что “Буковского нужно было бы как-то обойти”. Пусть ему напишут и дадут какое-нибудь дело, но пусть не командует. Я спросил, считает ли он Буковского ненадежным? “Нет, — ответил он, — Буковский надежен, но характер у него такой. Если бы он был сегодня в Москве и узнал, что встречался с вами я, а не он, то он сошел бы с ума”. Чувствуется, что между Буковским и Добровольским есть конкуренция за руководство и с этим нужно считаться».

Декабрь — январь 1966–1967 годов «Аксель» сообщила: «Я спросила Галанскова и Гинзбурга об их отношении к Союзу. Гинзбург сказал: “Я вообще политикой не занимаюсь. Меня интересует литература и люди, которые сидят в лагерях”. Галансков в этот день ничего не сказал. О том, что он член НТС, Галансков сказал мне чуть ли не в последний день перед отъездом. Добровольский тоже сказал, что он член Союза и что его друзья в Загорске хотят вступить в НТС. Буковский отказался, узнав, что он должен был бы подчиняться Добровольскому».