Книга Хей, Осман! - Фаина Гримберг

- Он ездил в обитель Мевляви, к Султану Веледу.

- Стало быть, он, твой отец, хорошо говорил по-нашему?

- Он учёный был, читал по-персидски, по-арабски. Он в молодости учился у Димитриса Кидониса Старшего, а тот был по своим познаниям почти такой же, как Григорис Палама[251], великий теологос!..

- Ну, это ваши премудрости! Я - простой воин, не понимаю этого! А зачем твоему отцу было водиться с Султаном Веледом?

- Он говорил, что ездит в Конью к Султану Веледу для увеличения своих познаний, - отвечал юноша с какою-то беззащитностью в голосе.

- Вы, франки, чудные..

- Я не франк. По отцу я - грек, а по матери - болгарин.

- Болгарин... - Осман почувствовал, что улыбается радостно... Болгарин... Такой же, как Мальхун... деревянный резной сундук в юрте матери... - Болгары - почти такие же тюрки, как мы!.. Выходит, мы с тобой - родичи...

- Я слыхал от отца один персидский стих, отец мне пересказал. Это стих со словами вашего бога: «У меня есть войско, которое я поставил на Востоке; я назвал их тюрками. Я вложил в них мой гнев и ярость мою, и всюду, где какой-нибудь человек или народ преступает мои права, я напускаю на него тюрков, и это - моя месть»[252].

- Хорошие слова! Мы, тюрки, ты и я, - мы орудие Бога! Самое важное - что мы с тобой - тюрки.

- Но я хочу найти убийц моего отца.

- Он тогда один ехал в Конью? Один со своими людьми?

- Нет, не один он был! И людей с ним было немного, его людей. Он ехал вместе с владетелем Ине Гёла, но ведь и тот пострадал. Люди из Ине Гёла и привезли тело моего отца.

- Этот владетель Ине Гёла тоже был убит?

- Нет, - произнёс с запинкой юноша.

- Я слыхал, что он монгол. Мы с ним разберёмся, я сам допрошу его!..

- Убит мой отец. Но я хочу мстить его убийцам только в честном поединке.

- Так и будет! Вызовешь его на поединок. Я обещаю тебе. Ортаком будешь моим? Второй раз прошу тебя! - В голосе Османовом прозвучала угроза.

- Я согласен, - спокойно отвечал юный пленник.

- Ты меня успокоил, Бог весть, отчего. На душе прояснело. Слушай! А ты петь умеешь? Так хочется песню послушать!.. Душа хочет!..

- Я умею петь, но только греческие песни. Отец хорошо пел, научил меня.

- Болгарские не умеешь?

- Нет. Я был совсем маленьким, когда умерла мать, некому было научить меня петь болгарские песни. Но я слыхал их и язык болгарский понимаю...

- Он тюркский?

- Он - смесь тюркского и славянского наречия.

- Пой свою греческую песню. Потом растолкуешь мне слова. У тебя должен быть хороший голос...

Юноша оперся ладонями о колени, немного подался вперёд, вытянув шею, как любопытный маленький мальчик, и запел... Голос у него и вправду был хороший, звонкий, сильный и выразительный...

В одной гористой местности Акрит построил замок,

И всё, что в мире ни растёт, взрастил Акрит в том замке;

Всех птиц, какие в мире есть, привёз и свил им гнезда.

И птицы пели, говоря: «Акрит бессмертен будет!»

Теперь они поют не то: «Акрита смерть настигнет»!

Так птицы малые поют, щебечут, веселятся,

Так птицы малые поют, в смысл песни не вникая.

С вершины гор взглянул Акрит и Харона увидел.

«Куда идёшь ты, Харон мой, и почему так весел?»

«Иду я душу взять твою, и потому я весел!»

«Тогда сразиться надо нам, на ток вступивши медный;

Ты душу заберёшь мою, коль я повержен буду;

Коня беру я твоего, коль ты повержен будешь».

Вот вышли и вступают в бой, и Харон побеждает.

«О горе, горе мне теперь, сразил меня ты, Харон!

Так принесите мне стрелу и дайте мне оружье,

Дубинку в руки дайте мне на шесть пудов - не меньше;

Другую дайте тотчас же, на семь пудов - не меньше!»

Вот принесли ему стрелу, приносят и оружье;

Одну дубинку принесли, на шесть пудов - не меньше,

Другую принесли ему, на семь пудов - не меньше.

Берет оружие Акрит и панцирь надевает.

В вооружении таком выходит на охоту.

Но полпути лишь он прошёл, лишь полпути прошёл он,

Как заболела голова и сердце взволновалось;

Колени задрожали вдруг; вперёд идти нет мочи.

И повернул назад Акрит, вопя, стеная громко:

«Несчастная судьба моя! О горе! Умираю!

Прощайте, горы дикие и хищные все звери!

Я больше не увижу вас, высокие вершины!

Пусть птицы плачут обо мне, леса пусть причитают!

Приди, красавица моя, и постели мне ложе,

А в головах мне положи ты горные цветочки!»

Пришла красавица его и стелет ложе смерти,

А в головах его кладёт все горные цветочки.

«Но почему, красавица, не стелешь мне терновник?»

«Послушай, дорогой Акрит, что говорят соседи:

«Коня возьму», - промолвил Ян. «Я - палицу Акрита»,

Сказал Георгий; а старик: «Я заберу красотку».

«Не должен Ян забрать коня, Георгий же - оружье.

Старик облезлый не возьмёт тебя, моя красотка!»

Ломает палицу Акрит, коня он убивает.

«Иди ко мне, красавица, чтоб всласть нацеловаться».

Она к нему склоняется, на грудь его упала;

Он задушил в объятиях прекрасную подругу.

Вот так и оба умерли, обоих схоронили...[253]

Осман внимательно слушал, чуть раскачиваясь, из стороны в сторону, кивая головой, теребя правую косу...

- Аман, хайыр олсун! - Пусть благо снизойдёт на тебя!

- Хорошо поешь!..

Юноша пересказал, о чём песня.

- Харон - это старинный бог смерти. Акритами назывались военачальники, охранявшие пределы империи греков-византийцев. Из них самым великим был Василис Дигенис...

- Я знал человека по имени Василис...

- А Дигенис означает двурождённый. Так называли его, потому что мать его была гречанка, а отец - араб...