Книга Запретное наслаждение - Джо Беверли

Еще один взрыв. На этот раз осколков и песчаного ливня не было, но откуда-то сверху с грохотом покатились камни. «Не дай бог, на чей-нибудь дом!» – испугалась Люси. Оглушенная, она, задыхаясь, взобралась на вершину и прислушалась в ожидании нового залпа.

– Они… сошли с ума!

– И поплатятся за это, – тяжело выдохнув, согласилась Амелия. – Но тот капитан явно затаил на нас злобу.

И в этот миг фонарь у нее в руках мигнул и погас. Все вокруг погрузилось в темноту.

– Я бы осталась здесь до рассвета, – сказала Люси. – В июне ночи короткие, так что ждать недолго.

– Под днищем есть трут и огниво. Сейчас попробую зажечь свечу в темноте. А если у меня не получится, тогда и в трутнице нет смысла.

– Верно! – Люси рассмеялась, но тут же осеклась: – Ой, прости: это нервное.

– Но ничего ужасного ведь не случилось.

Люси держала фонарь, пока Амелия чиркала кресалом по кремню, так что во все стороны летели искры. Наконец трут загорелся, и Амелия раздула огонь.

– Вот!

Схватив свечу, она быстро поднесла фитиль к крохотному язычку пламени. Теплый свет разогнал мрак вокруг них, и обе с облегчением рассмеялись. Амелия осторожно вставила свечу в фонарь и закрыла дверцу.

– Как хорошо при свете! – сказала Люси. – Мы бы без него не выжили.

– Даже у древних был огонь.

– Который им подарил Прометей, и в наказание за это Зевс приковал его к скале, и орел ежедневно прилетал клевать ему печень, а за ночь она снова отрастала, естественно.

– Жуть какая.

– Да, это был урок для человечества, чтобы не смело противиться воле богов, но урок проигнорировали, и поэтому в мире появилось много удивительного.

– Что-то я слышу в твоем голосе сомнение.

– По мне, пусть бы войны велись палками и камнями. Прости. Думаю, все это сбило меня с толку.

– Пошли домой. Все в порядке.

– Ничего подобного, – возразила Люси. Хоть у нее и не было желания обсуждать отца, она понимала, что вернуться к этой теме все же придется. Как он мог так поступить!

Когда они подошли к развилке, Люси услышала наверху дробный стук. Неужели это в Крейг-Виверне? Надо подняться туда и посмотреть.

Она споткнулась, так как Амелия с фонарем шла за ней, и остановилась перевести дух. Постояв немного, девушки продолжили путь, а когда добрались до вершины мыса, замерли как громом пораженные. В колеблющемся свете фонарей метались причудливые фигуры, вокруг царил полный хаос, но одно было ясно: снаряд снес южную стену.

Камни кладки продолжали сыпаться на груду обломков и скатывались по ней вниз. Однако, как это ни странно, стекла в окнах остались целы, если судить по отблескам света на внутренней стене.

Девушки осторожно подошли поближе.

– Криков не слышно – значит все целы, – сказала Люси, но тут же напомнила себе: – Мертвые не кричат.

– Что ты здесь делаешь?

От голоса Дэвида Люси вздрогнула, но в то же время обрадовалась – жив! Она не сразу его разглядела, одетого во все черное с головы до ног, даже лицо было вымазано чем-то черным.

– Слава богу, ты цел! – воскликнула она и бросилась к нему в объятия.

– Никто не пострадал? – спросила Амелия.

– Хвала небесам, ничего серьезного, но я привлеку этого капитана к суду. По счастливой случайности Ада успела покинуть свой сигнальный пост, иначе все закончилось бы плачевно. А почему вы обе не в постели?

– Это долгая история, – ответила Люси.

– После этой ночи многие будут рассказывать долгие истории.

Светя себе фонарем, Амелия пошла к развалинам. Пушечный снаряд разрушил стену не полностью, но пробил огромную брешь, и теперь часть верхнего этажа опасно нависала над обвалом. Камни то и дело падали на груду и скатывались вниз.

– Удивительно, что всего лишь один снаряд причинил такой ущерб, – заметила Люси, прижимаясь к Дэвиду. – Я думала, крепость способна выдержать удары помощнее.

– Если бы стены были толстыми – да, но Крейг всего лишь каменная оболочка, построенная безумцем. Удивительно, как здание до сих пор не рухнуло само.

– Но выглядело-то оно весьма внушительно – значит, в этом есть определенный смысл.

– Сплошной обман и жульничество.

– Окна во внутренних стенах сохранились.

– Вот дом и вывернулся наизнанку, – сказал Дэвид, качая головой.

– Твои уютные покои разрушены, но мы сможем их воссоздать, когда отремонтируем дом.

– О нет. Пусть это произошло из-за пушечного снаряда военного судна, я воспринимаю это как знак свыше. Да будет так.

– Слава богу. Я очень надеялась услышать именно это.

– Поверь, я ни в малейшей степени не привязан к этому чудовищу. Мы построим себе новый дом: не очень большой, наверное, но уютный и крепкий, такой, где будут расти наши дети.

– С малиной, жимолостью и розами в саду.

– Ах ты, мечтательница! Ладно, подумаем, как укоренить здесь малину и жимолость и заставить цвести розы.

Люси обняла его, счастливая, несмотря ни на что, несмотря на горький осадок, оставшийся после общения с отцом.

Что скажет Дэвид, когда все узнает? Как сказала Мария, он вполне уравновешен, но сохранит ли он спокойствие, когда обнаружит, что отец пытался похитить ее, не говоря уже о том, что он предупредил Ллойда и береговую охрану. Вдруг придет в ярость?

Хоть отец и совершил подлость, Люси не могла окончательно порвать с ним: ей хотелось иметь значительно больше того, чего сумела в юности добиться мать.

– Ты уже засыпаешь, – улыбнулся Дэвид. – Пойдем в поместье: там и переночуем – все равно больше негде. А куда делась Амелия?

Оказалось, что та вместе с горничными из Крейга разглядывала скелет, который когда-то стоял в коридоре, а сейчас болтался на цепи над пустотой, как висельник.

Неожиданно Люси хихикнула:

– «Оживший скелет».

– Ой, точно! – воскликнула Амелия и рассмеялась.

– Очень смешно, – покачал головой Дэвид и позвал: – Фред!

Когда секретарь отозвался, ему было приказано:

– Здесь небезопасно, поэтому проследи, чтобы все спустились в деревню, но не вздумали приближаться к развалинам. Я позабочусь, чтобы всем было где переночевать, только вот что делать дальше, ума не приложу.

– Предоставьте это мне, сэр.

– Ты олицетворение благородства.

– Мне это только в радость.

– Ты хочешь сказать, что ради твоего удовольствия нужно постоянно сносить дома?

Чомли рассмеялся, и вид у него было такой, будто он и в самом деле веселится от души.