Книга Нуар - Андрей Валентинов

Договорить не успела. Черная тень, вынырнув из-за соседнего ящика, метнулась к трапу. Обогнула ближайшего «ажана», сильным толчком сбила с ног следующего. Еще двое полицейских кинулись наперерез…

– Господи! – Мод выхватила из сумочки пистолет. – Только бы не… Только бы…

Выстрел! Хлесткий, с оттяжкой, с долгим хриплым эхом. Человек на трапе остановился, словно наткнувшись на невидимый барьер.

Замер.

И в тот же миг выстрелы ударили вновь. Револьверы «ажанов» били в упор, без жалости, не переставая. Тень упала, но полицейские продолжали расстреливать лежавшего, пока кто-то не крикнул: «Стойте! Стойте! Только живым! Живым!..»

Бывший штабс-капитан даже не пытался пробиться сквозь плотное людское кольцо. Он спешил к трапу. Человек с саквояжем и зонтиком по-прежнему стоял почти на самом верху, словно чего-то ожидая. Но вот с негромким стуком упал на ступени зонтик.

Саквояж…

Тело, словно потеряв опору, мягко скатилось вниз, на серый бетон причала.

* * *

…Узкий, похожий на щель, рот, длинный подбородок, острые, словно прилипшие к черепу уши. Светлые усы, волосы бобриком, брезгливая гримаса на побелевших губах.

– Тросси, – вздохнула Мод, – Точно такой же, как на кладбище.

Ричард Грай кивнул, вспоминая фотографию.

– Да, и тоже мертвый.

Склонившийся над телом «ажан» расстегнул пальто, прикоснулся к черному от крови пиджаку. Единственная пуля вошла точно в сердце.

– Готов…

Бывший штабс-капитан, обернувшись, посмотрел на полицейских, по-прежнему суетившихся возле лежавшего на бетоне стрелка.

– Пойдемте, Мод, поглядим на второго.

Женщина, спрятав бесполезное оружие, зябко повела плечами.

– Поглядим…

Их пропустили, хотя и не сразу. Знакомый рыжеусый сержант ретиво отгонял сослуживцев от тела, то и дело повторяя: «Врача! Ребята, тащите сюда врача!» Среди растерянных полицейских Ричард Грай заметил Сонника. «Баритон» стоял с самым равнодушным видом, поглядывая в темнеющее небо.

Человек лежал на спине. Пули пробили пальто, разорвали щеку, простреленная шляпа каким-то чудом все еще держалась на голове. Рядом с телом белели выпавшие из кармана резные шахматные фигуры. Конь, ферзь, пешка…

В широко открытых темных глазах плавала боль. Губы неслышно двигались.

– Что же ты наделал, Деметриос? – прошептал бывший штабс-капитан. – Что ты наделал!

Грек попытался привстать. Захрипел, с трудом выговорил несколько непонятных слов, устало прикрыл глаза… Подбежавший врач в белом халате долго щупал пульс, прикладывая ухо к окровавленной груди. Затем приподнял веко, встал, развел руками.

Деметриос закончил игру.

– Это он по-своему, по-гречески выразился, – рассудил один из полицейских. – Вроде бы из Библии что-то.

Второй знаток согласно кивнул.

– Из Евангелия от Луки, только слова переставил. «Нынче же буду с тобой в раю».

Ричард Грай не спешил уходить. Стоял, смотрел. Тело уложили на носилки, накрыли простыней. Унесли. Кто-то из «ажанов» подобрал резные фигурки. Знатоку настольных игр они уже не понадобятся, в раю наверняка есть лишний комплект шахмат для разбойника благоразумного.

– Надо поговорить, – шепнула Мод. – Выбираемся отсюда. Рядом еще один причал, там не так людно.

– Поговорить? – повторил он не думая и тут же почувствовал, как в бок ему ткнулся ствол пистолета.

– Идите первый и не вздумайте проявлять инициативу. Стреляю сразу!..

Он посмотрел на небо и понял, что солнце уже зашло.

Бетон был завален привычным портовым мусором: щепки от разбитых ящиков, промасленное тряпье, вездесущие осколки бутылочного стекла. Тут давно не убирали, половина причалов пустовала еще с начала войны. Бродячие собаки – и те исчезли, перебравшись туда, где сытнее.

За громадой волнолома их встретила тишина. Шум остался вдали, здесь же слышался лишь негромкий голос зимнего моря. Слева – ровная линия причала, справа высокая бетонная стена. Ящики, почерневшие от времени деревянные бочки, ржавое бесформенное железо, забытый, никому не нужный якорь с обрывком цепи.

Серые нестойкие сумерки…

Ричард Грай шел спокойным размеренным шагом, не смотря по сторонам и не пытаясь оглянуться. Он ничуть не волновался, лишь где-то в самой глубине неслышно плескалась горечь. Друг Даниэль прав – ничего особенного не случилось, Мод честно предупреждала. «Это могу быть я, это может быть ваш лучший друг, нищий-араб на улице, патрульный полицейский».

И все-таки это она. Никому не доверила! «В ранний час пусто в кабачке, ржавый крюк в дощатом потолке, вижу труп на шелковом шнурке…»

– Идите к воде, – негромко велела женщина. – Станьте лицом к морю и не поворачивайтесь.

Он вновь не стал спорить. Повернул направо, подошел к самой бетонной кромке. Океан потемнел, лишь над самым горизонтом еще светилась узкая белая полоса. Очень хотелось курить, но Ричард Грай решил не искушать судьбу. Нервы у Мод наверняка на взводе, лучше не давать лишнего повода.

В конце концов, она сказала – «поговорить». Всего лишь поговорить, не больше.

Равнодушно шумело море, невысокие волны бились о бетон, отступали, вновь шли на приступ. Сзади было тихо. Бывший штабс-капитан, не выдержав, все-таки сунул руку в карман, где лежала коробка «Фортуны».

– Потом, – поняла его Мод. – Покурим вместе. Сейчас – вопросы.

Он невольно усмехнулся, благо, она не видела его лица. «Потом»! Неглупый ход, маленькая морковка в конце короткого пути.

– И кто будет спрашивать?

– Я! – отрезала женщина. – Кем был этот человек? Почему он убил Тросси?

Мужчине захотелось обернуться и поглядеть ей в лицо. Грубо слепленная маска в яркой косметике…

– Его звали Деметриос, моя любопытная Мод. Он был вором, спекулянтом, контрабандистом и убийцей. Любил деньги и настольные игры, побаивался меня, но более всего хотел избежать ада. Ему, как и мне, уже показали, каким он бывает. А еще Деметриос знал, что такое техника кьяроскуро, и смог догадаться, что Тросси – никакой не главный. Остальное додумайте сами.

Сзади долго молчали. Наконец женщина вздохнула:

– Опять вы со своей мистикой, Рич! Намекаете, что главный пообещал этому греку рай? Такое будет плохо смотреться в отчете. Впрочем, и отчитываться не имеет смысла, операция провалена, а завтра должна погибнуть Москва.

– Еще Париж и Лондон, – напомнил он. – Переговоры вести не с кем, но я мог бы все-таки попытаться. Главный где-то здесь, думаю, бедняга Деметриос увидел его перед смертью…

– Хватит! Тросси и Гершинин мертвы, сейчас французы опомнятся и возьмутся за вас. Никакой Прюдом уже не поможет, слишком все страшно. Извините, Рич, но я солгала. Курить мы не будем, у меня мало времени.