Книга Время, назад - Филип Киндред Дик

– На левую, – повторил Себастьян.

Он с трудом сейчас что–нибудь соображал; ему был нужен согум, а также холодный душ и умеренно грязная одежда.

– И еще, – сказал Рэй Робертс. – Заглянув в свой холодильник для отрыгнутой пищи, вы найдете там комплект жизнеобеспечения, совместно приготовленный роботом Карлом–младшим и мистером Джакометти. Этот комплект весьма для вас существен. И еще, мистер Гермес. – Рэй Робертс помедлил. – Вы любите вашу жену, и она для вас бесценна, но в исторической перспективе она значит не так уж и много – в отличие от Анарха. Постарайтесь постичь это различие, конечность ваших личных желаний и почти бесконечную ценность Анарха Пика. Инстинкт прикажет вам искать свою жену, но вы должны взять себя в руки, сдержать этот порыв.

– Я хочу, – скрипнул зубами Себастьян, – найти свою Лотту.

– Возможно, вы ее и найдете. Но это не главная ваша цель в Библиотеке, не для этого мы все подготовили. По моему личному мнению… – Рэй Робертс наклонился вперед так, что глаза его заполнили половину экрана; Себастьян сидел молча и неподвижно, словно прикованный этим взглядом. – Мне кажется, как только мы вернем себе Анарха, они отпустят вашу жену, не причинив ей ни малейшего вреда, у них же нет к ней никакого интереса.

– Есть, – возразил Себастьян, – да еще какой. Месть за то, что случилось между мной и Энн Фишер. – Он не очень понимал рассуждения Рэя Робертса, а вернее, он им не верил. Он чувствовал, что они – всего лишь маскировка. – Вы никогда с ней не встречались. Злоба, ненависть и злопамятство – три кита, на которых…

– Я встречался с ней несколько раз, – перебил его Рэй Робертс. – Совет искоренителей посылал ее в Канзас–Сити послом по особым поручениям при нашем федеральном правительстве. Она периодически возвышается в библиотечном совете, но быстро теряет влияние, если берет на себя слишком много. Вполне возможно, что она и сейчас взяла на себя многовато, с Тинбейном; мы уже сообщили полицейскому управлению Лос–Анджелеса, что Тинбейна убили агенты Библиотеки, а отнюдь не «религиозные фанатики». – Его брови гневно сошлись. – Нас, юдитов, всегда обвиняют в насилии, так делают и полиция, и журналисты.

– Как вы думаете, – спросил Себастьян, – Лотта тоже находится где–нибудь на этих этажах?

– Скорее всего. – Его Могущество всмотрелся в лицо Себастьяна. – Я вижу, что, несмотря на мои убеждения, вы потратите большую часть вашего весьма недолгого времени, разыскивая ее. – Он обреченно развел руками; это был жест скорее понимания, чем осуждения. – Хорошо, Гермес, изучите этот ваш набор и отправляйтесь в Библиотеку на назначенную встречу. Было приятно с вами побеседовать. Думаю, мы побеседуем с вами еще, возможно, уже сегодня. Здравствуйте.

– Здравствуйте, сэр, – сказал Себастьян и положил трубку.

В холодильнике, набитом различной едой, готовой к отправке в супермаркет, он нашел маленькую белую коробку, подложенную Джакометти и роботом. К его большому разочарованию, там было всего три предмета: граната, выделяющая при взрыве пары ЛСД, пластиковая капсула с антидотом против ЛСД – скорее всего, фенотиазином, – чтобы держать во рту во время похода в Библиотеку, и нечто третье. Ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, что это такое. Устройство для внутривенной инъекции, содержащее несколько капель бледной, мутноватой жидкости; к нему была приложена инструкция, которую он и прочел.

Сделав себе этот укол, он на время выйдет из–под воздействия хобартовского реверса. Более того, он словно застынет во времени, не двигаясь ни вперед, ни назад. С его, внутренней, точки зрения, это будет продолжаться часами, но по внешнему счету пройдет не более шести минут. Этот последний предмет был предоставлен Римом; в прошлом, как ему помнилось по газетным статьям, его применяли – с довольно ограниченным успехом – для долгих духовных медитаций. В настоящее время это вещество было запрещено и снято с производства. И вот же, пожалуйста, полюбуйтесь.

Высокие покровители Джакометти не могли бездушно выкинуть средство, помогавшее им в постоянном стремлении к духовным вершинам.

Прекрасное сочетание средств: ЛСД отключит охранников, после инъекции он будет двигаться, а они словно застынут, все предельно просто. И в соответствии с желанием Джакометти никто не будет убит.

Довольно долго, от часа, может быть до трех, он будет свободен делать в Библиотеке все, что ему угодно. При всей своей простоте это был великолепно продуманный набор жизнеобеспечения.

Себастьян наскоро помылся, оделся в пристойно испачканную рубашку и слегка помятый костюм, нашлепал на лицо клочки щетины, засосал порцию согума, отрыгнул в расставленные тарелки несколько порций пищи, а затем с пакетом бумаг под мышкой покинул свою опустевшую квартиру и вышел на улицу к оставленной там машине. От страха и нервного напряжения у него сжималось горло. «Ведь это же, – думал он, – мой единственный шанс. Мой последний шанс. Вытащить Лотту оттуда. А заодно, если получится, и Анарха. В случае неудачи она бесследно исчезнет. Исчезнет навсегда».

Секунду спустя он бросил машину в яркое утреннее небо.

Глава шестнадцатая

Такие мысли думал и передумывал я в несчастном сердце своем, которое тяготил и страх смерти и сознание, что истина не найдена.

Блаженный Августин. «Исповедь»

– Сэр, – сказал из интеркома голос секретарши, – к вам пришел мистер Арбутнот.

Дуг Эпплфорд застонал как от зубной боли. Черт бы побрал эту вечно восторженную Карис Макфадден.

– Пускай заходит, – сказал он секретарше, а затем откинулся в кресле в ожидании неизбежного.

На пороге кабинета появился крупный, представительный, щеголевато одетый мужчина лет примерно пятидесяти.

– Я Ленс Арбутнот, – неразборчиво пробормотал он; его глаза метались по сторонам, как у животного, попавшего в ловушку.

– Давайте, покажите, – сказал Эпплфорд безо всяких прелиминарий.

– Конечно, конечно. – Арбутнот присел на краешек стула, стоявшего перед столом Эпплфорда, и вручил тому толстую, сильно потрепанную пачку машинописи. – Труд всей моей жизни, – пробормотал он и сделал попытку улыбнуться.

– Так вы утверждаете, – сказал Эпплфорд, немного полистав машинопись, – что человека может убить метеоритом из–за того, что он ненавидел свою бабушку. Своеобразная теория. Во всяком случае, вы достаточно прагматичны, чтобы желать ее искоренения.

Он еще раз брезгливо полистал машинопись, останавливая взгляд то на той, то на этой фразе. Пустые слова, псевдонаучный жаргон, совершенно дикие предположения… все это было довольно знакомо. В Библиотеку приносили такого хлама по десять пачек на дню. Это было постоянное занятие второго отдела, его постоянная головная боль.

– А можно мне ее на секунду? – хрипло спросил Арбутнот. – Взглянуть по последнему разу, прежде чем расстанусь с ней окончательно.

Эпплфорд закрыл толстую папку и уронил ее на стол. Ленс Арбутнот жадно схватил ее и начал быстро листать. Через какое–то время он перестал листать и вчитался в какое–то место, шевеля при этом губами.