Книга Мудрость палача - Чингиз Абдуллаев

Оставалось около десяти минут. «Динамо» в попытке отыгратьсяперешло на половину поля соперника, яростно штурмуя ворота спартаковцев.

Дронго взглянул на часы. Посмотрел на Машкова. До концаоставалось не так много времени. Неужели он ошибся, и Рашников здесь непоявился?

– Обзвони все посты, – предложил Дронго, – проверь еще раз.Может, кто-нибудь въезжал после начала матча.

– Хорошо, – сказал Машков без особого энтузиазма. Он началопрашивать своих сотрудников, находившихся в разных концах гигантскогостадиона.

– Никто не проезжал. Все нормально. Все спокойно, –докладывали ему офицеры ФСБ. В одном месте сообщили, что приехала группасотрудников милиции. Десять человек, которые находились в оцеплении у западныхтрибун. В другом месте сообщили, что стало плохо одному из зрителей и еговынесли с трибуны.

– Приехала машина «Скорой помощи», – сообщил сотрудник ФСБ,– мы все проверили. Посторонних не было.

Динамовцы едва не забили гол. Стадион ревел, напряжениедостигло своего апогея.

– Никого не пропускали, – сообщил Машков, – только машину«Скорой помощи».

Дронго взглянул на часы. Оставалось несколько минут.

– В каком секторе? – спросил он машинально.

Машков еще раз связался со своим офицером, переспросив унего, в какой сектор въехала машина «Скорой помощи».

– Рядом с правительственной ложей, – ответил ничего неподозревавший офицер, – где стоят правительственные машины.

– Их машины, – прошептал побелевшими губами Машков, взглянувна Дронго.

– Это он. – крикнул Дронго. – Быстрее туда. Сейчас кончитсяфутбол, и они начнут выходить. Быстрее туда.

Он повернулся и побежал в сторону правительственной ложи.Машков достал рацию.

– Внимание, всем постам, – чуть громче обычного началМашков, – на стадион въехала не установленная машина «скорой помощи» с двумяпассажирами. Примите все меры к задержанию. Повторяю, примите все меры кзадержанию...

– Проклятие, – шептал Дронго, продолжая бежать в сторонуправительственной ложи, туда, где стояли автомобили. В этот момент стадионвзорвался криками радости. «Динамо» сумело сравнять счет за несколько секунд доконца игры. Судья дал свисток об окончании матча.

Машков, достав пистолет, бежал за Дронго. Чиновники изправительственной ложи, уже поднявшиеся со своих мест, посторонились, чтобыпропустить Премьер-министра и мэра.

Рашников достал чемоданчик, начал готовить винтовку. Пековсмотрел по сторонам. Все было спокойно.

Премьер первым пошел к выходу. За ним московский мэр. Заними все остальные.

Рашников прицелился. Машина мэра была отчетливо видна. Посолзнал, что не промахнется с такого расстояния. И ни один охранник в мире уже несможет ему помешать.

Гости спускались по лестнице. Премьер был доволен,динамовцам удалось сравнять счет на последней минуте. Мэр тоже был доволен.«Спартак» показал великолепный футбол.

Рашников задержал дыхание. Сейчас должны были показатьсялюди. Уже начали выходить охранники. Еще несколько секунд...

Перед прицелом его винтовки вырос человек. Он был где-тоблизко. Человек держал в руках пистолет и смотрел на Рашникова. Посол изумленноподнял голову. Кто это мог быть? Он видел, как незнакомец тяжело дышит. Виделвторого незнакомца, подбегавшего к нему.

– Нас засекли! – крикнул ему Пеков, доставая пистолет.

Рашников смотрел на появившегося перед ним человека. Он могеще выстрелить, мог убрать этого типа. Но шансов на удачное завершение операцииуже не было.

– Брось винтовку, Посол! – крикнул Дронго, держа в рукахпистолет! – все кончено.

Рашников оглянулся. Пеков убегал куда-то в сторону. Со всехсторон спешили сотрудники милиции и ФСБ. Его последняя операция оказаласьнеудачной. Его последний выстрел так и не прозвучал. Не прозвучал? Он еще разпосмотрел на незнакомца, стоявшего между его винтовкой и машинамиправительственных чиновников.

Как им удалось его вычислить? На раздумье оставалисьсекунды. К машинам уже подходили сотрудники охраны. За спиной незнакомцапоказался Премьер-министр.

– Стойте! – кричали ему охранники, уводя Премьера куда-то всторону. Московского мэра все еще не было видно.

Где-то в стороне неожиданно закричал Сережа Пеков. На негонабросились сразу несколько человек, успевшие схватить его до того, как онсделал свой первый выстрел. Рашников вздохнул, не сводя глаз с Дронго. Междуполитиками и его винтовкой все еще стоял этот неизвестный человек. Внезапно онначал опускать руку, словно давая понять Рашникову, что не станет стрелять.

– Не глупи, – крикнул он, – смертную казнь отменили!Останешься жить. Не глупи!

Рашников вспомнил о деньгах, которые уже находились на егосчету в Австрии. Вспомнил о годах, проведенных в Твери. О своем ожидании удачи.Удача была так близко, совсем рядом. А между удачей и его винтовкой стоял этотчеловек. Посол сжал зубы, лицо дернулось от ненависти. Он так долго ждал. Онстолько лет готовил себя к этому выстрелу, чтобы не упустить свой главный шанс.Ему нужно было сделать только один точный выстрел, и обеспеченная старостьгде-нибудь на Канарах или Багамах становилась абсолютной реальностью. Толькоодин точный выстрел, и можно было забыть всю свою неудавшуюся жизнь, своистрадания, свое бегство в Тверь, бесцветные годы, проведенные в этом городе.Один точный выстрел. И все можно было забыть. И все получить. Но между еговинтовкой и целью стоял другой человек.

Рашников вспомнил Аримова, Кулакова, Собникова. Словнокалейдоскоп мелькающих лиц, искаженных страданиями и болью. Вспомнил всехостальных, с кем имел дело много лет назад. Он вспомнил все. Премьер-министрауже не было видно, а столичный мэр так и не появился. К Рашникову уже бежали совсех сторон.

– Не дури, Рашников, – громко сказал Дронго, – лучшесдавайся!

И тогда Посол понял, что у него не осталось ничего. Ниденег, которые улетучились, как дым, ни прошлой жизни, за которую ему полагалсяпожизненный срок, ни будущей, в которой его не ожидало ничего, кроме боли истраданий. И, осознав все это, в последнее мгновение он вскинул свою винтовку иприцелился в стоявшего перед ним человека. Ведь последний выстрел у него всееще был.

– Врешь, – прохрипел Рашников, – не возьмешь.

Дронго увидел направленное на себя дуло винтовки. Он даже неподнял руки, пытаясь защититься. Только успел посмотреть в глаза Рашникову.Лучший аналитик против лучшего «ликвидатора». Дуэль была равной. И один долженбыл проиграть. В такой борьбе не бывает победы по очкам. Им нельзя закончитьсвой бой примирением. Победа одного означала неминуемое поражение другого.