Книга Тень сфинкса. Удар из зазеркалья - Грэм Мастертон

не так ли?

Базиль утвердительно кивнул. Роза Дайамонд. Это странное имя звенело в закоулках его памяти, вызывая отдаленные отголоски.

— Не она ли была замешана в скандальном бракоразводном процессе 1912 года? — задумчиво проговорил он.

— Не знаю.

— Вот это я и должен завтра выяснить. Да еще имя одного джентльмена, который фигурировал на процессе, если только Роза Дайамонд на самом деле была матерью Фостины.

— Если? Вероятно, она и есть. Только таким обстоятельством можно объяснить те грубые слова, которые произнесла Алиса.

— А что она сказала?

— Это произошло в день отъезда Фостины из Бре- ретона. Мы обсуждали дизайн одежды Медеи в знаменитой греческой пьесе, разработанный Фостиной. Алиса заметила, что Фостина выбрала такой цвет костюма, который в Афинах носили только проститутки. Фостина возмутилась и призналась, что не знала этого. Алиса рассмеялась и заметила, что Фостине должно быть многое известно о традициях продажных женщин. И поинтересовалась, не слышала ли она что-нибудь о женщине по имени Роза Дайамонд.

— Но может ли ненормальный обладать таким печальным, неистощимым на выдумки чувством юмора?

Базиль улыбнулся.

— Ненормальность — это, по существу, непредсказуемость. Вот и все.

В ответной улыбке Гизелы чувствовалась какая-то каверза.

— Из всех твоих предположений следует, что все это — искусно разыгрываемые трюки. Но представь себе на минутку, что существует такое явление, как нематериальный образ живого человека, который в течение какого-то времени могут наблюдать окружающие. А что, если Фостина и является одним из таких редких людей, которые бессознательно создают такой мираж человека?

— Ты разговаривала с миссис Лайтфут?

— Да, разговаривала, а почему бы и нет? Она удивительно интеллигентная женщина. Забудь про науку и подумай, не может ли выдвинутая ею гипотеза быть единственной, которая объясняет каждый шаг в деле о Фостине без всяких ухищрений и натяжек.

— На самом деле? — Его улыбка говорила о непреодолимом скепсисе.

Но Гизела продолжала совершенно серьезно.

— Ее версия объясняет все инциденты, произошедшие с Фостиной как в Мейдстоуне, так и в Бреретоне. И смерть Алисы могла предполагать, что все эти странные трюки дело рук самой Фостины или кого-то другого. Встретившись с Фостиной в Бреретоне, она не стала сплетничать и не понеслась сломя голову к миссис Лайтфут, чтобы посвятить ее в странные события, связанные с новой учительницей. Но она третировала Фостину, постоянно выражала к ней свое насмешливое презрение, которое обычно испытывают такие люди, как Алиса, к истеричкам или обманщицам. Когда же Алиса столкнулась лицом к лицу с обликом Фостины в разгар дня, зная, что я только что разговаривала с настоящей Фостиной по телефону, такая неожиданная встреча вызвала у нее глубокий шок, и она, поскользнувшись, упала на ступеньках. В таком случае, как видно, Бет Чейз говорила правду. Она ясно видела, что происходит у нее перед глазами.

— А теперь, прежде чем ответить на мой вопрос, хорошенько подумай. И постарайся быть поточнее: могла ли ты по выражению лица Фостины догадаться, что ей известно имя Розы Дайамонд?

— Честно говоря, не помню. Все, что тогда говорила Алиса, судя по всему, сильно задевало Фостину. А ей известна история ее матери?

— Адвокат уверяет, что она ничего не знает, но он может и ошибаться. Более того, мне придется прямо спросить об этом у Фостины.

— Но каким образом смогла Алиса разузнать о матери Фостины?

— И это предстоит выяснить. А как твоя тетка узнала, что мадемуазель Саже оказалась незаконнорожденным ребенком?

— Она не знала. Эти подробности годы спустя были опубликованы Фламмарионом, и я прочитала об этом у него.

— Тетка знала Юлию фон Гельденштюббе?

— Нет, видишь ли, моя тетушка приезжала еще раз тринадцать лет спустя, в 1858 году. Там не осталось ни одной ученицы, знавшей мадемуазель Саже. Но еще жили старые слуги, которые знали ее. И эта история была хорошо знакома всем крестьянам в округе. Она стала неотъемлемой принадлежностью школы, ее традиций, что ли. Ее шепотом из уст в уста передавали девочки в своих спальнях, поздно ночью, сидя за чашкой шоколада в поздний час, когда все они давно должны были лежать в кроватях.

Базиль не смог сдержать улыбки.

— Вряд ли это — метод, позволяющий выявить все факты с полной научной достоверностью.

— Конечно, нет. — Гизела грустно улыбнулась в ответ. — Но одна деталь меня сильно поразила, когда несколько лет спустя тетушка вновь рассказала всю эту историю. «Двойник» Саже так часто появлялся в школе Нойвельке, что в конце концов девочки вовсе перестали его бояться.

— И ты хочешь, чтобы тебе поверили?

— Ты в этом не одинок. Я просто хотела тебе все объяснить. Такое часто случается, особенно с детьми. Ведь они не верят в то, что перед ними что-то невероятное, не существующее на самом деле, так как они еще очень мало знают, и с трудом определяют, что возможно в этом мире, а что нет. По преданию, одна девочка настолько осмелела, что даже прикоснулась к «двойнику» Эмилии Саже.

— И что она почувствовала?

— Одни говорят, что ощущение было похоже на прикосновение к туману, легкой прозрачной ткани. Другие вообще помалкивают по этому поводу. Разве можно дотронуться рукой до миража, отражения, даже если вы ясно их видите перед собой?

— Мне бы очень хотелось познакомиться с этой девчонкой! — заметил Базиль. — В ней чувствуется истинный научный дух, неподдельная смелость и мужество.

— Но почему она должна бояться того, что тихо, без всякого шума, на короткий промежуток времени появляется перед всеми и не причиняет никому никакого вреда? Все эти мимолетные видения не вредят человеку. Люди сами причиняют себе вред своими суеверными страхами!

— Как можно быть в этом уверенным? — резко возразил Базиль. — Если такие явления существуют на самом деле, то это, по сути, неисследованный континент. Тут все возможно. Не забывай, что, по словам Бетти Чейз, именно тогда, когда «двойник» протянул руку, Алиса упала и умерла.

Гизела после такого предупреждения несколько утратила свою самоуверенность. У нее расширились глаза, и в них отразилось беспокойство.

Базиль продолжал неумолимо развивать свою логику:

— Ты только что мне сказала, что Алиса поддразнивала Фостину именем матери. Если Фостина поняла такой намек, то она не могла не испытывать в эту минуту ненависти к Алисе, и такая ненависть могла привести к убийству…

— Нет, нет!

— Тебе известно, какое главное обвинение выносилось ведьмам в средние века?

Гизела кивнула. Вид у нее был очень несчастный.

— Способность убивать человека на расстоянии? Но я в это не верю!

— Почему же? Ты ведь веришь другим, не менее странным явлениям. Или же только их приятные аспекты заслуживают веры? Ты говорила о старом мире,