Книга Дариар. Статус-кво - shellina

Я. Дома. — Я ответил ему, смакуя каждое слово. Неужели этот сверхъестественный абсурд наконец закончился?

— Доргон, — Лорен схватился за грудь и присел, опираясь спиной на стену какого-то здания. Расстегнув куртку и рубашку, мы увидели открывающуюся рану в области сердца из которого начала течь какая-та черная вязкая субстанция. Бросив взгляд на руку, я заметил, как кожа очищается буквально на глазах от черноты, которая окрашивала мои сосуды.

— Лорен? — он мне не ответил, покрывшись в одночасье липким потом и тяжело дыша. — Да чтоб тебя. — Как такое может быть? Здесь нет магии. Просто нет, а все ее проявления начинают нивелироваться, потому что нет никаких магических контуров и привязок. Я не дома. Черт! Даже в моем мире есть зачатки магии, так как сразу вспоминается, как Лион, он же Верун, быстро состряпал магический договор. Надо мной раздался гул и я, подняв голову, увидел проплывающий надо нами дирижабль. — Не умирай, слышишь меня.

Я вытащил из кармана, заботливо спрятанный кодекс, который был порталом, только теперь одноразовым в одну точку, на Дариар. Немного замешкавшись, я посмотрел на свою чистую кожу. А ведь тут я могу жить, просто жить, и эта погань не убьет меня. Переведя взгляд на Лорена, который едва дышал, я зарычал от безысходности, потому что не мог пожертвовать человеком, довольно хорошим человеком, ради себя, ведь я не уверен, что открывшийся водоворот не затянет меня за собой. Опустившись на колени, я разорвал этот сраный кодекс пополам, бросая его под ноги умирающему Магистру. Ничего не произошло, словно я бросил обычную тетрадь в лужу грязи. Думай, Дима, думай, как никогда. Тут нет магии, поэтому этим ключиком дверь не открыть…

Жидкость, вытекающая из Лорена намочила страницы, от чего кодекс начал испускать слабый золотистый свет. Если магии нет, то нужно ее откуда-то взять. Я схватился за рукоять кинжала, и вытащил его из ножен. Он был склизкий и какой-то подвижный, словно я держал в руке клубок червей. Больше не думая ни о чем и не глядя на собравшуюся толпу зевак, часть которых вопила о том, что нужна помощь, а вторая лезла, чтобы помочь, я приложил кинжал к кодексу, буквально вдавливая его в страницы. Клинок начал словно истаивать, и появилось слабое ощущение магического ветра. Ну давай же. Маленькая начинающая зарождаться воронка возникла на месте кодекса поглощая тетрадь вместе с клинком и словно втягивала в себя то, что сочилось у Лорена из раны. Единственной глупостью с моей стороны было не проверить, а все ли ушло из собственного организма, потому что руки были словно магниты, которые тянулись к эпицентру образующегося водоворота. Последнее, что я успел сделать, это схватить Лорена за руку и утянуть его за собой.

***

Противный писк резал по ушам хуже пенопласта по стеклу. Я открыл глаза и сел, срывая маску, подающую кислород. В палату забежала медсестричка в белом костюме и сразу же выбежала, чтобы через мгновение палата заполнилась народом, первым их которых был мой отец.

Эпилог

Прошло десять лет с окончания той странной истории. Я находился в коме четыре месяца и шанс, что когда-либо выйду из нее с каждым днем становился все меньше. Поэтому мое внезапное пробуждение окрестили научным феноменом, а отец просто чудом. Аневризму, которая вроде как стала причиной аварии, врачи не нашли, как и последствий ее разрыва. Полгода реабилитации я слонялся в поисках правды, пытаясь выяснить все о магии в моем мире и порталах в другие. Меня тянуло обратно в тот мир, к неизвестности и приключениям. Потом я свыкся с мыслью о том, что мне никогда не вернуться, ведь все, что от меня изначально требовалось я сделал для другого мира, и перестал гоняться за белым кроликом. Однако до сих пор я часто прихожу на место аварии, ожидая какого-то чуда.

Я кардинально изменил свою жизнь, основав школу боевых искусств по первости обучаясь в ней сам, а потом стал преподавать азы самообороны детям из малообеспеченных семей. Я полностью погрузился в дела отца, чтобы спонсировать мое увлечение, которое из года в год приносило все больше удовлетворения.

На Дариаре все постепенно налаживалось. Тот идиотский план все же сработал без значимых потерь с нашей стороны. Три убитых Веруном дракона и двадцать четыре эльфа стоило того, чтобы это странное неравенство навсегда ушло оттуда.

Кеннет Императором не стал. Не смог взвалить на себя эту ответственность. Возможно оно и было правильно, ведь в политике, да и в образовании у него имелись довольно значимые пробелы. Эту должность после ругани, криков и ненормативной лексики примерили буквально насильно на Антерана, который остался единственным, кто помнил, что такое монархический строй. Герцогства оставили на прежних территориях. Молодежь, пошедшую против родных, оставили в живых и дали им то, что они требовали, правда, советников им нашли правильных, которые бы контролировали каждый их шаг. В остальные герцогства Антеран поставил своих проверенных людей.

Кеннет остался в Сомерсете, начинать нужно с малого, как говорится, там и опыта поднаберется. У них с Сиэаной родился сын, которого назвали Лазарем. Жаль, что не Дмитрием, но отсылка все же была ко мне видна. Лазарь и станет будущим Императором по праву крови и рождения, а пока на правах регента все равно оставили на троне сопротивляющегося Антерана.

Гарнизон восстановили, и в нем нашли себе применение Луциан и Лорен, раскрывшие себя во всей красе. Шпынять малолеток, готовя тех к суровой жизни у них получалось так же хорошо, как и… быть Тенями. Сам Гарнизон теперь полностью подчинялся Императору и являлся частью структуры внутренней безопасности, которую педантично выстроил Сторбаэль.

Эльфы прижились. Выйдя из лесов в социум, они смогли доказать всем, что могут ужиться с кем угодно, даже с драконами. Карниэль был первым советником Императора в Совете, не относясь ни к какому герцогству. Все-таки долголетие следует использовать