Книга Магистерий. Черный Петер - Анастасия Воскресенская

Существо высшей сефиры, конечно же, способно развеять любую волшебную формулу, тут не надо быть магом, чтобы это понять. Мерлинова сила, Мануэль ведь, наверное, может под любой вейл войти, хоть в долину, хоть в дом.

Жаль, что никто об этом не узнает, подумал Лео, лихорадочно соображая, чем остановить инквизитора. Потому что нам, похоже, крышка. Оглянулся — Эмери бежал по улице, но мама Мелиор, как медленно!

— Мануэль, стой! — крикнул он, увидев заново разгорающееся малиновое гало. — Стой, остановись! Ты хочешь утолить свою ярость или хочешь сотрудничества с магами? Ты сейчас уничтожишь все, ради чего искал контакт с нами, нашу договоренность, нашу помощь друг другу, демоны тебя дери! Неужели потакание собственному гневу тебе дороже союзников? Ты назвал меня гарантом своего слова, но что я могу гарантировать, кроме неуравновешенной и неуправляемой ярости?

Мануэль перевел на Лео взгляд — радужки отсвечивали багровым. Легчайшее колебание или показалось?

— Согласно древним книгам, зло зарождается в самом Правосудии, — послышался спокойный холодный голос у Лео за спиной. Лео повернул голову — справа от него стоял Арчи. Он ничем теперь не отличался от обычного человека, был одет в длинное черное пальто, смоляные волосы перехвачены шнурком. Яркие синие глаза ненавидяще сощурены.

Он не отводил взгляда от Мануэля, если бы взгляд мог прожигать, то от инквизитора дым бы уже валил.

— «Я буду властвовать» — вот девиз Гибуры, и именно из нее растут корни демонического древа Клиппот. Правда, господин де Лерида, левая рука Господа, сжатая в кулак? В твоем сердце — ворота в бездну, ты знаешь это, но не признаешь. Предпочитаешь искать виноватых, ловить и уничтожать тех, кто вызвал твой гнев. Например, мать этого несчастного мальчика, Ассунту Сантана, которую ты гнал, как животное, заставил бесконечно прятаться и прятать детей, но все же догнал и расправился. А заодно спалил пару кварталов вместе с их жителями. И своих людей впридачу.

Мануэль, не удостаивая ответом, толкнул воздух перед собой раскрытыми ладонями. Лео задело по касательной, развернуло и отбросило к стене. Артура же должно было протащить по земле, точно так же, как за пару минут до того Лео, он видел, как ослепительно-алая вспышка пронеслась по воздуху и… расплескалась по фигуре в черном пальто.

Этого просто быть не может! Откуда у Артура силы, чтобы противостоять змею Гибуры?

Впрочем, что таращиться, где мальчишка? Лео приподнялся, оглянулся — прямо у него на глазах Эмери, почти добежавшего до угла, вздернуло в воздух и потащило назад, как котенка, за шиворот. Он брыкался и извивался, но вырваться не мог.

Сверкнуло, грохнуло, покачнулась стена, передав позвоночнику Лео тошнотворную вибрацию. Со звоном посыпались стекла. Артур с Мануэлем сцепились, да и черт с ними. Стиснув зубы, Лео вытянул руку и швырнул гавиланский глиф, новакулу вьенто, обрезая силовой жгут — Эмери кубарем покатился прямо под ноги Артуру.

— Я не убивал Ассунту, — вдруг сказал Мануэль, пригнув голову, словно боролся с порывами сильного ветра.

А ветер и впрямь усилился, холодом резало глаза. От Ллувеллина исходила физически ощутимая ненависть. Высоко вверху крутились темные тучи и надрывались сирены. Эмери, оглушенный, лежал на земле, свернувшись, как зародыш.

— Неужели! Выследил ее, послал своих убийц. Плевать было, что простецы погибнут, не так ли? Главное — уничтожить последнюю из семьи влиятельных хостов. Маленькая слабость неподкупного следователя Мануэля де Лериды стоит любого количества жертв. Сантана даже в войне не участвовали!

— Ты не знаешь ничего, сын змеи. Те смерти — не на моей совести.

— А как же! Они сами себя взорвали и сожгли, правда?

— И не тебе попрекать меня невинными жертвами.

— Ты прав, — Арчи ощерил зубы. — Мы с тобой оба — те еще твари.

Сверкнуло. Пространство с треском разорвалось, родив сине-золотую молнию. Брызнули капли расплавленного камня, зашипело, повалил пар.

Они же так прибьют мальчишку! Лео оттолкнулся от стены, сбросил на Эмери дефенсор — и вовремя. Полоснувшая Арчи огненная плеть распалась горящими ошметками, разлетевшимися далеко вокруг, не причинила ему вреда, но сбила инкантацию.

Знакомое малиновое свечение заструилось по рукам Мануэля, тонким щупом метнулось к Эмери — и разбилось, осыпавшись искрами, вместе с защитой.

Раскололось воющее небо, разветвленная молния шарахнула Мануэлю под ноги, соскользнув с незримого щита и взорвав мостовую веером раскаленного камня.

Крылья ястреба! Лео прыгнул прямо с места, надеясь подхватить Эмери и унести по воздуху, но беззвучный хлопок швырнул его на мостовую, а инерция прокатила по грязи прямо к запертым воротам у школьных мастерских.

Пропасть!

Лео выплюнул кровь и песок, попавший в рот, приподнялся на дрожащих руках.

Переулок озарился синим всполохом, прошитым золотыми искрами, многажды повторенным в осколках оконных стекол. Силуэт инквизитора на мгновение растаял в язвящей глаза голубизне.

Лео чертыхнулся. Шанталь Шеро и ее леденцовые соты! Вот что это такое! Мед Любви, собранный с краев раны мира. Неужели Ллувеллин посмел выпить этого меда?

Что же он делает с человеческой природой?

Из синевы родился пурпур, разгорелся вокруг головы инквизитора и потек к рукам. Указующий перст опять был направлен на мальчишку, который очнулся и поднял голову.

Дефенсор не добросить, далеко. Арчи занят закручиванием воронки, не успеет сбить инквизиторский щуп. Лео лихорадочно огляделся — хоть бы горсть камешков, хоть что-нибудь! Вокруг только грязный тающий снег. Сунул руку в промокший карман — карты!

Концитатус, глиф ускорения — пестрый квадратик свистнул, вырываясь у Лео из пальцев, и Мануэль на секунду отдернул руку. Алое сияние погасло. Очередная слепяще-синяя многохвостая молния, лохматая от золотых огненных лент, с оглушающим шелестом вонзилась в то место, где стоял Мануэль. Мостовая пошла волной, стреляя во все стороны выбитыми раскаленными булыжниками, на лету превращающимися в золотые брызги.

Эмери откатился в сторону — на нем опаловым стеклянным блеском отсвечивала сфера дефенсора — маленькая, но все же! Сам поставил?

— Арчи! — заорал Лео, стоя на коленях в растекшемся снегу. — Уходите отсюда к дьяволу! Не время! Потом сдохнешь! Увозите мальчика!

Любовь выше Правосудия, но огненный змей, пусть даже его проекция, сильнее человека, сколько бы тот не принял заемной мощи. И скоро сюда примчится «Санкта Веритас».

В синем всполохе протаяла фигура инквизитора — дикая сила Хесед бросила его на колени. Но это и все, что она смогла с ним сделать.

Мануэль поднялся, шатаясь.