Книга Трудовые будни Тёмных Властелинов - Алиса Чернышова

— Со всеми попаданцами случается именно это? — уточнил он вместо того.

— Совсем не обязательно, — хмыкнул Йорамора. — Это напрямую зависит от того, кто был их проводником. К примеру, с твоим соотечественником, Жрецом Предвечной, произошло примерно то же, что и с тобой. Только он обзавёлся новым телом, не имеющим ничего общего с прежним — как я понимаю, его нынешняя оболочка состоит из тьмы. Так что фактически твой приятель — высшая нечисть поразительного могущества с привязкой к месту. А вот новый малолетний Жрец Дерева и его маленькая подружка-антимаг остались в своих собственных телах; для этого мира они вечно будут считаться пропавшими без вести. Вот так вот заманивать подальше от чужих глаз и уводить заблудшие души — давняя привилегия наших демонов, которую они, кстати, получили просто потому, что вовремя успели подлизаться к Аштарити, Императору Запада… Впрочем, не важно. Просто знай, что бывает по-разному, и в твоём случае — вот так. Ты здесь умер, потеряшка. Для этого мира тебя больше не существует, и тебе стоит понять это и порвать пуповину. Иначе внутреннее противоречие усилится, и твоя смерть всё же настигнет тебя. Понимаешь?

— Да, — отозвался Игорь негромко, рассматривая подписи на венках (слава Богу, тут родственники и друзья не ударились в гигантоманию, но всё равно всякой растительности, живой и искусственной, хватало), а также традиционную рюмку с водкой. Вроде как и негигиенично, но под такие вот новости выпить хотелось, и очень.

— Бери, — хмыкнул Йорамора. — Тебе же оставили.

Игорь подумал — и взял. К его удивлению, одна рюмка оказалась в его руке, вторая — осталась спокойно стоять.

— Еда духов, — пояснил Йорамора. — Одна из немногих мистических традиций этого мира, доживших до наших дней. И да, об этом: мы с тобой, видишь ли, не совсем в мире живых. Они нас не видят.

— Кто… — начал Игорь.

И запнулся.

Между койкомест, на которых рано или поздно засыпают все, шла, если можно так сказать, делегация.

Был тут Боня, совладелец КОТиКо и лучший друг с института, Гога, их маркетинговый разум, а ещё — та самая девушка, что так и не стала невестой.

У Игоря сжалось сердце.

Он наблюдал, как его друзья подходят поближе и собираются полукругом.

— Ну что, Кот, привет? — сказал Гога, глядя на надгробие.

— Привет, — отозвался Игорь тихо.

Его, разумеется, не услышали.

— Ну как ты тут? — продолжил вещать этот неугомонный. — Ты учти, я был против этой мраморной хреновины, которую они называют памятником! Так что не надо превращаться в злобного призрака и преследовать меня в целях мести…

— Гога, ты бы не мог захлопнуться? — Боня покосился на застывшую рядом девушку.

— Ты правда думаешь, что ему бы не понравилось? — уточнила она негромко. — Его мама выбрала этот, и…

— Да не, красивая глыба. Прямоугольная, ага. Просто — банальная. Кот, он того, креативный… Был. Ему бы что-нибудь символичное заказать, а так — как у всех.

— Шёл бы ты со своим говнокреативом… — скривился Боня. — Оставь это для особенно экзальтированных заказчиков, идёт?..

Игорь невольно улыбнулся, слушая вполне привычную перепалку друзей. Его немного волновало только, что бывшая девушка стоит молча и не участвует в общем веселье. Неужели в своё время он сильно недооценивал её к нему чувства?..

Ребята некоторое время погомонили, но потом ушли, тактично оставив её одну.

— Ты дурак, Котиков, — сказала она.

Игорь усмехнулся. Вот уж не поспоришь…

— Просто дурак, — её голос задрожал. — И ты должен знать: из уважения к твоей памяти я даже не повырывала курице, из-за которой ты умер, патлы. Даже когда на прощальной речи она сказала, что была "любовью всей твоей жизни", я не выбила ей ни одного зуба. Хотя мне хотелось, ты даже не представляешь, как мне хотелось!..

И она, всё же, разревелась. Игорь шагнул вперёд, но руки его прошли сквозь неё.

Дерьмово это — быть призраком.

Игорь посмотрел на друзей, стоящих поодаль. Серьёзно, почему бы вам не подойти, а?!

— Прости, — вздохнула она вдруг. — Я чувствую себя такой виноватой перед тобой.

А это ещё о чём? Если кто тут и виноват, то только он.

— Мы с Боней… между нами кое-что произошло, — пробормотала она. — Он хочет, чтобы мы начали встречаться.

Ого! Игорь улыбнулся. Он не особенно удивился: Богдану она нравилась всегда, но он был хорошим другом и ни за что не встал бы между Игорем и его девушкой. Но теперь…

— Хуже всего, об этом все узнали. Слышал бы ты, что обо мне говорят, — она криво улыбнулась, глотая слёзы. — Ну да, не прошло и полгода с твоей смерти, как я прыгнула в койку к твоему лучшему другу… Его мама сказала, что и на порог меня не пустит. Твоя мама, правда, посоветовала мне не обращать внимания, но звонить тоже перестала… Но хуже всего коллеги, конечно. Они здороваются со мной сквозь зубы, смотрят так… По всем курилкам шепчутся, что я от одного директора перебежала к другому, чтобы не потерять статус.

Вот же!

— Нашла, кого слушать! — крикнул он, но до неё слова не донеслись, конечно.

— Я иногда думаю, что бы ты сказал мне, — пробормотала она. — Злился бы ты на меня? Я отказала Боне, конечно. Это всё — неправильно, и я просто…

Игорь покосился на Йорамору.

— Я могу как-то подать ей знак?

— Уверен? — усмехнулся речной бог. — Я так понимаю, нужно как-то намекнуть, что ты на неё не злишься?

— Разумеется, — Игорь даже скривился.

Как ей вообще могло в голову прийти обратное? Если он умер (для этого мира как минимум), то что ей теперь, лечь и помереть тут же? Он сам пошёл дальше, если уж на то пошло.

В этом весь смысл — идти дальше.

— Как скажешь… — Йорамора щёлкнул пальцами.

Поднялся ветер, сильный и пронзительный. Он всколыхнул траву, разметал цветы, заставил её запахнуть кардиган и поёжиться. Но суть, конечно, была не в этом: Игорь видел, как несётся над надгробиями какая-то бумажка, и, кружа, цепляется за один из букетов.

Ветер утих.

Девушка наклонилась, чтобы убрать мусор, да так и застыла, просто таращась на вырванную страничку из какой-то старой книги, в которую, кажется, что-то раньше заворачивали. Игорь тоже заглянул.

Почти все слова были размазаны, размыты, стёрты, их невозможно было прочесть.

Осталось лишь несколько слов, которые поддавались расшифровке. Вместе они сложились в такую фразу:

"Я люблю тебя и помню. Нет никакой вины. Нам пора идти дальше"

Она смотрела, хлопая глазами.

— Спасибо… — прошептала она растерянно. — Надеюсь, тебе там будет лучше…