Книга Тьма, выкованная в огне - Крис Эванс

— Пушкари, стреляй по моей команде. И попробуйте только промахнуться! Огонь!

Прогремел двойной залп. Пушки зарядили картечью. Снаряд представлял собой жестяной сосуд, наполненный сотней мушкетных пуль и закрепленный тонкими металлическими обручами на круглой деревянной пробке. Все это забивалось в дуло поверх фланелевого мешочка с порохом. При выстреле снаряд разрушался, едва покинув ствол. Пули пробили дым и туман и полетели на тот берег, накрыв участок в тридцать футов шириной. Голова и шея одной из лошадей исчезли в кровавых брызгах. Еще семь коней споткнулись и рухнули, двое покатились кубарем и свалились в реку, унеся с собой орущих всадников. Один всадник, выбитый из седла, стоял неподвижно: ему полностью оторвало левую руку, из плеча хлестала кровь, но он, вместо того чтобы обратиться в бегство, потрясал правым кулаком, упрямо сжимая миозью и проклиная «Железных эльфов».

То ли им двигал избыток отваги, то ли избыток глупости… В любом случае у Коновы он вызвал некоторое восхищение, и майор даже пожалел героя, ведь того убьет следующим залпом. Эльф собирался снова отдать приказ стрелять, но тут рожок в рядах эльфидской конницы жалобно заиграл отступление. Раненый пошатнулся, но отказался уходить — он продолжал кричать, хотя его оставшаяся рука безвольно повисла вдоль тела.

Внимание Коновы отвлекла массивная фигура рядового Хрема Фульбера. Рядом с ним остальные солдаты смотрелись карликами. Они пробирались к реке между убитыми и умирающими. Позади всех шагал Лориан. Он по-прежнему держался прямо и отдавал команды стрелкам, теснимым эльфидской армией. Сержант помахал Конове и показал алебардой, что солдаты по-прежнему держат строй и способны продолжать сражение. Стальной наконечник его оружия блестел алым — видимо, как минимум один из мятежников подобрался к Лориану слишком близко.

Майор поднес руки ко рту и закричал на тот берег:

— Старший сержант, уводите людей за реку! И постарайтесь сделать это повнушительнее!

Лориан жестом показал, что все понял, и отдал своим подчиненным новый приказ. Их размеренное отступление внезапно смялось: солдаты толпой ринулись к реке и единственной переправе через нее. Наседавший на них строй эльфидов разразился ликующими воплями: они решили, будто зесеры наконец-то струсили и обратились в бегство.

По пути к реке один из стрелков свернул в сторону, туда, где стоял однорукий эльфидский конник, и ударил его штыком в спину. Эльфид вскрикнул и упал, солдат же продолжал колоть его штыком, пока крики не утихли. После этого солдат поспешно обшарил одежду убитого и присоединился к остальным, отступающим по мосту.

Конова увидел, как мародер с лисьей физиономией сошел с причала, и указал на него. Тот заозирался, явно надеясь, что майор имеет в виду не его, но сник и подошел.

— Рядовой Гордон Цвитти!

— Вы зачем закололи этого эльфида?

Лицо у Цвитти сделалось растерянным.

— Которого, сэр? Я их несколько запырял, язычников этих. Визжали, как девчонки, трусы этакие!

Конова сдержал гнев и указал на противоположный берег. Лориан с несколькими солдатами наблюдали за ними.

— Того, которому руку оторвало.

— То есть как — зачем я его заколол? — переспросил Цвитти, явно озадаченный вопросом.

— Отвечайте майору! — рявкнул Лориан, застав рядового врасплох.

Солдат пожал плечами.

— Ну, я просто сделал, как нам велел господин майор. Нам сказали: если видите эльфида с этой миозьей, убейте его. Вот я и убил.

Конова осознал бессмысленность этого разговора и взмахом руки велел негодяю убираться прочь. Заметив взгляд Лориана, он потребовал доклада.

— У эльфидов все вкривь и вкось, — зачастил сержант, не успевший отдышаться после тяжких трудов последнего часа.

Лицо у него раскраснелось, глаза слегка разъезжались. Конова сразу узнал это неописуемое оживление, ведомое всякому, кто сражался и уцелел в бою. Ему самому в изгнании страшно недоставало этого чувства.

— Дисциплина отвратительная, толпа, а не армия. И кажется, будто этим уродам наплевать, что мы в них стреляем. Идут себе и распевают: «Сильра, Сильра!» Главная колонна шириной в пару сотен рядов и глубиной в тридцать шеренг. Может, я и ошибаюсь, но ненамного.

— Сильно они верят в свою Звезду… — покачал головой Конова, неуместность этой веры кольнула душу легким разочарованием.

— Похоже, они думают, будто она защитит их от смерти, — сказал Лориан. Его дыхание сделалось более ровным, боевое возбуждение спадало. — Я не сумел как следует разглядеть те два крыла, что ушли в стороны, поэтому по-быстрому отправил разведку, насчитал в правом крыле около двух тысяч. В левом, пожалуй, столько же. Их кавалерию вы видели сами: отважные ребята, но на этом берегу реки их опасаться не приходится. Готов поручиться, что их никак не больше четырех сотен.

— По-быстрому отправили разведку? Это кого же? — поинтересовался Конова, взглянув на окровавленную алебарду.

Лориан поморщился, потом сознался:

— Мне ведь было ни черта не видно со своей позиции, ну, я взял одну из ихних лошадок да и сгонял посмотреть.

Кавалеристы! Лориан ничем не лучше герцога Рейкстроу: совершенно не заботится о собственной безопасности, дай только «сгонять» куда-нибудь. Конова, проведший в седле значительную часть последних нескольких недель, начал подозревать, что у кавалерийских лошадей ума больше, чем у их всадников.

— Я вовсе не это имел в виду, когда просил не проявлять лишнего геройства, — заметил Конова, отметая возражения Лориана. — Герцог не обрадуется, если из-за меня лишится своего лучшего сержанта! — Он покачал головой и улыбнулся. — Ладно, все равно вы молодец. Значит, если я не ошибаюсь в расчетах, в центре у нас получается шесть тысяч мятежников, по паре тысяч в каждом крыле и несколько сотен кавалерии.

Он помолчал, потом задал вопрос, неприятный для обоих:

— Какие у нас потери?

— Двое убитых, пятеро раненых, — коротко ответил Лориан.

Потеря даже одного из «Железных эльфов» причиняла Конове боль, однако же на сей раз обошлись малой кровью, а застрельщикам в результате удалось привлечь внимание эльфидов, и мятежники направлялись прямиком к реке.

— Внесите погибших в списки. Я хочу, чтобы их вдовы получали полную пенсию, — распорядился Конова, зная, какое это слабое утешение для тех, кто потерял своих любимых. — И их смерть не напрасна!

— Если только они действительно умерли. — Лориан опустил голову.

Вдоль лезвия алебарды поблескивали ледяные кристаллы, а кровь на острие густела и темнела на глазах. Ровная, круглая капля застыла — и исчезла во вспышке ледяного пламени. Сержант даже не поднял глаз.

Конова огляделся, проверяя, не смотрят ли на них, но солдаты были поглощены подготовкой к атаке.

— Сейчас не время, Лориан.