Книга Невидимка и (сто) одна неприятность - Яна Ясная

Ну а пока угрозы не воплотились, меня ждут еще мои первокурсники, а потом дом, милый дом…

В начале сентября вид из окон отцовского особняка открывается роскошный вид.  С вершины холма, которую оседлал наш дом, просматривается городской парк и портовая бухта.

Тогда, после завершения эпопеи в Горках, Даниэль привез меня именно сюда, в дом, где прошло моё детство. Открыл мне двери и, пока я стояла на пороге, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть, шепнул мне на ухо:

— Ты ведь хочешь жить в доме своего отца —  а я в доме своего не хочу. По-моему, это очевидное решение…

Тогда я разревелась прямо там, в пустом холле, посреди голых стен, усевшись на пол и прижимая к сердцу свои коробки.

Плакала и понимала: теперь всё точно закончилось. Мы с Даниэлем вернулись домой...

Окна моего кабинета выходили на море.

В нем и застал меня вечером Даниэль, вернувшийся с работы.

Привычно-нахально уселся на стол рядом со мной, клюнул меня приветственным поцелуем в макушку и, нависнув сверху заматеревшей глыбой, вкрадчиво поинтересовался:

—  Как прошло первое занятие у спецкурса?

Я так же привычно-возмущенно постаралась спихнуть его со стола, привычно же не преуспела и спохватилась:

—  Ты не поверишь! Я буду повышать квалификацию Алисон! Алисон Деспорт из Горок, помнишь?

Когда он сперва удивленно приподнял брови, а потом рассмеялся, я поняла: помнит!

—  Ну надо же, кто бы мог подумать! Я же тебе говорил: бери спецкурс, не пожалеешь!

—  Представляешь, Мирей два раза вышла замуж за Криса, а в промежутке сходила за какого-то толстосума, и сейчас они с Эриндейлом снова разбежались, и Мирей ищет новую партию, а Алисон и Адриан женаты уже семь лет, представляешь?! —  обрушила я на Даниэля ворох жизненно неважных сведений и задумчиво протянула: —  Вот скажи, чего мы столько времени тянули?!

—  “Мы”?! —  захлебнулся возмущением он. —  “Мы”! Женщина, я бы тоже хотел это знать! Десять лет и два ребенка, а замуж ты за меня вышла только полгода назад!

Это негодование, справедливое в целом, было тем не менее ужасно, ужасно обидным, и я возмущенно фыркнула:

—  А будешь орать —  я, как Мирей, с тобой разведусь!

—  Ну и валяй, —  развеселился на угрозу Лагранж. —  Мне показалось, что мы в прошлый раз недопраздновали, переиграем!

И я, обидевшись еще сильнее, что такая чудесная угроза не сработала, принялась с удвоенной энергией спихивать его со стола.

Вот что за манера —  мостить зад на учебные пособия?!

За этим занятием нас и застал деликатный стук в дверь.

Мы тут же прекратили валять дурака, и сделали вид что мы —  серьезные, успешные, взрослые люди, родители двоих чудесных девочек, гордость королевства и цвет магической науки и так далее, и тому подобное...

—  Миссис Лагранж...

Я всегда подозревала, что миссис Эванс, строгая экономка, меня удочерила. И никак не могла ей доказать, что ладно десять лет назад, но сейчас-то я уже взрослая женщина, мать в конце концов! Заслуженный специалист!...

Да, хорошо, да, я хочу булочки с изюмом в рабочий кабинет! Нет, не хочу кофе со сливками, хочу черный! Да нормально я после него спать буду!!!

Даниэль ржал, отвернувшись в картину.

Ржет он! Его зато кухарка усыновила! Вон, как раскормила —  пока со стола спихнешь, грыжу заработаешь!

Подумала и сама себе устыдилась — нет вот уж чем-чем, а фигурой моего мужа никогда было не попрекнуть!

Миссис Эванс ушла на кухню за булочками, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Даниэль тут же пересел с дивана обратно на стол, а когда я открыла рот, подхватил меня и притянул к себе. Ткнулся лбом в шею, напрашиваясь на ласку, и я послушно запустила пальцы в золотистую копну.

— Устал?

— Угу, — буркнул Даниэль куда-то в район ключицы.

— Издеваются над маленьким мальчиком?

 — Еще как! — охотно подтвердил “мальчик”, он же известный структурный маг, он же королевский рыцарь, почетный магической правозащитник и прочая, прочая…

И на данный момент — сильнейший маг в истории человечества. Единственный.

Эрик Лагранж хоть и вел записи, а что-то все же, не доверяя, наверное, вообще никому, оставил у себя в голове. Успешно восстановить его эксперимент ученые, как ни бились, так и не смогли, хотя отдельный его элементы и наработки теперь успешно применялись в медицине…

Издеваться, правда, над “мальчиком” себе дороже, но как же не пожалеть, пожалеть-то святое!

— Зато мы завтра выспимся! Мама девчонок на выходные забрала.

Даниэль тут же так оживился, сверкнув глазами, что я поняла, что с “выспимся” я очень погорячилась. С таким настроем, как бы “выспимся” не превратилось в еще дополнительные три года бессонницы!

...с мамой мы помирились. Хотя не то, чтобы помирились. Просто… она однажды позвонила мне и предложила сходить выпить кофе, так просто, будто ничего не случилось. А я… а я пошла, поняв, что после суда для обиды в моем сердце места не осталось, оно было заполнено куда более приятными вещами.

Она навещала нас с ненавязчивой регулярностью и вела разговоры ни о чем, но они больше не были мне в тягость. И как будто по негласному уговору — имя мистера Стивенса не всплыло в этих беседах ни разу за десять лет…

Даниэль обхватил мое лицо ладонями и заглянул в глаза — за десять лет изменилось многое, но не этот взгляд.

— Я люблю тебя, ежик.

— А я тебя.

Конец