Книга Странное воспоминание - Артур Дрейк

– Хотелось бы верить, что она мне поверит, так ведь нет же. Пойдет к другому врачу и мой диагноз будет оспорен, а мое имя запятнано. Пока ничего лучше, чем не допускать ее на прием, я не придумал. Так о чем мы говорили до этого? Ах, да! О превратностях судьбы.

– Верно. О том, что все можно спланировать, учесть ошибки прошлого и спроектировать лучшее будущее, – взгляд Хитклифа устремился куда-то сквозь окутанные полумраком стены.

– На бумаге, возможно, – скептично отозвался Джилкрист.

– Ты держишь в уме другое понятие, мой друг. Ты думаешь об идее. Я говорю о плане. План более осуществим, нежели неограненная идея. Лишь немногие мыслители могут полагаться на абстрактное, основанное на мотивах и устремлениях представление о своем будущем, чтобы достичь его таковым. Нам, простым смертным, необходима постоянная подгонка наших планов и детальнейшее их продумывание. Мир построен на законах математики, человек должен приводить свою жизнь в соответствие, иначе уравнение рушится. Тот, кто не планирует, подвергает себя опасности. Я знаю, что буду делать завтра, послезавтра, через месяц и год. Я не распланировал всю свою жизнь, но важные ее составляющие да. Я осознаю, что иные обстоятельства будут вносить временные или иные корректировки в мой план, но я четко понимаю, чего хочу, к чему стремлюсь, и как буду действовать, дабы достичь желаемого. Понимаешь?

Джилкрист в это время смотрел, как за дальним столиком между тремя джентльменами проходит оживленный спор. Слов он не слышал, только наблюдал наигранное возмущение эксцентричного пожилого джентльмена в странноватой одежде. Его изумрудный бархатный фрак переливался чернотой в неярком освещении клуба, пестрый парчовый жилет был подвязан зеленым кушаком, а из под брюк выглядывали длинные остроконечные туфли – Джилкрист все пытался припомнить, они недавно вошли в моду или, напротив, уже вышли. Все трое очевидно только что покинули какое-то светское мероприятие, но там этот человек выделялся бы не меньше и выглядел, по меньшей мере, странно. В его костюме и энергичной манере можно было узнать француза, но и во Франции он определенно смотрелся бы нелепо. Джилкрист вспомнил, что когда вначале вечера эти трое проходил мимо, от пожилого джентльмена в изумрудном фраке пахнуло подвальной плесенью.

– Стало быть, ты заранее просчитал, что твоя актриса выставит тебя дураком? – иронично заключил Джилкрист, отозвавшись на вопрос своего друга.

– О, это было жестоко, старина! – возмутился Хитклиф, укоризненно вытаращив глаза. – Ты прав, этого я никак не предвидел. Женщины ослепляют. Они неизвестные величины, которые могут изменить весь порядок в плане. Да черт с планом! Я даже не планирую свои увлечения. Я не говорил, что это возможно. Напротив! Распланировать жизнь и не сойти с ума можно только, если не вносишь в план возможные последствия знакомства с этими демонами обольщения.

– Демонами обольщения, Хитклиф? В самом деле? То же самое я как-то слышал о тебе от некой мисс Пэрвис, помнишь ее?

– О не напоминай! Что за чудесное создание! Венец творения! – задохнувшись, простонал Хитклиф, словно обнаружив, что откусил кусок хрусталя.

– А не ты ли в свое время назвал ее слишком юной, глупой поверхностной пустышкой в оправдание своего отказа жениться на ней?

– Так ведь, правда же! – почти оскорбленный в самых добрых чувствах, воскликнул Хитклиф. – Будь нрав мисс Пэрвис так же строптив, как нрав упорхнувшей от меня актрисы, перед тобой уже давно сидел бы женатый человек. Вот это была бы достойная партия! Каждый день нес бы в себе скрытую опасность и азарт. Именно таким образом хорошие проекты проходят проверку. И кстати, пусть сегодня я потерпел поражение на поле брани, но это еще не конец. Что ей этот театрал? Он никто. Так легко я не отступлюсь…

– Полагаю, это значит, сегодняшний вечер в скорости повторится вновь и по тем же причинам.

– Джилкрист, согласно моим неоднократным наблюдениям, скажу тебе, что только у человека, изучающего причины смерти, может быть столь жестокое чувство юмора.

– Это камень в мой огород, – усмехаясь, покачал головой Джилкрист.

– А ведь на самом деле в скорости появится совсем другой повод, который нужно будет хорошенько отметить, вопреки сегодняшнему вечеру.

– Какой же?

– Наш новый проект почти готов. Это новое слово в технике. Если удастся побить рекорд скорости, мы перевернем промышленность, а наша с Томасом компания не просто расквитается с долгами, она сделает нас очень богатыми людьми.

– Ты и так не беден.

– Очень богатыми, Джилкрист.

– Что ж, я рад за тебя! Наконец то, о чем ты так давно говоришь, станет явью.

– Ты должен был узнать об этом из приглашения, но я решил, что уже можно не отмалчиваться.

– Какого приглашения?

– Мы с Томасом уговорились разослать всем знакомым приглашения на первый рейс в следующем месяце. Будет большая шумиха вокруг этого события, газеты и прочее. В ближайшее время приглашение должно прийти на твой адрес. На двоих, все правильно?

– Да, Аделина обожает море. Она очень обрадуется.

Пожилой джентльмен в изумрудном фраке молча поднялся из-за стола под увещевания своих знакомых, оскорбленно стукнул деньгами о столешницу, сунул в рот увесистую курительную трубку из тыквы с пенковой чашей и поспешно ушел.

В следующем месяце дворецкий вручил Джилкристу конверт с приглашением на две персоны на первый рейс для особых гостей спроектированного Хитклифом Ротфордом и только что спущенного на воду пассажирского судна с новым типом парового двигателя и произведенного компанией «Ротфорд Кэмп Инженеринг», которую возглавляли компаньоны Хитклиф Ротфорд и Томас Кэмп. Согласно приглашению, рейс ставил перед собой задачу побить мировой рекорд скорости, должен состояться 15 апреля, отправление в 10:30. Приглашение было помпезным в духе Хитклифа, это была плотная бумага с теснением, размашистым печатным шрифтом и штампом компании «Ротфорд Кэмп Инженеринг».

Оставшиеся две недели все приглашенные активно обсуждали предстоящее путешествие и мероприятия по подготовке к появлению на столь знаменательном событии.

В то особенное для супругов Мидуорт утро 15 апреля за несколько часов до особенного в жизни Лондона события время словно бы замерло, и брызги выцветшего яркого солнца разметались по спальне в освободившемся от спешки пространстве.

Слепящими искрами играли украшения из белого золота и серебра – разложенные по туалетному столику, покоящиеся в открытых картонных коробочках, отраженные в холодном зеркале. Белая рука закрепила гребень в копне блестящих темных волос и теперь неспешным мановением подносила серьги к мочке уха. Спокойные сапфировые глаза критично любовались отражением сквозь темные ресницы. Выбирая подходящие драгоценности, пальцы столь тонкие и молодые просвечивались в утреннем свету. Аделина хотела украсить предстоящее маленькое путешествие правильно подобранными мелочами. Так много нужно было при этом учесть.