Книга Матрица Скалигера - Вячеслав Лопатин

Кораблестроительные достижения античности просто потрясают.

Несмотря на то, что греческие государства были очень маленькими, напоминая по размерам (и, соответственно, ресурсам) средневековые княжества, в войнах друг с другом они демонстрировали фантастические возможности. Во время Пелопонесской войны, длящейся уже не один десяток лет, в морском сражении при Кизике афиняне разбили пелопонессцев. Флот последних перестал существовать. Однако потребовалось всего три года, чтобы Пелопонесский союз смог продолжить военные действия на море и разбить афинян при Нотии. В следующем году у Митилены с обеих сторон участвовало чуть более 200 кораблей. А в том же году и там же было задействовано почти 300 кораблей. Морской бой произошел у Митилены, но в литературе это событие известно как сражение при Аргинусских островах. Афиняне разбили пелопонессцев, но мы же знаем, что те так просто не сдаются. И уже на следующий год (ускорение налицо) они взяли реванш, собрав более мощный флот. Сражение произошло при Эгоспотамах. На этот раз с обеих сторон уже участвовало около 350 кораблей.

Эгоспотамы — это речка, впадающая в пролив Геллеспонт, называемый сейчас Дарданеллами. Здесь, у её устья, и произошло сражение, в котором весь афинский флот был уничтожен. А другого у Афин не было. Как же так получилось, что все их морские силы оказались на одном берегу Эгейского моря, а сами Афины вместе со своим противником и соседом Пелопонесским союзом — на другом? Сражение интересно и тем, что через 729 лет в Геллеспонте произошло другое известное морское сражение — между римскими флотами Константина и Лициния. Еще через 1332 года венецианцы там разгромили флот турок.

Пелопонесская война у греков, конечно, не единственная. Делать–то им, кроме как воевать да заниматься философией, больше было нечего. Вот и писали они свои чудесные трактаты, а заодно штамповали не менее дивные корабли.

В Амбракийском заливе сошлись 155 кораблей, при Наксосе — 140, при Эмбате — 220…

Интересно, а как при таких масштабах осуществлялось руководство морским боем? До изобретения радиосвязи команды отдавались при помощи визуальных сигналов. Другого способа не существовало. Но так как речь идет не о мирно плывущих рядом двух–трех кораблях, а о занимающих огромные пространства флотах, то без подзорной трубы никаких сигналов увидеть просто невозможно, а её тогда еще не было. Представить же, что флот, «съевший» немалую часть ВВП своей страны, пускается в бой без управления, нельзя. Это неприемлемо ни с психологической точки зрения, ни с экономической, ни с какой–либо другой.

После греческих морских баталий римские просто обязаны быть более масштабными. И здесь историки не подкачали. Выдали по полной.

В сражении при Навлохе флот Секста Помпея сошелся с флотом его римских врагов под командованием Агриппы. У первого было 300 кораблей, у второго — примерно столько же. В этом сражении Помпей не просто потерпел поражение, но и потерял почти весь свой флот, из которого спаслось только 17 кораблей. С таким количеством морских судов в то время надеяться было не на что.

У Марка Антония была другая проблема — кораблей было больше, чем людей. Ну, не совсем, конечно, так, но его огромному флоту не хватало около тридцати процентов личного состава. Поэтому к мысу Акций он смог привести только 230 кораблей, да и то из которых часть наиболее слабых тут же сам и сжег. Этот гениальный ход не принес ему успеха — морские силы Октавиана, состоявшие из 260 кораблей, оказались сильнее. В результате гибели флота, сухопутная армия Антония сложила оружие, а в руки Октавиана попали еще 300 кораблей противника.

Другая гражданская война Римской империи. Константин Великий воюет с Лицинием. Их морские силы встретились в уже упоминаемом Геллеспонте. Флот Константина — 200 кораблей, флот Лициния — 350. В результате двухдневного сражения от армады Лициния не осталось ничего, от флота Константина уцелела одна треть. Крисп, полководец Константина, хоть и уничтожил весь флот противника, наверное, мог бы избежать больших потерь, если бы учился военному искусству у карфагенского флотоводца Адгербала.

За пять с половиной веков до описанного сражения карфагенский флот встретился у Дрепан со 123 римскими кораблями. Не бог весть какое количество, дело здесь в другом. Карфагеняне уничтожили больше 90 кораблей противника, сами же не потеряли при этом ни одного. Абсолютная нелепость, но это сражение упоминается в любой литературе, посвященной Пуническим войнам.

При Экноме римские и карфагенские силы были куда больше. Со стороны Рима вступили в бой 330 кораблей, на которых, кстати, находилось ни много ни мало 100 000 человек. Карфаген выставил флот в 350 кораблей. Всего же его морские силы состояли из более чем 500 судов.

В сражении у мыса Бона у римлян было — страшно представить — 1100 военных и транспортных кораблей. Несмотря на это, флот вандалов одержал победу. Варвары уничтожили больше половины римских кораблей, а сам римский командующий спасся только чудом. Вот вам и варвары.

Цивилизованным грекам и римлянам, конечно, к превосходству варваров в военном деле не привыкать. Но одно дело — большая драка на земле, и совсем другое — морское сражение, в котором создание и успешное использование флота дикой и необузданной силой объяснить не получится. Но зачем нужны объяснения, если есть «факты». Вот и за тысячу лет до победы вандалов при Бона другие варвары, персы, в сражении при Книде полностью уничтожили флот спартанцев. У греков было 120 кораблей, у персов — намного больше. Откуда взялся этот варварский флот? Ясно, что ответов может быть только два: либо персам помогли их боги, либо историки.

При Ладе персидский флот насчитывал 600 судов, у греков же было «всего» 353 корабля. Причем греки в данном случае — это крохотные островные государства Лесбос, Хиос и Самос. Греческая ученость ничего не смогла сделать против численного превосходства противника, и в итоге варвары разгромили островитян в пух и прах.

Ну и, конечно же, стоит упомянуть знаменитую битву при Саламине. У этого острова в Эгейском море сошлись в неравном бою отважные греки и покусившиеся на их свободу воинственные персы, которые за пару недель до этого буквально стерли Афины с лица земли. Первые смогли выставить 370 кораблей, зато вторые потрудились на славу и привели к месту сражения более 800 кораблей. Однако такой чудовищный по размерам флот персам не помог. Мужественные греки то ли в приступе праведного гнева, то ли от отчаяния смело бросились на врага и в результате ожесточенной схватки одержали победу, отправив на дно около половины персидской армады. Царь Ксеркс, наблюдавший с берега вместе со своей многочисленной армией за ходом морского сражения, был так опечален увиденным, что, решив отложить дальнейшее вторжение, повернул обратно в Азию.

Однако греко–персидская война на этом не закончилась. Окончательная точка в ней была поставлена три десятилетия спустя, когда греческий флот разбил флот финикийцев, бывших союзниками персов. Курьез состоит в том, что произошло это сражение при… Саламине. Только, как подскажут мудрейшие, это — другой Саламин. Еще через 144 года при этом другом Саламине македонский флот разбил флот египтян. Одних только захваченных македонцами кораблей было около сотни.