Книга Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога - Марио Борегар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Можно было бы добавить, что простой достаток, никак не связанный с конкретным видом одаренности, обычно также ведет к снижению рождаемости. Но у Докинза припрятан еще один козырь – на случай рецессивности эгоистичного гена. В той же книге он вводит понятие психического аналога гена, мем (мим), – в сущности, он выглядит гораздо перспективнее в роли редукционистского объяснения РДМО.
«Выживаемость хорошего мема, входящего в мемофонд, обуславливается его большой психологической привлекательностью. Идея Бога дает на первый взгляд приемлемый ответ на глубокие и волнующие вопросы о смысле существования. Она позволяет надеяться, что несправедливость на этом свете может быть вознаграждена на том свете. «Всегда протянутые руки», готовые поддержать нас в минуты нашей слабости, которые, подобно плацебо, отнюдь не теряют своей действенности, хотя и существуют лишь в нашем воображении»[690].
«Можно подумать, что мы, люди, изобрели все эти компьютеры и телефоны для собственного удовольствия, но с точки зрения мема, мы всего лишь его копировальные машины, и он использует нас для создания обширной планетарной системы собственного размножения»[691].
«Общая идея мемов соблазнительна, людям хочется верить в нее»[692].
Можно ли понять РДМО как «мемы», бездумно копирующие самих себя? Что такое мемы, неясно. Как объясняет Сюзан Блэкмор, «мемы – это истории, песни, привычки, навыки, изобретения, способы действия, которые мы копируем методом подражания. Человеческую природу можно объяснить эволюционной теорией, но только если рассматривать эволюцию не только генов, но и мемов»[693]. Последняя фраза особенно неожиданна из уст непреклонного эволюционного психолога. Если мем нельзя удостоверить, эволюционная психология не в состоянии объяснить человеческую природу.
Наилучший способ описать мем – как теоретическую единицу самовоспроизводящейся информации, партнер теоретического эгоистичного гена. По сути дела, как объясняет Блэкмор, «мы – часть масштабного эволюционного процесса, в котором мемы – эволюционирующие репликаторы, а мы – машины для производства мемов»[694]. Мемы функционируют подобно генам, – если только они не «вирусные мемы», такие, как религия; в этом случае они действуют как вирусы.
Как редукционистский подход к РДМО, мем имеет гораздо более обширную область применения, нежели эгоистичный ген. Что бы мы там ни думали, гены представляют собой цепочки нуклеотидов в клетках живых организмов, воспроизводящие информацию, необходимую для продолжения процессов жизнедеятельности в дочерних клетках. Неуклюжие пляски вокруг вопроса о том, могут ли гены как таковые иметь независимые цели, возникают не в результате наблюдения за реальными генами. Его источник – материалистские теории эволюции и разума. Во всяком случае, как мы уже видели, РДМО не оказывает постоянной помощи в распространении генов. Так что концепция мема аналогична идее генов, а в случае необходимости – идее вирусов[695] или даже фенотипов[696], но не ограничена обыденными функциями или действиями любого из перечисленных. Как объясняет Докинз,
после того как гены снабдили свои машины выживания мозгами, способными к быстрой имитации, мемы автоматически берут это на себя. Нам даже нет необходимости постулировать какое-либо генетическое преимущество, присущее имитации, хотя это несомненно было бы полезно. Необходимо лишь одно: чтобы мозг был способен к имитации; при этом условии возникнут мемы, которые смогут полностью использовать эту способность[697].
Стало быть, мозг способен на имитацию. И с точки зрения Блэкмор, этим объясняется «наша неисправимо религиозная натура, наши необычные формы сотрудничества и альтруизм, использование нами языка и наша способность противостоять нашим генам с помощью регулирования рождаемости и генной инженерии»[698]. На ее взгляд, РДМО зависит не просто от мемов, а от целых мемоплексов (комплексов мемов):
Глядя на религии с точки зрения мема, мы понимаем, почему они настолько успешны. Эти религиозные мемы вводились не с намерением преуспеть. Они были просто поступками, идеями, рассказами, которые копировались в процессе передачи от одного человека к другому, на протяжении долгой истории попыток человека познать мир. Религиозные мемы оказались успешными, потому что так уж вышло, что они объединились во взаимно поддерживающие банды, содержащие все эффективные уловки, благодаря которым они благополучно были сохранены в миллионах мозгов, книг и зданий, и неоднократно передавались новым[699].
