Книга Глобальные элиты в схватке с Россией - Александр Проханов

В последние годы и в мире, и в России нет недостатка в исследованиях внутриэлитных конфликтов. Их авторы буквально ежедневно сталкиваются с проявлением в публичной политике «борьбы бульдогов под ковром». Одни видят глобальный конфликт элит в противоборстве «менял» и «процентщиков», другие – «имперцев» и «транснационалов», третьи – «патриотов» и «либералов». Однако, если следовать принципам элитного анализа и опираться не на мнения и цитаты, а на факты и данные, то несложно обнаружить, что Третья производственная революция – это даже не конфликт между промышленным и финансовым капиталом, которые уже давно слились в единое целое при господстве финансовых олигархов, а конфликт между двумя ресурсными группами. Финансистам противостоят обладатели когнитивного ресурса, как особая элитная группа.

Поскольку совокупность данных и сведений убедительно свидетельствует, что на сегодняшний день лидером Третьей производственной революции являются США, то соответственно конфликт между элитами наиболее чётко проявляет себе именно в этой стране. Не будет преувеличением назвать его «холодной гражданской войной». Холодная гражданская война идет между тремя Америками.

Прежде всего, это хорошо известная, многократно описанная и привычная миру «империя доллара» ФРС, Уолл-Стрита, Вашингтона, Чикаго и Лос-Анджелеса. Это страна, где не просто господствуют финансисты, или, как их еще называют, «банкстеры», но и экономика, где наиболее высокодоходен финансовый сектор, где монетарно-кредитная сфера диктует и определяет все производственные, экономические и даже социальные процессы. Об этой Америке написаны тома и тома. Это Америка, даже не чистого капитализма, а «суперфиатных» денег. Это США одного процента.

На сегодняшний день это, безусловно, господствующий внутри Америки и всего мира контур. Однако в ходе кризиса 2008–2009 годов ему был нанесен сильнейший удар, от которого он так и не смог оправиться. Чтобы проиллюстрировать, что такое «суперфиатная» Америка, достаточно привести несколько цифр. За последние 34 года ВВП в США рос в среднем на 5,2 % и увеличился примерно с 2,5 до 17 трлн. долл., а рыночная оценка корпоративных акций росла на 10,4 % в год и увеличилась соответственно с 1 до 35 трлн. долл. Иными словами, если в 1981 году рыночная капитализация составляла 44 % от ВВП, то спустя 23 года – уже 205 %. Еще более ошеломительны данные по соотношению всё того же ВВП с общим объёмом рыночной капитализации и глобальной задолженности, включая все виды долгов: государственных, корпоративных и домохозяйств. В период с 1981 по 2014 годы этот показатель рос на 8,4 % ежегодно. И если в 1981 году капитализация и объём долгов превышали объём ВВП всего в 2 раза, то сейчас – более чем в 5 раз. Причем разрыв увеличивается по экспоненте. Уже отсюда ясно, что кредитно-долговая «суперфиатная» экономика, а точнее – американский контур её, находится в прямом смысле слова в безвыходном положении.

Если раньше вопрос о перспективах экономики относился сначала к области гаданий, потом полемики, и наконец, суждений, то с недавних пор он перешел в плоскость расчётов и математических доказательств. На рубеже XX–XXI веков начали появляться и множиться математические модели, позволяющие описывать и прогнозировать реальную неравновесную экономику, а не псевдоматематические абстракции, выдаваемые за формальные описания идеального несуществующего рынка А. Смита – М. Фридмана и неолибералов. Наилучшее описание этих моделей дано в недавно переведенной на русский язык книге «Прогноз», автором которой является ведущий британский экономист Марк Бьюкенен.

Согласно различным моделям нелинейной динамики, финансовых и реальных рынков, американская и глобальная финансиализированная экономики обречены в ближайшее время на сильнейший кризис, превосходящий по своим масштабам потрясения 2008–2009 годов. Это отлично знают и понимают финансисты, а также другие подчиненные и союзные им силы и круги в американском и глобальном доминате.

Второй, позднеиндустриальный контур Америки живёт трудно, чередуя незначительные успехи с длительными периодами стагнации и тяжелыми кризисами. Уже долгие годы рост производительности труда в традиционных индустриальных отраслях, в сельском хозяйстве, в сфере услуг не превышает 1–2% в год. Американская позднеиндустриальная экономика по уровню своего технического оснащения и квалификации кадров заметно уступает германской, скандинавской, японской, южнокорейской, а в некоторых секторах – и китайской. Символом если не сегодняшнего, то завтрашнего дня позднеиндустриальной Америки стал признанный банкротом Детройт, в лучшие свои времена – центр мирового автомобилестроения, а ныне – почти «город-призрак».

Отмеченные выше обстоятельства побуждают некоторых пропагандистов и публицистов ставить на Америке крест. Более того, многие даже весьма квалифицированные аналитики искренне убеждены, что «американский век» закончился, и впереди у Америки – упадок, деструкция, разрушение и даже распад. Однако, они не знают или не хотят знать и третьем контуре США – Америке Третьей технологической революции.

Чтобы коротко охарактеризовать этот контур, приведу короткую выдержку из большого исследования Брукингского института, славящегося скрупулезным отношением к фактам и статистике. «В настоящее время корпорации, компании, университеты и правительство США являются собственниками почти 2/3 патентов на ключевые технологии и разработки в отраслях, связанных с Третьей промышленной революцией, включая продвинутую IT-индустрию, Большие Данные, искусственный интеллект, робототехнику, 3D-печать, синтетическую биологию, новые виды материалов и т. п. Еще более 20 % подобных патентов приходится на компании стран, которые являются ближайшими союзниками США: прежде всего – Канаду, Японию, Великобританию и Южную Корею. К концу 2013 года на предприятиях и в компаниях, работающих в продвинутых отраслях и производствах, относимых к Третьей промышленной революции, занято 12,3 миллиона работников, или примерно 9%всей американской рабочей силы. Они производят продукции на 2,7 трлн. долл., или 17 % американского ВВП. Это больше, чем такие сектора, как здравоохранение, финансы и недвижимость… При этом ежегодный рост объема продвинутых отраслей составляет в среднем 7%ежегодно в течение 2011–2014 годов, и в будущем будет, видимо, ускоряться. Уже сегодня продвинутые отрасли Третьей промышленной революции стали крупнейшим и наиболее динамичным сектором американской экономики».

Три технико-экономических контура, без сомнения, усилили центростремительные процессы в американском социуме. Они отражаются на растущем неравенстве, размывании среднего класса и формировании, как это не удивительно в XXI веке, резервных армий труда.

Свою лепту вносят и обостряющиеся этнокультурные проблемы. Начиная с 1960-х годов прошлого века в Соединенных Штатах, несомненно, было приложено много усилий по формированию мультикультуризма и сглаживанию признаков расовой, культурной и иных видов дискриминации. Однако кризис позднеиндустриальной Америки конца ХХ – начала XXI веков привел к скачкообразному увеличению спроса на малоквалифицированную, сезонную и низкооплачиваемую рабочую силу. Соответственно, имел место взрывной рост легальной, и особенно нелегальной миграции, в основном – испаноговорящего населения из Мексики и других стран западного полушария, а также выходцев из мусульманских стран Южной Азии и, в гораздо меньшей степени, – из Западной и Центральной Африки. Так или иначе, и без того хрупкое равновесие было нарушено, и центростремительные тенденции в этой сфере сменились центробежными. Причем всё это происходит на фоне уменьшения доли белого населения, которое, согласно оценкам многих демографов, уже в середине нынешнего столетия может оказаться меньшинством в Америке.