Книга Откровение огня - Алла Авилова

Дверь открылась, и первой вошла неизвестная им полнотелая баба в грязном сарафане, за ней — другие. Среди них и правда была Катерина Поелова — единственная, кто выглядел смущенной. Предводительница в сарафане сказала Сергею:

— Слышь, мужик, выйди — у нас с твоими бабами свой разговор.

— Какой еще разговор? — спросил Сергей.

— Выйди по-хорошему, а то вышибем. Нас тут много, а ты один.

— Оставь нас, свояк, дай нам поговорить, — сказала повелительно Наташа.

Сергей усмехнулся и послушался.

Как только он переступил порог, баба в сарафане закрыла дверь на засов. Наташа с деланным спокойствием обратилась к жене их первого кружковца, кузнеца Поелова:

— Вы чего, Катерина?

— Дивишься, что бабы пришли? К мужикам все небось привыкла, — отвечала вместо Катерины предводительница. — Мы вам, задрыгам, сейчас покажем, как мужиков от семей отбивать!

Прокричав угрозу, она тут же кинулась к Наташе и схватила ее за волосы. К бабе в сарафане присоединились две другие, остальные наскочили на Ирину. Крестьянки били девушек, царапали, плевали им в лицо. Теперь и Катерина рассвирепела, как все. Кричащая, визжащая куча мала барахталась в классной несколько минут, потом рассеялась. Наташа и Ирина остались на полу одни. Там и нашел их Сергей, когда вернулся в избу.

Он опустился на корточки возле Ирины и перевернул ее.

— Господи! — вырвалось у него, когда он увидел ее лицо.

Его «жена» разразилась рыданиями. Наташа задвигалась и поднялась на колени. И у нее были синяки под глазами, а щеки расцарапаны.

— Возьми себя в руки, — сказала она Ирине. — Это борьба, ты знала.

— Борьба — кого с кем? — вскричала Ирина.

— Старого с новым! — ответила Наташа.

Ирина делано рассмеялась. Сергей отвел от девушек взгляд, поджав дрогнувшие губы.

— Мы сами виноваты! — объявила Наташа. — Всю работу направили только на мужиков, бабам же — никакого внимания! Их возмущение мы должны признать справедливым!

Ирина отпрянула от Сергея и забила кулаками по полу.

— Хватит! Хватит! Нас бьют, а мы виноваты?! Что за чушь! И все остальное — такая же чушь! Все! И что народ добрый, и что он всегда прав…

— Ты что, с ума сошла? — вскрикнула Наташа.

— Вон в Покровке на этой неделе один крестьянин другому из зависти амбар поджег…

— Замолчи, я не хочу этого слушать! — перекричала Наташа подругу.

— А почему — «не хочешь»? Потому что сама понимаешь, что мы поверили в чушь?

«Неужели им не больно?» — удивлялся Сергей, державшийся в стороне от перепалки. Наконец повисла зловещая тишина, и Наташа сказала с неестественной отчетливостью:

— Так вот ты какая на самом деле. Вон отсюда! Немедленно!

Сергей вмешался:

— Кончайте сходить с ума!

Наташа не обратила на него внимания.

— Лицемерка! — крикнула она Ирине. — Все твое «служение народу» — лицемерие! Забирай свои вещи и убирайся отсюда! Я не хочу больше с тобой иметь ничего общего.

— Зачем ты гонишь Ирину? — опять вмешался семинарист. — И куда она пойдет в таком виде?

— Я и сама не хочу больше оставаться с этой самодуркой, — заявила Ирина Сергею. — Вместе уйдем, хорошо? Очень прошу, не уговаривай! Я решила. Деньги на поезд есть, что нам еще?

Сергей встал.

— Я пойду к Денису Поелову, договорюсь, чтоб довез до станции.

Ирина вышла из дома вместе с Сергеем и осталась ждать его на улице. Скоро она увидела телегу Поелова, направлявшуюся в ее сторону, и пошла ей навстречу. Здороваясь с Ириной, Денис скорчил гримасу, но ничего не сказал. Сергей, сидевший рядом с ним, соскочил с телеги и помог «жене» забраться на его место. Поцеловав ее три раза в щеки, он проговорил:

— Благополучно доехать!

— А ты?! — опешила Ирина.

— Нельзя в этих обстоятельствах оставлять Наташу одну, — сказал невозмутимо Сергей. — Ты же сама понимаешь.

— Нет! — вскричала Ирина. — Я ничего не понимаю!

Сергей дал Поелову сигнал трогать. Лошадь дернулась с места и пошла. Ирина очумело уставилась на оставшегося на дороге Сергея. Он махал ей рукой.

На следующий день Наташа готовилась к очередной «вечеринке». Глядя перед собой, она говорила, чеканя каждое слово:

— Русский мужик не эгоист, не хищник, он природный социалист… — Здесь Наташа запнулась и посмотрела в лежащий на столе листок с текстом.

— Не каждая девушка отважится, как ты, выступать с разбитым лицом, — заметил наблюдавший за ней с кровати Сергей. Они находились в бывшей учительской, служившей группе общей жилой комнатой.

Наташа усмехнулась.

— Ты по-прежнему недооцениваешь крестьян, — сказала на это Наташа. — Я уверена, что происшедшее не помешает, а наоборот, еще больше сблизит нас с крестьянами. Они почувствуют, что мы ничем не поступимся ради нашего дела. Самоотверженность и преданность — заразительны.

Мужики начали собираться еще до назначенного для «вечеринки» времени. Сергей перебрался в «классную», как только там появились первые гости. Наташа прислушивалась из «учительской» к гулу голосов и гадала, сколько же человек пришло. Сергей заглянул к ней и сообщил:

— Народу собралось полно.

— Сколько? — нетерпеливо спросила Наташа, не придавая значения его озабоченному лицу.

— Уже четырнадцать человек.

— Это в два раза больше, чем в прошлый раз! Ага, я тебе говорила! Они хотят дать понять, на чьей они стороне!

— Здесь, я думаю, другое… — начал Сергей и недоговорил: открылась дверь, и в проеме появился Миша Мочкин, один из постоянных кружковцев.

Он посмотрел на Наташу, сморщился и пропел: «О-го-го!»

— Тебе чего? — одернул его Сергей.

— Да вот заждались. Что ж хозяйка-то не идет? — игриво отвечал Миша.

— Иду, иду! — поднялась с места Наташа.

Ее появление в классной было встречено свистом и шуточками.

— Эй, мужики, кончай зубоскалить! Вы что, за этим пришли? — одернул балагуров Сергей.

— А за чем же? Посмотреть пришли! — сказал кто-то из новых, и все засмеялись.

Наташа стукнула кулаком по столу.

— Я не против, смотрите, — сказала она. — Я, кстати, и не против ваших баб. Пусть, если хотят, приходят в следующий раз, я на них не в обиде. Те пять баб, что на нас набросились, просто темные, они не понимали, что делали…

— Может, они и темные, да и ты больше не белая! — возразили ей из публики. И опять был общий смех.

— Посмеялись и хватит! — крикнула Наташа. — Сейчас переходим к делу. Кто пришел только ради потехи, пожалуйста, уйдите и больше нам не мешайте.