Книга Чужое счастье - Эйлин Гудж

Анна чувствовала пристальные взгляды на своей спине, которые вонзались в нее, как ножи. Время от времени она оглядывалась через плечо. Толпа в основном состояла из репортеров; местные журналисты разделились на два лагеря: на тех, кто открыто выражал поддержку Анне, и тех, кто не скрывал своих подозрений в ее виновности.

Внимание Анны привлекла женщина в заднем ряду, крашеная блондинка в джинсовой рубашке. Анне показалось, что женщина смотрела на нее с необычной напряженностью… но, скорее всего, это было игрой воображения. В последнее время оно часто подшучивало над Анной. Позавчера, идя по улице, Анна услышала обрывок разговора, звучавший так: «Ее нужно повесить». Она вздрогнула. Но оказалось, что это Мирна Макбрайд давала указания рабочему по поводу вывески.

Когда судья ударил молотком, объявляя десятиминутный перерыв, этот звук прозвучал для Анны как удар грома, разогнавший длительную засуху. Зрители все одновременно вскочили на ноги и стали проталкиваться к двустворчатой двери, находившейся в глубине зала.

Если бы не Марк, который провел Анну через молнии вспышек из стробоскопов[19] и фотокамер, ее, скорее всего, затоптали бы. Краем глаза Анна видела, как Гектор грубо оттолкнул в сторону кричавшего что-то в микрофон репортера, а Мод пнула в голень тощего темноволосого мужчину, преграждавшего Анне дорогу.

— Сюда… — Лаура схватила ее за плечо, протаскивая через толпу. Прямо перед ними была дамская комната. — Скорее. Я посторожу у двери, — прошептала она, продвигая Анну вперед легким толчком. Дверь с грохотом закрылась, и Анна оказалась перед рядом блаженно пустых кабинок.

Она скользнула в ближайшую из них и закрыла дверцу на защелку. Болтовня в коридоре сменилась приглушенным рокотом. Анна слышала, как Лаура вдалеке кричала:

— Вот незадача! Держись!

Анна со вздохом села на унитаз. У нее не было сил ни плакать, ни молиться. Что хорошего принесли ей все те часы, которые она провела на коленях? Если Бог и заботился о ней, то у Него это паршиво получалось.

Рокот неожиданно стал громче, и Анна услышала, как хлопнула дверь. Кто-то проскочил мимо Лауры. Анна напряглась, когда пара мускулистых икр, кончавшихся грязными кроссовками, очень маленькими, почти детскими, появилась под металлической перегородкой, отделявшей кабинку Анны от следующей.

Женский голос прошептал:

— Анна?

Репортер? От этих сволочей чего угодно можно было ожидать. Но даже для них это было бы слишком низко.

— Что вы хотите? — зашипела Анна в ответ.

— Успокойтесь, я на вашей стороне.

«У меня есть Бруклинский мост, который, возможно, вам захочется купить».

— Тогда почему вы прячетесь?

— Это не важно.

Анна замерла от волнения.

— Кто вы?

— Друг.

— Докажите.

— Послушайте, — голос стал более настойчивым, — они все неправильно понимают. — Анна встала так тихо, как только могла. Она уже поставила одну ногу на сиденье унитаза и готовилась заглянуть через край кабинки, когда женщина резко закричала:

— Стойте! Я клянусь, что убегу отсюда так быстро, что вы и глазом не успеете моргнуть!

Анна поставила ногу на пол.

— О’кей, я слушаю.

Это было словно во время исповеди — только тонкая перегородка между ней и спасением. Анна смотрела на квадрат туалетной бумаги, прилипший к грязной плитке у ее ног, и слышала, как бешено колотится ее сердце. Разве может ее судьба зависеть от невидимой незнакомки, скрывавшейся в кабинке уборной? Или, возможно, это была чья-то жестокая шутка?

— Я была там. Я видела, что произошло.

Смысл этих слов пронзил Анну, словно электрический ток.

— Кристэл? Это ты?

Последовала долгая пауза, затем женщина недовольно сказала:

— Ага, это я. Но я здесь только для того, чтобы поделиться с вами информацией. Это все, что я могу для вас сделать в данной ситуации.

— А мы не могли бы поговорить об этом лицом к лицу?

— Нет, лучше так.

— Хорошо, — Анна нервно вздохнула.

— Послушайте, мне не стоило даже приходить сюда. Это может обернуться для меня большими неприятностями.

— Какими неприятностями? — Чем дольше Кристэл говорила, тем больше у Анны было шансов убедить ее рассказать все, что она знала.

Кристэл вздохнула.

— Вы же знаете, как это бывает. Каждый раз, когда ты делаешь шаг вперед, тебя тянут назад. Думаю, именно поэтому я здесь. Вы помогли мне почувствовать себя человеком, заставили поверить, что у меня есть шанс. Да, когда я узнала, что это не Моника давала мне все эти советы, это взбесило меня. Но я не вернула бы себе детей, если бы не вы, черт побери. Вот если бы я смогла все бросить, тогда все было бы в порядке. — Кристэл рассмеялась хриплым смехом курильщицы. — Но нет, мне все это было до задницы. Я хотела сама убедиться, что она настоящая. Я хотела только посмотреть, клянусь. Я не одна из тех чертовых психопаток, которых показывают по телевизору.

— Почему ты просто не попросила о встрече со мной, — вернее, с ней?

Раздался еще один хриплый смешок.

— Это было бы слишком просто. Мы, наркоманы, не ищем легких путей. Теперь я понимаю, как было бы хорошо, если бы я тогда осталась в стороне. Тогда бы я не видела… — она запнулась.

— Чего? — Анне показалось, что ее сердце скоро пробьет дыру в ее груди.

— Вашу сестру не убили, — произнесла Кристэл. Анна замерла. — И это был не несчастный случай.

— Ты хочешь сказать?.. — Анна замотала головой, неспособная воспринимать то, что ей говорила Кристэл.

— Я видела Монику у бассейна. Она плакала. И говорила сама с собой. — В пустой уборной голос Кристэл отдавался эхом, как в пещере. — Затем я услышала всплеск, и она исчезла. Клянусь, я пошевелиться не могла. Это было как в Библии, когда женщина превратилась в соляной столп.

— Жена Лота, — без всякого выражения сказала Анна.

— К тому времени, когда я подбежала к ней, было уже поздно. Она… она плавала лицом вниз. И я убежала. Возможно, я могла бы ее спасти, я не знаю. Но вы ведь понимаете, почему я не пошла в полицию? Они бы повесили это на меня.

Анна была слишком потрясена, чтобы говорить. Если Кристэл все это выдумала, то она была чертовски хорошей лгуньей. Но если то, что она говорила, правда и Моника действительно покончила жизнь самоубийством, то почему она не оставила предсмертной записки? И как насчет всех тех улик, которые указывали на Анну? Было ли это чистой случайностью? Или…