Книга Они жаждут - Роберт МакКаммон

Лампли некоторое время наблюдал за небом, потом зашагал к Отелю. Снаружи здание было таким же суровым и серым, как окружающий пейзаж. Но внутри вполне уютно. На полу – плетеный красно–желтый индейский ковер, пара старых, но удобных кресел рядом с печкой, которая сейчас не нужна. Имелся письменный стол и шкаф с потрепанными книжками в бумажных обложках, стоящий перед окном, которое выходило за западный склон Старой Лысины и на популярное озеро Сильвевуд. По другую сторону окна стояла батарея электронного оборудования – измерители скорости ветра, давления, радарный экран, на котором сейчас отражались зеленым свечением массы проносившихся в небе туч. Рядом с фотографией жены Лампли, Бонни, на столе стоял черный телефон. А на стене, над телетайпом, висел красный телефон, напрямую соединенный с Национальным управлением Погоды в Лос–Анжелесе.

Лампли сел за стол и набрал номер на черном аппарате. В окне виднелась ажурная башня геодезической разведки, напоминавшая трехногую машину марсиан из “Войны миров”.

– Хэлл? – спросил Лампли, когда на другом конце линии сняли трубку. – Это ты? Говорит Боб из Отеля. Что там у вас внизу видно?

Голос Хэлла пробивался сквозь шум ветра за стенами Отеля:

– Довольно сильный ветер со стороны Игрушки… Погоди секунду… Треск… Так, я сверился с показаниями… Запад и юго–запад… Треск и завывания… Давление упало до… Треск и завывания… за последние двенадцать минут. А что у тебя наверху?

– Тучи,– сказал Лампли. – Давление еще держится. У меня тут какие–то помехи на линии, говори громче.

– Что? Я не… все это…

– Говори громче! Не понимаю, что происходит. Что на нас движется – зона пониженного давления или что?

– Во всяком случае, не со стороны Канады. Странно. В Вегасе ясно, солнце…

– Значит, все происходит прямо над Мохавой?

– Извини, не расслышал…

– Кажется, линия где–то повреждена. Слушай, вызову тебя часа в два. Если ветер усилится, позвони мне.

– Конечно. Позже… поговорим…

Лампли повесил трубку, посмотрел на красный телефон на стене. Глупо было бы вызывать само Управление из–за каких–то ветров в пустыне, пусть даже и очень порывистых. Даже если это небольшая песчаная буря, ну и что из этого? О самолетах позаботится аэрометеослужба, основной напор примут на себя горы. Рано или поздно буря исчерпает себя…

А что, если нет? Что, если этот паршивец станет сильнее? И наоборот набросится на Лос–Анжелес? Невозможно, уверил себя Лампли. Может, песком немного Лос–Анжелес присыплет, но ветер им не помешает – унесет в сторону смоговую шапку. Так что, не о чем волноваться.

Он несколько секунд смотрел не красный телефон, потом посмотрел в окно, на небо цвета кожи ящерицы игуаны, потом вернулся к детективу Майка Шайна, который он читал перед тем, как услышал царапанье песка о стекло в окне.

8.

Гейл Кларк припарковала свой “мустанг” у обочины на Ромейн–стрит. Перед ней был обычный дом, каких на этой улице множество, только на парадной двери был нарисован черной краской большой крест. Ниже на незнакомом языке было написано какое–то слово. На стеклах окон тоже красовались черные распятия–кресты. Весь дом напоминал какую–то необычную церковь. Гейл посмотрела на табличку почтового ящик: “Палатазин”. Она нехотя выбралась из машины и подошла к крыльцу. Черная краска распятия была совсем свежей с небольшими подтеками. Она постучала в дверь и остановилась, ожидая ответа.

Был почти час дня. Потребовалось два часа, чтобы покинуть квартиру, после чего она остановилась у “Панчо” и заставила себя съесть две порции тако, и только после этого отправилась в путь через Голливуд. Она была одета в чистые хлопчатобумажные брюки и голубую блузку. Лицо ее, хотя и не слишком румяное, выглядело гораздо более здоровым, чем утром. За спиной ветер трепал ветви деревьев вдоль Ромайн–стрит, и шорох напоминал едва сдерживаемый смех.

Открылась дверь, выглянул Палатазин. Он кивнул и молча сделал шаг в сторону, чтобы она могла войти. На нем были свободные серые брюки и белый полувер–рубашка, демонстрировавшие обильный живот в полном величии. Вид у него был странно беззащитный, уязвимый – просто человек, на которого смотришь не с другой стороны служебного стола капитана в Паркер–центре. Глаза у него были темные, обеспокоенные, и когда его взгляд встретился со взглядом Гейл, она почувствовала, что в кожу на затылке вонзились мелкие холодные иголочки.

Он затворил дверь и пригласил сесть на диван.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Что–нибудь хотите? Кофе? Кока–кола?

Во рту у нее еще не исчез привкус тако.

– Да, кока–колы, пожалуйста.

– Отлично. Устраивайтесь поудобнее.

Он исчез в другой комнате, а Гейл осталась сидеть, положив на колени сумочку, рассматривая комнату. Дом, кажется, был уютный, куда уютнее, чем ей представлялось. Чуть заметно пахло луком и картофелем, очевидно, какое–то блюдо готовилось на кухне. На кофейном столике перед ней стояла нержавеющая металлическая коробка.

– Значит, вы и есть Гейл Кларк?

Гейл подняла голову и встретилась взглядом с ледяными прищуренными глазами седовласой женщины, стоявшей в другом конце комнаты. Когда–то она была вполне привлекательной, с высокоскулым лицом, но теперь кожа слишком плотно обтягивала кость, повторяя рельеф черепа.

– Вы одна из тех бумагомарателей, которые писали такие ужасные вещи о муже…

– Я не писала ничего…

– Так вы отрицаете, что ваша ничтожная газетенка должна быть позорно сожжена? – Глаза женщины вспыхнули.

– Возможно, и должна, но я не пишу редакционных статей и передовиц.

– Вот как. Конечно, не пишете,– с оттенком издевки сказала Джо. – Вы понимаете, какое напряжение должен из–за вас переносить Энди? Из–за вас и всех остальных писак в этом грязном городе. – Она сделала несколько шагов вперед. Гейл напряглась. – Что ж, вы получили то, что хотели. Можете теперь радоваться. – Губы женщины дрожали, на ресницах повисли злые слезы.

– Почему вам так нужно было причинить ему боль? – тихо спросила она. – Он вам ничего не сделал…

– Что здесь происходит? – сказал Палатазин, входя в комнату с банкой кока–колы для Гейл в руке. Он изумленно посмотрел на Джо, потом на Гейл. – Что тут у вас случилось?

– Ничего,– сказала Гейл. – Мы… просто знакомились с вашей женой.

Он передал Гейл стакан и налил кока–колы, потом поднял со стула утренний выпуск “Таймс”.

– Вы читали это, мисс Кларк?

– Нет.

Она взяла газету, взглянула на первую полосу. Заголовок – ситуация на Ближнем Востоке. Переговоры опять сорваны. Но другой заголовок, почти сразу под перегибом, привлек внимание Гейл. “Летучие мыши продолжают собираться в стаи”,– сказал потрясенный офицер”. И более мелким шрифтом: “Шесть полицейских погибли в Паркер–центре”.