Книга Пожизненный срок - Лиза Марклунд

У Ивонны Нордин наверняка есть винтовка, а может быть, и прибор ночного видения.

Надо скорее убраться отсюда, лучше всего бежать к машине.

С болтающимся из стороны в сторону ребенком на руках она побежала вдоль ручья к развороту. Скользкий мох пружинил под ногами, Анника спотыкалась и падала. «Правильно ли я бегу? В том ли направлении?» Она встала и прижала к себе ребенка, одной рукой обняв его тело, а другой — придерживая светлую головку.

Пуля первого выстрела ударилась в дерево в нескольких метрах справа от Анники.

«Без паники, только без паники. Беги!»

Второй выстрел. Пуля ударила рядом, и уже слева.

«Это охотничье ружье или какое-то другое тяжелое оружие. Из него трудно целиться».

Третья пуля просвистела в нескольких сантиметрах от ее головы.

«В следующий раз она не промахнется. Надо прятаться».

Прижимая к груди ребенка, она упала за какой-то пень.

— Я знаю, что ты здесь! — крикнула Ивонна из темноты. — Твое положение безнадежно. Сдавайся, и я пощажу ребенка.

«Где полиция?»

— У тебя есть еще конфеты? — Мальчик безмятежно смотрел на Аннику сияющими глазами.

— Конечно, — ответила она и принялась рыться в кармане. Руки дрожали так сильно, что она никак не могла ухватить конфету.

Четвертый выстрел. Пуля попала в пень, и отлетевшие щепки ударили Аннику по лицу.

Мальчик заплакал.

— Она страшная, — сказал он. — Она очень страшная.

— Я знаю, — прошептала Анника, и в этот момент лес осветился лучами автомобильных фар. По гравийной дорожке медленно ехал полицейский автомобиль. Грохнул еще один выстрел, со звоном разбивший ветровое стекло полицейской машины. Анника услышала чей-то стон. Машина остановилась, развернулась и выехала из леса так же неожиданно, как и появилась.

«Возвращайтесь, ведь она стреляет в нас!»

Она неподвижно лежала за пнем, прижимая к себе ребенка. Прошла минута. В лесу было тихо. Всякое движение прекратилось. Прошла еще минута, потом еще.

Ноги онемели от сидения в неудобном положении. Анника пошевелила ступнями, чтобы восстановить чувствительность.

— Идем, — шепнула она. — У меня есть машина, мы сейчас туда пойдем.

Мальчик кивнул и крепко обнял Аннику за шею.

Она встала и посмотрела в сторону дома, потом услышала, как взревел двигатель. Джип с включенными фарами тронулся с места.

«Она не может вести машину и одновременно целиться из ружья».

Анника встала, чувствуя, как куртка падает на землю. Она не стала ее поднимать, и вместо этого, как ветер, с ребенком на руках, бросилась бежать к развороту, к полицейским машинам.

В лицо, ослепив, ударил луч прожектора. Анника упала.

— Ты под прицелом, — услышала Анника мужской голос. — Ты вооружена?

— Нет, — с трудом разжимая губы, ответила она. — Но она уходит. Ивонна Нордин только что поехала…

— Ты Анника Бенгтзон?

Она кивнула свету прожектора.

— Кто эта девочка?

Свет погас, и на Аннику упала непроглядная темнота.

— Это не девочка, это Александр Линдхольм.

* * *

Ветер пел в верхушках деревьев. В промежутках между облаками виднелись звезды. Всходила луна. Анника, завернувшись в теплое одеяло, сидела за полицейской машиной с разбитым ветровым стеклом. Мальчик уснул, уткнувшись носом Аннике в грудь. Она запрокинула голову, пытаясь посмотреть на небо, но потом все-таки сдалась, закрыла глаза и принялась слушать пение ветра.

Она слышала треск полицейских раций, приглушенные голоса.

Скоро приедет «скорая», чтобы забрать полицейского, раненного осколками стекла. Сейчас прибудет отряд быстрого реагирования и патруль с собаками. Из Стокгольма вылетел вертолет с прожекторами и прибором ночного видения.

— Ты уверена, что она на своей машине далеко не уедет? — спросил ее полицейский.

— Одну шину она может поменять, — ответила Анника, не открывая глаз, — но не две. Невозможно ехать на ободьях по проселочной дороге.

Захват надо было тщательно спланировать, так как стало ясно, что подозреваемая готова стрелять в полицейских. Аннику убаюкивали окружающие звуки. Она тихо сидела рядом с ребенком, ощущая тепло его тела и слыша ровное дыхание.

Когда прибыл отряд быстрого реагирования, Аннике помогли встать и посадили в его машину, оставив включенным двигатель, чтобы в кабине было тепло. Анника высыпала на одеяло остатки конфет.

— Ты тоже думаешь, что розовые самые вкусные? — спросила она, беря конфету. Она почему-то знала, что в каждой содержится девять калорий. Наверное, ей сказала Анна Снапхане.

Мальчик покачал головой:

— Мне больше нравятся зеленые.

Они распределили конфеты по цветам — зеленые мальчику, розовые Аннике, а белые разделили поровну.

Ребенок уже засыпал, когда Анника услышала по рации, что Ивонну Нордин остановили в полутора километрах от дома, где она пыталась поменять колесо. Преступница начала стрелять в полицейских, и те ответили огнем.

На место столкновения вызвали скорую помощь, но она явно не спешила.

Ивонна Нордин была ранена в перестрелке и скоро умерла.

Стр. 6–7.

«КВЕЛЬСПРЕССЕН». ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНЫЙ ВЫПУСК

СУББОТА, 4 ДЕКАБРЯ

ТЮРЬМА ДЛЯ АЛЕКСАНДРА

Мальчика держали в неволе шесть месяцев

Патрик Нильссон и Эмиль Оскарссон

Для «Квельспрессен» (Гарпхюттан). Четырехлетний Александр Линдхольм был вынужден провести полгода в подвале, на глубине двух метров под землей.

Иногда ему разрешали подниматься в гостиную, чтобы посмотреть телевизор, но при этом похититель неизменно закрывал ставни на окнах.

«Александр находится в сравнительно неплохом состоянии», — сказала корреспонденту «Квельспрессен» репортер Анника Бенгтзон, видевшая мальчика вскоре после его освобождения.

Дом находится в глухом лесу, в нескольких километрах от основных дорог. Дощатое ограждение не дает проехать к дому на автомобиле.

Именно здесь вчера вечером полиция Эребро обнаружила четырехлетнего Александра Линдхольма.

«Мы думаем, что в этом доме его держали с момента похищения из квартиры в Сёдермальме 3 июня сего года, — заявил представитель полиции Эребро. — Найденные в доме улики подтверждают эту версию.

Александр жил в погребе, где раньше хранили картошку. Попасть в этот погреб можно только через люк в полу кухни. Мы нашли там кровать, если ее, конечно, можно так назвать».