Книга Адепт. Ложа Рыси - Кэтрин Куртц

О Свет Невидимый, мы хвалим Тебя!

Слишком яркий для наших глаз…

Мы благодарны Тебе за свет, зажигаемый нами,

Свет алтаря и святилища;

Огоньки людей, созерцающих в полночь,

И свет, льющийся в нежные витражи,

И свет, отраженный от камня,

От позолоты резного дерева, от многоцветной фрески.

Мы смотрим со дна морского, глядим вверх.

И видим свет, но не видим, откуда он.

О Свет Невидимый, мы славим Тебя!

Когда его голос замер, Перегрин жадно уставился на него.

— Я могу нарисовать это, — прошептал он. — Я увидел все полотно, когда вы говорили. Как называется стихотворение?

— Это «Хор» из «Камня», — ответил Адам. — Но самое важное, что в это время года по всей планете буквально миллионы человеческих существ готовятся признать возвращение Света. Возрождение Солнца гораздо более древний и могущественный символ, чем коммерческие церемонии, которые вы увидите через несколько дней, в день, называемый Рождеством… что в любом случае условная дата, поскольку никто на самом деле не знает, когда родился человек, ставший Христом.

Перегрин улыбнулся.

— В устах христианина это звучит почти цинично. Я считал вас религиозным.

— О, я религиозен. И в этом времени и месте, в этой жизни я избрал для служения Всевышнему внешнюю форму христианства. Оно предоставляет один из самых могущественных наборов символов для того, что должно произойти. Как это выразился Павлин из Нолы[15]? Посмотрим, смогу ли я вспомнить приличный перевод. А, вот.

«Ибо после солнцестояния, когда Христос родился во плоти, новое солнце преобразило пору холодной зимы и, удостаивая смертных целительным рассветом, повелело ночам убывать перед Его приходом вместе с наступающим днем».

— Ну, понимаете? — Он ухмыльнулся. — История Солнцестояния в христианском контексте, и прекрасно выражено. Говоря серьезно, очень важно понимать и действительно знать, что верность Свету гораздо выше сектантских разногласий. О, организованные религии, конечно, выполняют свое предназначение, зажигая маленькие психические маяки… вы увидите их, например, над церковными шпилями, если обратите взор к ним.

— Но важнее всего всеобъемлющий зонтик психической доброй воли, безотносительно к тому, какую форму люди выбирают для его поддержки, безотносительно к тому, как выглядят церемонии. Наверное, можно было бы сказать, что один из самых важных моментов в деятельности масонов и других квазиэзотерических организаций заключается в том, что они участвуют в создании общего зонтика белого света, который защищает психическое сознание мира от теней зла, заполняя щели, оставленные организованными религиями.

Перегрин на мгновение задумался над этим образом, потом кивнул.

— Тогда, может быть, Ложа Рыси пытается продырявить этот зонтик, — сказал он. — Может быть, для этого и предназначены молнии. И они убивают масонов, потому что масоны помогают сохранять зонтик в целости.

Адам удивленно посмотрел на Перегрина. Он никогда раньше не обсуждал проблему именно в этих терминах, но, вероятно, эту точку зрения стоило рассмотреть. Видит Бог, что бы ни пряталось в Кэйрнгормских горах, цель его — нечто большее, чем просто перебить масонов.

— Знаете, в этом что-то есть, — тихо сказал он. — Мне надо будет больше подумать над этим аспектом. — Он прикрыл рукой зевок. — А пока, думаю, нам надо вернуться домой и рассказать Филиппе, что произошло. Поехали, и я поставлю вам выпивку.

* * *

Но в конце концов они наелись сначала горячих сандвичей с ветчиной, приготовленных Хэмфри, пока Филиппа вытягивала из них информацию о дневных приключениях. Когда они перешли в библиотеку, и Перегрин откинулся в кресле с хрустальным бокалом, в котором плескалось на два пальца «Мак-Аллана», он уже чувствовал себя объевшимся и слегка сонным.

— Кстати говоря, вы пьете алкоголь в последний раз, пока я вам не разрешу, — сказал Адам, также откидываясь в кресле со своим бокалом. — И завтра не ешьте после полудня.

Увидев испуг на лице Перегрина, Филиппа рассмеялась и отставила свой херес.

— Боюсь, у Адама начала хромать логика, дорогой. — Она потрепала его по колену. — Мы уже неделю обсуждали эти планы — в сущности, с самой аварии Адама, — но явно никто не потрудился просветить одного из главных участников. Завтра вечером мы хотим попытаться исцелить Джиллиан… конечно, с вашей помощью. Вместе с тем, если вы не передумали, мы собираемся представить вас к официальному посвящению в наше общество. Вы уже повидали достаточно, чтобы знать, что у нас опасная профессия. Но если вы решите присоединиться к нам, мы поклянемся вам в полнейшей дружбе и поддержке, даже до смерти.

— И после нее, — тихо добавил Адам.

Разом проснувшись, Перегрин поглядел на Адама и подавил странную дрожь в душе. На губах наставника играла почти незаметная улыбка, и он явно ждал ответа.

— Я… ничего в жизни мне не хотелось больше того, что вы только что столь великодушно мне предложили, — с усилием сказал он, глядя Филиппе в глаза. — Конечно, я не передумал. Надеюсь только, что смогу доказать, что стою вашего доверия. Но какими бы способностями я ни был награжден… я охотно предлагаю их к вашим услугам.

— Чудесно, значит, это улажено… хотя это услуги не только нам, — улыбнулась Филиппа, снова взяв свой херес. — Добро пожаловать в наше сообщество, дорогой.

Она задержалась с ними еще на несколько минут, пока они обсуждали практические вопросы следующего дня, потом ушла, оставив мужчин наедине. Никто лучше Адама не понимал, что перспектива посвящения должна казаться оперившемуся соколу не только возбуждающей, но и пугающей. И потому он не удивился, когда его молодой протеже одним глотком допил виски и повернулся к нему с выражением полной решимости, граничащей с паникой.

— Адам, вы сочтете меня ужасным глупцом, — сказал он, словно делая признание, — но мне только теперь пришло в голову, что я не имею ни малейшего понятия, как готовиться к этому. Я хочу сказать, что, может, я что-то должен делать? Изучать что-то или по крайней мере о чем-то думать?

В темных глазах Адама зажегся огонек.

— Что касается приготовлений, то, по-моему, вы уже весьма успешно миновали срок ученичества. Сверх того, сам факт, что вы задаете мне этот вопрос, означает, что вы уже двигаетесь к верному расположению духа. Могу только посоветовать продолжать то, что вы уже делаете: копаться в душе и сознании с намерением пожертвовать всем, что вы есть и чем еще станете, на службу Тому, кто также есть истинный Свет.

— Но разве посвящение — не какое-то испытание? — спросил Перегрин.