Книга За гранью игры - Валентин Никора

Баронесса сильно разнервничалась. События последних дней основательно встряхнули Лиррил, перевернули ее мировоззрение с ног на голову. Бедная женщина не могла найти логического объяснения, почему ей хотелось быть рядом с землянином, нравиться ему, говорить о чем угодно, слушать его голос. В принципе, само это желание было полнейшим абсурдом. Шеллеш со своим интеллектом мог переплюнуть не то что одного человека, а целую роту таких вот майоров загадочного Бундесвера. Лиррил, чтобы скрыть свое замешательство, торопливо закрылась в ванной комнате. Она шумно плескалась в воде, точно рыба в аквариуме, делая вид, что ее совершенно ничто не тревожит. Но это было далеко не так. Алогичные поступки вызывали странные ощущения. Лиррил нравилось ощущать нечто новое, необъяснимое. Смутные, неоформившиеся желания томили ее. Женщина все отчетливее понимала, что такое состояние ненормально, что так быть не должно. Да, это была какая-то болезнь, инфекция, принесенная землянином. В груди, в области солнечного сплетения, что-то мучительно и сладостно жгло.

Дэвид, оставив своих подопечных наблюдать за станцией из иллюминаторов, шумно радовался и, совсем как ребенок, бегал по внутренней эскалаторной лестнице. За последние дни ему столько пришлось пережить, что никто и не пытался одернуть мальчишку, даже био-роботы. Эскалаторы устанавливаются лишь в малых формах кораблей: в катерах, в спасательных и разведывательных шлюпках. На авианосцах самодвижущиеся лестницы не предусмотрены за ненадобностью. Все дело в размерах. Авианосцы и эсминцы предполагают внутреннюю силовую систему линий сообщения, по которым рабочие капсулы квартиры просто перемещаются к нужным отсекам. А в шлюпке было-то три этажа да тридцать комнат, включая, стандартные военные самораспаковывающиеся спальни, ванные комнаты и туалеты. Четвертый подвальный этаж был недоступен, и именно там располагались двигатели, шины по захвату энергетических линий и дополнительные генераторы топлива...

– Наблюдается активизация энергетических всплесков, – вяло проворчал компьютер.

– Ну и что? – Фридрих отставил пустой фужер, тут же исчезнувший в открывшемся уборочном отсеке. – Нам это чем-то грозит?

– Не может здесь быть энергетических всплесков, – отрапортовал компьютер.

– Да почему, черт тебя подери?

– Не понял.

– Болван, – проворчал фон Шлиссенбург и внятно повторил вопрос: – Почему здесь не может быть энергетических всплесков?

– Станция находится в нерабочем состоянии.

– И?..

– Орбитальные станции, списанные из активного запаса административного доступа, согласно имперскому указу о колониальной политике за номером 20031832230 должны быть обесточены и уничтожены.

Фридрих мотнул головой:

– Это мы уже слышали.

– В орбитальных станциях нет генераторов и внутренних источников энергии. Логично предположить, что если энергетическая волна идет прерывисто, то она имеет не природный, а искусственный источник. Следовательно, станция находится под дистанционным управлением. Это уже тройное нарушение закона. Связаться с приемной барона?

– Стоп! Не надо. – Фридрих побледнел и метнулся к экрану. – Значит, так, ну-ка открой свойства своего сканера.

– Это еще зачем?

– Это что, бунт? – Фон Шлиссенбург нервно сжал кулаки.

– Техника не имеет права на мятеж. Но менять свойства не разумно.

На экран выскочила таблица.

Фон Шлиссенбург уставился на абракадабру незнакомых символов и букв, беспомощно поморгал глазами и спросил:

– Это чего?

– Статистика.

Фридрих начал медленно свирепеть:

– Ты, творение жидов и масонов, немедленно переведи на нормальный немецкий язык.

– Простите?

На вопли губернатора в комнату управления заглянул Дэвид:

– Чего шумим?

– Дэвид, заставь этого урода перевести таблицы на немецкий.

– Так это же просто. – Мальчишка пожал плечами и, не глядя, пробежал пальцами по клавиатуре.

– В базе данных отсутствует информация, – сказал компьютер.

Дэвид растерялся:

– Как так? В общей сети административной линии Веррев языки земли есть, а здесь нет?

Мальчишка посмотрел на клавиатуру и оторопел: ни единой английской буквы. Как же так? Во всех вселенных компьютеры должны работать на единственно правильном и понятном всем языке, ведь разговаривают же все здесь с легким техасским акцентом, и клавиатура в тюремной комнате была нормальной, да и программы знакомыми: от Windows до Winamp...

И тут только Фридрих хлопнул себя по лбу:

– Дэвид, а как ты программировал роботов и авианосец?

– Только био-роботов, да и то одного. Темно там было, нажимал кнопки по старой привычке, – проворчал мальчишка. – Опробовал известные стандартные сочетания клавиш из последней книги Дэна Гукин и Сандры Хардин Гукин.

– Он еще и книги читает! – проворчал себе под нос майор. – Так нажми и здесь чего-нибудь.

Дэвид беспомощно улыбнулся:

– Так я этой тарабарщины не знаю.

– А ты по аналогии, как с био-роботом. Ведь как-то ты раньше работал с этой штукой.

– Да и ты четверку эсминцев грохнул, – не остался в долгу Дэвид. – Сам-то как справлялся?

– Так на клавишах были понятные символы и стрелки.

– Вот и у меня все было ясно, – проворчал парень. – А сейчас компьютер шутить изволит. Наверное.

– Ладно. – Фридрих усмехнулся и отправился к люку ванной комнаты. – Придется идти на поклон к даме. Видит Бог, не хотел я этого.

Дэвид сел в кресло и задумался над клавиатурой. Да, на Веррев все было проще. Английский был в базе данных. Только сейчас до мальчишки стало медленно доходить, как ему неслыханно повезло. Это ведь не Америка! И ничего здесь про янки не знают. Ну, понимают все друг друга с полуслова, но это Дэвиду только казалось, что все как всегда говорили по-английски. На самом деле все оказалось куда запутанней. Видимо, техника высокого уровня, при администрации барона была адаптированная и под землян. А спасательные шлюпки, да и авианосцы-то, скорее всего не обладали данными о Солнечной системе. Странно... Получалась чертовщина какая-то: все друг друга понимали, но Фридрих, похоже, говорил по-немецки, раз просил перевести таблицы, а все эти инопланетяне – черт знает на чем! И выходило: или всюду стоят какие-то жучки переводчики, или космос облучается ультрафиолетовыми волнами, которые меняют сознание и каждому слышится понятная речь, либо здесь замешана жуткая магия, или... Или Дэвид просто сошел с ума, и его держат в одной камере с инопланетянами.

Подобные мысли мальчишке очень не нравились.

Самое страшное было в том, что все это вполне могло оказаться правдой. Что там говорил тот коп? У Патрика обнаружилась эпилепсия. Или что-то вроде того.