Книга Тень Земли - Михаил Ахманов

«Скоро, – подумал Саймон, – скоро. Пятнадцать минут, может – полчаса, и разговор начнется. Самый важный разговор, тот, ради которого я прибыл на Землю…» Слова «я все могу» звучали у него в ушах, как эхо собственных мыслей.

Если с ним говорил Джинн, электронный кудесник Сергея Невлюдова, то он действительно мог все. Почти все, поскольку все-таки не обладал божественной прерогативой дарить человеку счастье, любовь или вечную жизнь. Но властью и силой он мог его наделить – огромной властью и неимоверной силой. Всепроникающий, всеведущий, незримый. Владыка компьютерных сетей, повелитель микросхем, электронный демон. Он мог решить любую задачу, непосильную человеческому разуму, найти любую информацию, разглядеть глазами спутников любую точку земной поверхности, поразить ее лазером или ракетой, включить или прервать энергоснабжение, подслушать любой разговор, вырубить станки на заводах, стереть в прах города, дотянуться до самолетов в воздухе и кораблей в море.

Но все это осталось в прошлом, в том прошлом, когда на Земле имелись спутники и самолеты, лазеры и ракеты, термоядерные энергостанции, станки с программным управлением и мириады компьютеров. Здесь таился некий парадокс, который Саймон, дитя электронного века, осознавал с полной и очевидной ясностью. С одной стороны, если верить специалистам и расшифрованным наполовину запискам Невлюдова, разум, подобный разуму Джинна, мог зародиться и существовать не в отдельном, пусть даже сверхмощном, компьютере, но лишь в общепланетной компьютерной сети. Сеть, объединяющая миллиарды электронных устройств, миллионы программ и банков данных, являлась той необходимой средой, в которой мог появиться и обрести самосознание электронный разум. Каналы сети были его нервными стволами, компьютеры – зонами восприятия и переработки информации, состоявшими из бесчисленных нейронов-ячеек, программы являлись его душой, банки данных, библиотеки, каталоги, архивы – памятью. Только сеть была сопоставима по сложности с человеческим мозгом, и только она могла породить и вместить такое невероятное создание, как Джинн. Это было бесспорным – с одной стороны.

С другой – Джинн в настоящий момент прекрасно обходился без сети, которой не было на Земле и в околоземном пространстве. Каким-то загадочным образом он смог продлить свое существование в гораздо более скромной обители, в компьютере «Дзета», класс «Окто-18» – и это казалось таким же нелепым и невозможным, словно попытка вместить человеческий разум в убогую головку мотылька.

Однако это было так.

Возможно, Джинн обладал способностью к самосовершенствованию, коррекции и уплотнению своей структуры?

Возможно. Во всяком случае, на этот счет имелись неясные упоминания в записках Невлюдова, о которых Саймон не позабыл. Там утверждалось, что люди, все человечество в целом и каждый отдельный его представитель, были для Джинна на первых порах не менее загадочными существами, чем электронный разум – для людей. Воспринимая реальность в широком спектре электромагнитного диапазона, он выделял специфический класс объектов, температура которых была относительно высока, стабильна и не являлась следствием таких процессов, как нагревание, трение или прохождение тока в проводниках. Эти объекты, не находившиеся в термодинамическом равновесии со средой и нарушавшие на первый взгляд законы сохранения, вызывали у Джинна чувство (Невлюдов именно так и писал – «чувство»), близкое к любопытству. Он называл их теплыми сгустками.

Однако сам Невлюдов спустя определенный период времени сделался для него Теплой Каплей. Это имя (идентификатор в понятиях Джинна) свидетельствовало о некой интимности их отношений, о том, что Невятодов выделен из миллиардов других человеческих существ – и даже в какой-то Степени о возникшем меж ними взаимопонимании. По мнению Невлюдова, электронный разум прогрессировал и развивался, и это развитие, этот прогресс шли в совершенно ясном направлении: Джинн «очеловечивался». Данный термин Невлюдов поставил в кавычки и подчеркнул, что его нельзя понимать буквально: «очеловечивание» означало, что Джинн учился лучше понимать людей, их природу, язык, психологию и мотивации поступков. Но человеком он, разумеется, не стал.

Эти думы промелькнули в сознании Саймона, сменившись, иными, не столь холодными, ясными и четкими; он размышлял то о Марии, чувствуя, как приливает к сердцу теплая волна, то с горестным недоумением о своих погибших спутниках; временами он ощущал гордость и торжество – при мысли, что миссия его завершена, что двери к звездным мирам сейчас распахнутся и не закроются никогда. У ног его лежала раскрытая сумка с костяным ожерельем в расшитом мелкими жемчужинами мешочке, с тетрадью Гилмора и маяком. На обложке тетради расплывались кровавые пятна, но ребристый шар успокоительно поблескивал, будто намекая: все, что случилось, произошло недаром. Не зря!

Он потянулся к тетради. На этот раз она раскрылась на строчках:

Жизнь можно прочитать по кольцам

На срезе павшего ствола.

Лишь человеческое свойство -

Событья облекать в слова.

Кивнув, Саймон опустил тетрадь в сумку. Веки его смежились; некоторое время он сидел неподвижно, вдыхая прохладный затхлый воздух, потом его пальцы легли на пусковой рычажок. Экран над командирским пультом вспыхнул. «НАВИГАЦИОННЫЙ КОМПЬЮТЕР „СКАЙ“. ГОТОВ К КОНТАКТУ», – возникла надпись. Саймон с довольной усмешкой полюбовался на нее, подтянул микрофон на гибком металлическом стебле и спросил:

– Где расположен порт информационного обмена? «ТИП ПОРТА?» – откликнулся «Скай».

– Универсальный. Связь через проводник очень малого сечения. Диаметр – примерно одна десятая квадратного миллиметра.

Он не был уверен, что «Скай» его поймет и что подобное устройство коммуникации вообще существует у этой древней машины. Но компьютер послушно сообщил:

"УНИВЕРСАЛЬНЫЙ ПOPT Z-01 

ПАНЕЛЬ КОМАНДИРА 

УНИВЕРСАЛЬНЫЙ ПОРТ Z-02 

ПАНЕЛЬ НАВИГАТОРА 

УНИВЕРСАЛЬНЫЙ ПOPT Z-03…"

– Достаточно, – произнес Саймон. – Связь через порт Z-01.

Негромкий переливчатый звон, алая вспышка сигнала. Потом что-то щелкнуло, защитная крышка приподнялась над контактной точкой, края миниатюрной диафрагмы разошлись, и точка стала пятном. Вернее, отверстием – очень маленьким, однако вполне заметным для человеческих глаз. Саймон вытянул из браслета тонкий проводок, вставил конец в отверстие на пульте и произнес:

– Контакт!

Края диафрагмы сдвинулись. Теперь компьютер в браслете Саймона был напрямую соединен со «Скаем», и это давало множество возможностей: он мог удостоверить свою личность, скопировать и передать любую информацию, использовать голопроектор – а также в случае необходимости программный дешифратор.

На мониторе появилось:

"СВЯЗЬ УСТАНОВЛЕНА. 

ОЖИДАЮ ДАЛЬНЕЙШИХ КОМАНД".

– Скопировать все данные исторического характера, – произнес Саймон. – Корабельный журнал, списки команды и пассажиров, информацию о маршруте, приказы, записи совещаний – все, все; – Внезапно он спохватился и спросил: – Есть ли среди запрошенных данных сведения под паролем? Закрытые файлы?